— Чудовищный голод уже как третий год пирует в моём крае, но это ещё полбеды. Короли на юге, прознав о нашем положении, решили силой отобрать наши последние плодородные земли и оставить нас на верную смерть, — объяснил Фрост.
— Король Форас, а от меня-то вам что нужно?
— Я решил выступить войной на южные земли и отобрать у тамошних правителей пашни и скот, но для этого мне потребуется огромная сильная армия.
— Так вот зачем вы прибыли сюда, только я вряд ли оправдаю ваши надежды, уж простите, а лишних людей на пир воронам у нас нет! — категорично заявил ярл.
— Хм, да и почему нас вообще должны заботить ваши проблемы? — возмутился Трауг.
— У меня есть, что предложить вам взамен, — ответил Фрост.
— Смело…, но король Форас, а с чего вы взяли, что мы нуждаемся в чём-то? — задал вопрос, как-то оскорбленно конунг. — Наши земли нас неплохо кормят и дают достаточно для жизни, мне даже интересно, что же такого вы можете предложить?
— Пусть наши земли не богаты пшеницей, но серебра и золота в них предостаточно. Пусть наши горы суровы и непримечательны, но в внутри их глубин сверкают драгоценные камни. Пусть почву покрывают снега и скована она льдом, нас согревают непроходимые густые леса.
— Предположим, вы убедили меня… скажем замками, землёй и властью, — улыбнувшись, задумчиво произнёс Вельтор Трауг. — А что вы готовы предложить моим гостям и верным подданным?
— Я думаю, каждый из вас не прочь иметь в своём распоряжении собственное поместье и рабов, выполняющих любые их прихоти? — предположил Фрост. Среди ярлов начались перешёптывания, и по их лицам сразу было видно, что они не совсем довольны предложением.
— Угодья будут настолько значительными, что если не впечатлят, то точно не разочаруют, — уточнил Фрост.
— Хорошо, а какие гарантии, что вы сдержите обещание, да и вообще, что вы одержите победу в войне?
— Другого исхода действий попросту быть не может!
— Самоуверенно, интересно, почему вы так считаете и так уверены в этом?
— Я лично возглавлю войско и поведу его только к победе с вашей помощью или без неё.
— А вдруг вы умрёте, что тогда нам достанется?
— За этот перстень вам разрешат унести из столицы столько драгоценностей, сколько можете, — пообещал Фрост, сняв с пальца перстень и подав его конунгу.
— Что ж, я думаю, никто не станет возражать, если наш неожиданный гость получит то, зачем пришёл сюда, но платить нужно не только за наше расположение, но и за солдат, — намекнул Трауг. — И это уже будет зависеть от того, насколько вы щедры, король Форас.
— Что если одна пятая от всех наших поступлений в течение полугода будет вашей?
— Думаю, пара-тройка тысяч добровольцев найдётся.
— А что если четыре-три тысячи? — предположил Фрост.
— Дорогой гость, не в вашей ситуации торговаться, но так и быть, из-за уважения к вашей целеустремлённости и щедрости три тысячи воинов двинутся завтра на рассвете под руководством моего военачальника.
— Пусть отправляются в Восточный Кальхейм и там ожидают моего возвращения, — уточнил Фрост.
— Король Форас, а когда мы сможем получить первоначальную плату?
— Едва я вернусь в замок, к вам немедленно будет выслан торговый обоз в Восточный Кальхейм.
— Верить слову, как вы сами понимаете, весьма нелепо, — намекнул Трауг.
— Безусловно, — согласился Фрост.
— Тогда предлагаю вам издать обязательственный указ, где вы каждый месяц обязуетесь своевременно платить за предоставленную вам армию в течение полугода. В случае вашей смерти указ продолжает действовать, если же вы или ваши люди нарушите его, то наши войска без предупреждения вторгнуться в ваши земли и заберут то, что по праву принадлежит им, — объяснил глава совета.
— А есть ли гарантии, что ваши люди не нарушат указ? И что придётся сделать, если это вдруг произойдёт?
— Мы выплатим вам всё, что будет принято от вас, — пообещал конунг.
— Ну, что ж, мне кажется, мы теряем время, где этот ваш указ? — решительно заявил Фрост.
— Не ваш, а наш, король Форас, именно наш, — поправил и подчеркнул Трауг. В это время стражник передал ему бумагу с только что записанными правилами указа и перо, обмакнутое в чернила.
— Теперь ваша очередь, дорогой гость, — улыбнулся конунг. Фрост пробежался по бумаге глазами и без колебаний расписался.
— Когда ждать первую партию?
— В течение последующей недели.
— Будем ждать, счастливого пути, король Форас, — простился Трауг, широко улыбнувшись.
Фрост поклонился и, сопровождаемый стражником, спешно покинул залу. Вслед за ним незамедлительно потянулся люд. Едва чужеземец ушёл, конунг взял бумагу, быстро заполнил её и, аккуратно свернув, запечатал её, после чего подозвал к себе стражника.
— Передай Красному Волку, что для него есть работа, в этой записке я всё изложил, а это передашь ему в первую очередь, — распорядился Вельтор Трауг, протянув подчинённому мешочек с золотом и запечатанный бумажный свёрток.
— Всё будет сделано, мой конунг!
— До полуночи он должен её получить, так что не разочаруй меня, а посмеешь, будешь кормить рыб, — пригрозил Трауг, расплывшись в желчной улыбке.
— Каков ответ конунга? — поинтересовался Эрабор.
— Три тысячи воинов завтра с рассветом выступят в Восточный Кальхейм, — ответил равнодушно Фрост.
— Почему ты недоволен, Форас? — в недоумении спросил Огильд.
— Обещанного много, а результат не самый лучший, — вздохнул король.
— Перестань, это же всё лучше, чем ничего, — постарался утешить правителя рыцарь. — Да и не вечер ещё!
— Эрабор прав, выше голову, Форас, на севере, в Нордхейме, бойцов не меньше и им ничего платить не надо, — поддержал Огильд.
— А у них не будет разногласий друг с другом? — задумался Фрост.
— Пфф, ни один плешивый ярл ещё не думал туда совать свой нос, — усмехнулся Скогур.
— Они полностью убеждены в том, что в Нордхейме обитают одни лишь чудовища и кроме льда, скал и метелей ничего нет, — добавил с улыбкой Скогур.
— Помню, в детстве я слышал от отца, а он от своего отца, что в далёком прошлом на ужасных кораблях, борта которых были усажены костьми и черепами невиданных зверей, яростные дикие воины грабили Таврионские суда и нередко разоряли деревни и сёла на западе великой державы. Даже бывали случаи, когда они пытались захватывать наши крепости. Раньше я считал, что ваши земли обитель дикарей и людоедов, а теперь я здесь, мне даже как-то и не вериться, — усмехнулся с иронией Форас.
