Вновь оставленный в одиночестве, единственный человек среди ночных эльфов медленно осматривал силы, что выстроились против демонов. Свет солнца заставлял сверкать их доспехи, делая зрелище воистину эпическим. Они выглядели и действовали так, будто могли победить любого врага. Но несмотря на это, Ронин не забывал, что им понадобится куда более великая сила, если они надеятся победить в финальном сражении. История утверждала, что победа гарантирована, но слишком много факторов – и он сам в их числе – влияли на исход. Что гораздо хуже, Пылающий Легион отлично знал о противостоящей им магической силе; теперь они будут тщательно выискивать его и Иллидана.
Ронин был целью демонов и их союзников в своем времени. И не горел желанием повторить эту ситуацию.
А что с тем, кто больше всего повлиял на успех прошлой ночи? Не Ронин. Не Иллидан. Не вся Лунная Стража или лорд Гребень Ворона и его легионы. Никто их них не был истинной причиной победы.
«Что, — думал изнуренный волшебник, глядя на темный Зин-Азшари и разобщенные полчища, — что же случилось с Малфурионом?»
Он лежал тихо, как мертвый, но хуже было то, что никто из них не чувствовал и следа от той связи, которая была между ними. Тиранда положила голову Малфуриона себе на колени, мягкая трава ему была вместо кровати.
— Он потерял нас? — спросил озадаченный Джарод Песнь Теней. Капитан сопровождал группу в это место, в глуби леса, якобы чтобы следить за своим заключенным, Красом. Он не играл никакой роли в их чарах, но в результате стал охраной на тот случай, если ситуация изменится. Его неохотная вынужденность в присутствии переросла в дружеское беспокойство, несмотря на то, что он мало понимал в происходящем.
— Нет! — отрезала Тиранда. Более примирительно она добавила: — Он не мог…
— От него не пахнет мертвечиной, — прогрохотал Кориалстраз.
Джарод Песнь Теней искоса смотрел на него каждый раз, когда Кориалстраз говорил. Он уже должен был привыкнуть к присутствию красного дракона. При других обстоятельставх, это, возможно, развлекло бы Тиранду, но не сейчас. Сама она быстро приняла гиганта, тем более она ощущала скрытую связь между Кориалстразом и Красом. Они были похожи на братьев или даже близнецов.
Мысль о близнецах снова обратила ее пристальный взгляд на Малфуриона.
Крас ходил туда-сюда по земле. Он казался сейчас куда здоровее, и молодая жрица заметила, что это произошло, когда он приблизился к дракону. К сожалению, это здоровье сейчас совсем не помогало бледнолицему, а ведь он казался таким же взволнованным о Малфурионе, как и она, хотя было очевидно, что Крас до прихода в храм никогда прежде его не встречал.
Брокс стоял на коленях напротив Тиранды, его топор лежал рядом с пораженным другом. Голова орка была опущена на грудь, и она смогла расслышать его бормотание, похожее на молитву.
— Область была заряжена высокой концентрацией волшебной энергии, — говорил Крас себе под нос. — Это, возможно, рассеяло на части его облик сна по всем сторонам света. Он мог бы собрать их воедино… но шанс такого…
Капитан Песнь Теней озирался на остальных.
— Простите за дерзкий вопрос, но он, по крайней мере, сделал то, чего добивался?
Укрытая капюшоном фигура повернулась к нему с подавленным выражением.
— Он действительно сделал это. И я молюсь, чтобы этого было достаточно.
— Прекратите говорить так, будто… — настаивала Тиранда. Она вытерла слезу, затем пристально посмотрела на освещенное солнцем небо. Несмотря на яркий свет, Тиранда не отводила взгляд.
— Элуна, Мать-Луна, прости свою слугу, что нарушает твой покой! Я не смею просить тебя о его возвращении… но хотя бы дай нам знать о его судьбе!
Но на Малфуриона не излился прекрасный свет. Да и луна не появлялась внезапно и не заговорила с ними.
— Возможно, было бы лучше, если бы мы вернули его в храм, — предложил капитан Стражи. — Возможно, там она сможет услышать…
Тиранда не обременила себя ответом.
Крас остановился. Он посмотрел на юг, туда, где лес сгущался. Его глаза сузились, и он в расстроенных чувствах скривил губы.
— Я знаю, что вы там.
— А я теперь знаю, кто ты, — ответил рокочущий голос.
Ближайшие деревья внезапно слились вместе, образовав существо: полуоленя, полуэльфа, как Тиранда и Джарод Песнь Теней.
Крепко сжимая кулаки, Кенарий медленно подошел к компании. Он с Красом какое-то время пристально глядели друг на друга, затем уважительно кивнули.
Повелитель леса прошел туда, где Тиранда держала Малфуриона. Брокс с уважением уступил дорогу, в то время как капитан Стражи, не шевелясь, смотрел с открытым от удивления ртом.
— Дочь моей дорогой Элуны, твои слезы тронули небеса и землю.
— Я плачу за него, мой господин… за того, кого вы тоже любили.
Кенарий кивнул. Он согнул передние ноги, встав на колени, и мягко коснулся лба Малфуриона.
— Он как сын мне… и потому я рад, что у него такие друзья, как вы, которые держат его рядом с собой…
— Я… мы были друзьями с самого детства.
Лесной повелитель улыбнулся, отчего рядом послышались трели певчих птиц и на щеке почувствовалась прохладная, освежающая нежность ветерка.
— Да, я услышал твои мольбы к дорогой Элуне, как сказанные вслух, так и невысказанные.
Тиранда не скрывала своего смущения.
— Но все мои мольбы остались пустым звуком.
Его лицо выражало искреннее замешательство.
— Ты так думаешь? Почему же я тогда пришел сюда?
Остальные замерли. Новоиспеченная жрица покачала головой.
— Я не понимаю!
— Просто ты еще слишком молода. Подожди, пока достигнешь моего возраста… — вместе с этим Кенарий открыл свою левую руку.
На его открытой ладони засиял изумрудный свет. Он поднялся на несколько сантиметров, будто осматриваясь.
Вставая, полубог отстранился, чтобы разглядеть своего ученика.
— Я шел в Изумрудном Сне, ища ответы на многие из наших ужасных вопросов. Я судорожно искал, что можно сделать с этими последователями смерти… — нежная улыбка пересекла его бородатое лицо. — …и представьте мое удивление, когда я нашел того, кто, как я знал, плыл в в Изумрудном Сне… но в очень ошеломленном и запутанном состоянии. Да ведь он даже не знал, кто он, что уж говорить обо мне!
И как только Кенарий закончил, свет подплыл к Малфуриону и аккуратно опустился ему в голову.
Глаза ночного эльфа открылись.
— Малфурион!
Голос Тиранды был первым, что почувствовал Малфурион, и он быстро ухватился за него как за ниточку, путь к жизни. Он вытаскивал себя из пропасти беспамятства к яркому, но утешительному свету.
