Я сполз с камня и сотворил огненную сферу.
— Лови! — крикнул я и послал её в чёрную тварь.
Принц обернулся, и шар впечатался прямо в безносую физиономию.
— А теперь добавка!
Второй файербол полетел в ту же цель. Принц замахал руками, рухнул на колени и осыпался на пол горсткой пепла.
— Спасибо! — гаркнул Ондулайнен, и ударил по голове очередного монстра внушительного вида кулаком. — Держи вот! Кто дерётся с голым задом, получает по заднице! И дуй в соседнюю комнату! Здесь справимся!
Великан наклонился, подобрал что-то с пола и бросил мне. «Что-то» оказалось обрывком синей занавески с окон. Только сейчас я вспомнил, что прибыл в Бюро обнажённым. Чёрт. Вторая драка в моей жизни, и второй раз дерусь голым!
Я повязал занавеску вокруг бёдер и почувствовал себя не то греческим богом, не то младенцем в подгузниках. Впрочем, всё лучше, чем ничего.
Пригибаясь, чтобы не попасть под обстрел, я выбежал в небольшой коридорчик, соединяющий зал прибытия с залом совещаний, и понял, что настоящая война идёт именно там. В коридоре лежали два трупа лысых горбатых тварей с длинными пупырчатыми лапами и львиными головами. А в зале совещаний монстры, Принцы, сотрудники Бюро смешались в единую живую массу.
Я вошёл внутрь и увидел Ленку, метавшую направо и налево разноцветные ленты, Элоизу, запечатавшую в полупрозрачную сферу пятерых Принцев, Ласа, разящего порождения Тьмы узким синим клинком, с острия которого слетали жемчужные капли, и Грэтту. В пылу битвы блондинка выглядела настоящей богиней войны, короткая юбка не скрывала длинные стройные ноги, свободная блузка с низким вырезом открывала пышную грудь. Девушка размахивала огненным жезлом, не подпуская к себе Принцев и монстров, и выкрикивала:
— А ну пошли отсюда, мерзкие твари! Да я вас одной левой! Падите ниц, уродливые создания! Я избранная!
Я усмехнулся. Помощь девчонке явно не требовалась. В отличие от Лаврентьевой.
— Жив! — выдохнула девушка, и послала белую ленту в приближающегося к нам Принца.
Лента обвилась вокруг порождения Тьмы, и безлицый замер. Красная лента впилась в его тело, Принц дёрнулся и взорвался, распылив вокруг себя метра на три чёрный туман.
— Помощь прибыла, — отрапортовал я и метнул огненный шар в чудовище, набросившееся на Элоизу.
— Вовремя, а то я почти израсходовала запас амулетов.
— Держись ближе, — кивнул я, вспомнив, что в Бюро Ленкина магия не работает.
На нас шли трое: два Принца и коротколапое чудище с бронированными боками и огромными бивнями.
Лаврентьева послала в безликих ленты, а я нацелил на бронированного огненную струю. Тварь взвыла, но вместо того, чтобы убежать, пожав короткий толстый хвост, прыгнула прямо на меня.
Я отскочил, сооружая между ладонями файербол. Тварь мотнула тяжёлой башкой и задела меня бивнем.
— Чёрт!
Файербол рассыпался, левое бедро на мгновение перестало слушаться, и я едва не упал. Мышца оказалась рассечена. Я прижал ладонь к ране, из которой обильно текла кровь, и стиснул зубы.
— Урод!
От злости следующий огненный шар получился достаточно крупным. Я метнул его в монстра, практически не целясь.
— Гра! — завопила тварь, разворачиваясь ко мне мордой.
Файербол отскочил от бронированного бока, оставив идеально круглый угольно-чёрный отпечаток. На помощь подоспели ленты. Сразу три белых полоски оплели голову чудища, ещё две красные приклеились к бокам.
Образина тряхнула головой, пытаясь избавиться от помехи, но кажется, особых хлопот ленты ей не доставили.
— Беги! — крикнул я Лаврентьевой, и прицелился.
Третий шар врезался в уродливую морду, но лишь разозлил зверя.
— Гра! — взревел монстр и попёр на меня.
— Берегись! Танк! — завопил я.
Нога болела. Я стоял и ждал, пока тварь приблизится на достаточное расстояние, накапливая силы для прыжка. Отскочил. На этот раз не остановился, а пробежал лишний метр, чтобы оказаться вне зоны досягаемости огромных бивней. Бедро пульсировало болью.
Махина, влекомая собственным весом, затормозила и начала разворачиваться, выставив на обозрение незащищённый тыл.
— Ну уж нет, — сквозь зубы процедил я. — Кто дерётся с голым задом, получает по заднице!
Четвёртый, победный, файербол врезался монстру точнёхонько под хвост. Тварь не заревела, она завизжала, закрутилась на месте, сшибая толстыми боками Принцев. Повалилась на пол, задёргала ножищами и замерла. То ли моё искусство нахождения слабых мест принесло плоды, то ли ленты Лаврентьевой сработали. Противник погиб, придавив своим весом ещё одну тварь, поменьше.
«Жаль, у меня нет оружия», — пронеслось в голове. Я нашёл глазами Ленку, которая сражалась с ещё одним Принцем, и увидел «графа Дракулу».
Вампир Рэммис сидел в дальнем конце широкого коридора, склонившись к самому полу. Плечи его ссутулились, волосы на затылке слиплись, он не принимал участия в битве, у его ног лежала мертвенно бледная Акулина Ивановна. Видимо, женщина убила тех троих крокодилообразных чудищ и вышла в коридор, но против вампира огненные змеи оказались бесполезны.
— Нет! — закричал я.
Нога откликнулась болью. Я собрал тепло, которое у меня ещё оставалось, и послал в нежить огненный шар. Рэммис вздрогнул, когда файербол врезался в его спину, вскочил, сбросил плащ, начал топтать его ногами, пытаясь погасить разгорающееся пламя, потом посмотрел на меня.
Его клыки были красными от крови, по подбородку стекала крупная капля.
— Сволочь!
Нога пульсировала болью, я чувствовал, что следующий огненный шар получится очень маленьким, и оглянулся в поисках оружия. Факел! На стене в паре метров от меня в кованый держатель был вставлен волшебный негасимый факел. Я могу взять энергию у него!
Вампир перехватил мой взгляд и метнулся ко мне. Я рванул к стене, изо всех сил стараясь не закричать от боли и выхватил факел из держателя, но опоздал. Костлявые руки с длинными синими ногтями схватили меня за шею и стали душить.
— Отпусти! — прохрипел я, понимая, что просить бесполезно.
Размахнулся и через голову ткнул факелом в нежить. Вампир ахнул, хватка ослабла, и я развернулся к нежити лицом. Впитывать тепло, одновременно создавая огненный шар, оказалось сложнее, чем казалось, я успел вырастить лишь маленький мячик, размером с детский кулачок. И послал его вампиру в глаза.
Рэммис отшатнулся, присел и направил кулак мне в промежность. Не попал, зато задел бедро, и я взвыл.
Нежить тёрла глаза и отступала.
— Это война! — крикнул я. — И по счетам нужно платить!
