— Верно, — кивнул Бомон, глядя на дорогу. — Я тут снял квартиру в одном очень шумном доме — ничто не помешает допрашивать пленника.
Дом и правда оказался весьма шумным. Насчитывающее два с лишним десятка этажей здание было больше похоже на муравейник. Квартиры внутри теснились одна к другой, разделённые тонкими стенками. Он был буквально пропитан ароматами несвежей еды, одежды и постельного белья, дешёвого табака и алкоголя. Хотя вроде бы никто не кричал, но когда так близко друг к другу обитают сотни человек и не только, звуки, доносящиеся из-за тонких фанерных дверей их квартир, сливаются в один постоянный гул. Пока мы поднимались в лифте и шагали по длинному, тёмному даже днём коридору, мне казалось, что я угодил в гигантский улей, полный далеко не самых чистоплотных пчёл.
— И как тебе такая цивилизация? — глянул я на Оцелотти.
— Сортиры тут явно не самые чистые, — буркнул он.
Мы с Бомоном посмеялись над его неуклюжей шуткой. Убивать Адам всегда умел лучше, чем шутить.
Бомон отпер ничем не примечательную квартиру без таблички с номером на двери. Внутри всё оказалось стандартно, просто и не очень чисто. Коридор со следами обуви, две комнатушки, одна из которых закрыта, кухонька с потёками жира на плите и грязными тарелками на столе. Вполне подходящая картина для обиталища холостяка, работающего частным таксистом.
— Он там? — кивнул я на дверь в закрытую комнату.
Вместо ответа Бомон просто распахнул её перед нами. Комната оказалась совершенно пустой, если не считать прикрученного к полу стула, на котором сидел связанный эльф в грязном синем костюме. Длинные волосы его свалялись в колтун. Он поднял на нас усталый взгляд, но при виде меня в глазах его пробудился интерес.
— Вот кого ты ждал, — первым заговорил он. Голос у эльфа был хриплый, больше напоминая воронье карканье.
— Прошу любить, но потом не жаловаться, — улыбнулся Бомон. — Эльфийский шпион, напрямую связанный с нашим врагом.
Я закрыл дверь и прошёл в такую же неряшливую, как кухня с коридором, комнату, где обитал Бомон.
— Рассказывай в подробностях, — велел я ему.
Мы с Оцелотти заняли пару стульев, а Бомон уселся прямо на кровать. Рассказ его не занял много времени.
— Выходит, твой приятель-детектив теперь на тебя имеет серьёзный зуб, — заметил Оцелотти, выслушав Бомона.
— Он — сыгранная карта, — пожал плечами тот. — Но убивать его было ни к чему. Кто же тогда наведёт местные спецслужбы на эльфийскую крепость? Вряд ли команда катера побежала бы в контрразведку.
С детективом действительно всё получилось сложно. С одной стороны, он был ценным ресурсом, так как ради того, чтобы показать ему работы над эльфийской крепостью, Бомон всё и затеял. С другой же — он оказался опасным свидетелем, а таких оставлять нельзя.
— Проследи за ним, — сказал я Бомону, — когда он исчерпает свою полезность, уберём его.
Я видел, что мои слова очень не понравились ему, но сейчас уж точно не время для глупых сантиментов.
— Пора допросить эльфа, — поднялся я со стула.
Бомон и Оцелотти последовали за мной. Однако стоило нам открыть дверь, как пленник ошарашил нас заявлением.
— Я буду говорить только с ним. — Он мотнул подбородком в мою сторону. — Больше никто не должен заходить. Всё, что я скажу, только для его ушей.
Наверное, не кинься Оцелотти сразу отговаривать меня, я бы подумал и решил, что поступаю глупо. Однако Адам ухватил меня за рукав, прежде чем я успел хоть что-то сказать или сделать.
— Не стоит делать этого, командир, — заявил он.
— Я сам буду решать, что мне стоит делать, а что — нет, — отрезал я, глянув ему в глаза. — Ты не забыл, кто из нас командир, Адам?
Я редко зову его по имени, и каждый раз, когда делаю так, это значит, что я очень зол на него. Оцелотти отпустил мой рукав и отступил на полшага — больше не позволяло пространство коридора. Я же вошёл к сидящему на стуле эльфу и плотно прикрыл за собой дверь.
— И что же ты хочешь мне рассказать? — только и успел спросить я, прежде чем он поднял глаза.
Детектив 5
Вызвали на ковёр вроде бы Дюрана, но отдуваться за обоих пришлось мне. Конечно, ведь именно я упустил эльфийского резидента — или того, кто скрывался за его внешностью, да ещё и дал уйти с ним не кому-нибудь, а агенту террориста номер один. Даже полученные из первых рук сведения о ремонте небесной крепости моей вины в глазах магистрата Монгрена почти не оправдывали.
— И ты вот так запросто дал ему уйти? — снова спросил он таким тоном, который не сулил мне ничего хорошего.
— Я не мог ничего поделать, — ответил я. — С меня так и не сняли водолазный костюм, а после драки я едва шевелился. Захоти Бомон меня прикончить, он бы сделал это легко.
— Но он этого не сделал по какой-то причине, — заметил Монгрен.
— Думаю, нападение стало для него таким же сюрпризом, как и для меня, — пожал плечами я. — А заполучить себе эльфийского резидента (скорее всего, Бомон считает его именно им) было неожиданным, но приятным дополнением для основной миссии.
— А она состояла в том, чтобы показать тебе работы над крепостью, — кивнул больше самому себе Монгрен.
Вообще, на катере сразу после схватки с бородачами произошла крайне неприятная для меня история. Бомон первым делом взял на прицел эльфийского резидента — кто бы ни скрывался за этой личиной, я продолжал думать о нём как об эльфийском резиденте — и велел опасающимся подойти к нему матросам снять с него водолазный костюм.
— Что насчёт меня? — прохрипел я.
Сил не осталось даже на то, чтобы подняться с палубы.
— Прости, друг, но тут наши пути разойдутся, наверное, окончательно, — заявил Бомон. — Эльфа свяжите покрепче и рот ему заткните чем-нибудь, — велел он матросам. — Но не помните сильно, он нужен мне живым и здоровым, годным для допроса.
— Бомон, ты же не хочешь бросить меня валяться со всем этим железом до возвращения в порт?
— Именно это я и сделаю, мой друг, — усмехнулся он.
Эльфийского резидента связали, заткнули импровизированным кляпом его рот и утащили в надстройку. Обращались с ним не слишком вежливо, но старались всё-таки не сильно кантовать.
Бомон убрал оружие, однако команда слушалась его без принуждения. Они освободили его от водолазного костюма, ко мне же старались близко не подходить. Даже покойника так и оставили лежать на палубе, в то время как застреленного Бомоном бородача выкинули за борт вместе с одеждой и оружием. Никто не решился брать с его тела хоть что-нибудь в качестве трофея, слишком уж дурной была репутация у вещей, взятых с эльфов-сидхе и их приспешников.
— Зря ты так со мной поступаешь, Бомон, — бросил я.
— Жизнь такова, — развёл руками он, явно наслаждаясь освобождением от громоздкого костюма. — Мне этот эльф нужен куда больше, нежели дружба с тобой.
«Зря», — повторил я, но уже про себя, озвучивать некоторые подозрения не стал.
— Что за подозрения? — поинтересовался у меня Монгрен, когда я пересказал ему всю историю до конца.
— Если знать, кто этот фальшивый резидент на самом деле, — ответил я, — то вся история слишком уж напоминает ловушку. Хитрую, в духе сидхов, но рассчитанную именно на Бомона.
— Ты мог бы ему сказать о ней, — заметил Дюран, — почему промолчал?
— Он сам чётко дал понять, что мы больше не на одной стороне. Вражда с сидхами не делает нас друзьями, а значит, ослабить его и его хозяина сейчас для нас лучший выбор.
— Тут ты прав, — кивнул Монгрен, — посмотрим, чем для террористов обернётся эта ситуация.
Я заметил, что магистрат впервые назвал террористов, на которых работал Бомон, террористами. Значит, теперь с ними будут поступать соответственно. Никаких больше игр — их будут уничтожать.
— А что у вас по другим вопросам? — сменил Монгрен тему, давая понять, что вопрос с Бомоном закрыт.
— Проверка треста «Питерс, Такер и сыновья» дала более чем интересные результаты, — поспешил отчитаться Дюран. — У них просто не может быть тех денег, которые они тратят. Их операция по подъёму «Огура» обошлась в такую астрономическую сумму, что я трижды цифры пересчитывал, думал, что ошибся порядком. Правительство Аришалии не могло покрыть и десятой части расходов, а полная сумма проделала бы в их бюджете дыру. Не очень большую для государства, но всё же ощутимую.
