Водяной отпустил рыбу. И она поплыла. Вильнула хвостом и исчезла.
Водяной ухмыльнулся. Открыл рот и засмеялся. Поднялся ветер. Вместе с ветром из-за леса приползли черные тучи. Они заволокли солнце. В наступивших сумерках озеро и водяной стали сливаться в единое целое. Элина повернулась и пошла прочь. Ей не нужно было даже смотреть, она и так знала, что на месте озера теперь была черная дыра, проход в другой мир.
4
Выдерну все вилки из розеток, за исключением морозильной камеры, Элина сидела в полутемной кухне. По двору гулял сильный ветер. Элина наблюдала за тем, как неутомимый дрозд выискивал на земле пропитание. Смерч подхватил дрозда и понес его по берегу вниз.
В такую погоду потоки энергии, живые существа и мысли путешествуют между мирами. Об этом знали еще наши предки, и это знание было таким же естественным, как и умение строить из бревен или рецепт изготовления пороха.
Пошел дождь. Вода хлынула тяжелым водопадом, а ветер дул почти параллельно земле, бросая капли, словно пули, в стены, окна и крышу.
Ее мать родилась как раз во время такой бури.
Элина вглядывалась в дождь минут десять. Потом во дворе показалась темная фигура. Она материализовалась в проеме дверей хлева. Фигура имела форму конуса; как привидение, она быстро пересекла двор и направилась к дому. У Элины все тело покрылось мурашками. Наклонив голову, она следила за перемещениями этого непонятного существа, пока оно не скрылось за торцом дома. Там, где располагалась дверь. Топотание по лестнице перед крыльцом. Как быть? Что предпринять? Элина услышала, как открылась и захлопнулась дверь. Шум в прихожей. Девушка успела только привстать, как дверь в кухню отворилась и перед ней уже стоял Сова, закутанный в плащ.
– Здравствуй.
– Здравствуй.
Они внимательно посмотрели друг на друга.
– Что-то случилось? – спросил Сова.
– Нет. С чего ты взял?
– Ты как будто взлетать собралась.
Элина уселась на место. Сердце выпрыгивало из груди.
– Не здесь во всяком случае. Немного испугалась.
– Могу тебе сказать, что там, на улице, нет ничего, кроме очень мокрой воды.
Сова отнес свой рюкзак и плащ в котельную. Затем вернулся на кухню, сел напротив Элины и спросил, как дела.
– Не поймала щуку сегодня.
– Вот, значит, как. И в чем же дело?
Элина открыла было рот, но не знала, с чего начать. Помотала головой.
На Сове была красная рубашка из грубой фланели, походные брюки и ремень, на котором висел нож в ножнах. Они с Элиной уставились во двор. Ураганный ветер рвал из земли осины и березы.
– У тебя тут весь свет отключен, что ли? – спросил Сова.
– Ага.
Сова встал, достал из шкафа свечу и поставил ее на стол. Запалил от зажигалки. Они сидели по разные стороны стола, вперившись глазами в темноту оконного стекла, где пламя повторялось чередой желтых огоньков, уходивших вдаль.
– Ужинать будешь? – спросил Сова.
Элина рисовала завитушки на пустом конверте.
– Можно.
Сова достал из холодильника почищенную щуку и положил ее рядом с газовой плиткой. Вынул из сушилки сковородку и миску, нарезал рыбу. За окном сверкнуло. Он отрезал толстый кусок масла, бросил его на сковородку и поставил сковородку на плиту. Раздался гром. Сова разбил в глубокую тарелку два яйца и переболтал их вилкой. В другую тарелку насыпал панировочных сухарей, с которыми смешал соль. Сначала смочил куски щуки в яйце, потом обвалял в сухарях. Масло затрещало на сковородке. Лопаточкой он опустил в него куски щуки.
Элина втянула в себя запах масла и рыбы.
– Похоже, ты ничего не ела сегодня, – сказал Сова.
Перевернул куски рыбы и уменьшил огонь. Накрыл сковородку крышкой. Достал из шкафа тарелки, вилки, ножи и аккуратно разложил на столе, как в хорошем ресторане. Среднюю часть щуки переложил себе на тарелку. Элине достались куски с хвоста, потому что она любила именно их.
Они сидели за столом и чинно ужинали при свете свечи. Над домом бушевала гроза, пытаясь утащить за собой как можно больше всего. Она срывала цветы и ломала ветки; схватив кусок пенопласта и лейку, кружа, протащила их по двору. Сова огорченно проследил взглядом за лейкой и постарался запомнить, куда ее отнесло.
– Я искала спиннинг с безынерционной катушкой, – сказала Элина.
Сова извлек косточку из промежутка между зубами и положил ее на край тарелки.
– Осы гнездо затеяли строить под потолком на крылечке. Ткнул им спиннингом в гнездо, он и сломался.
– Другой палки не нашлось, конечно.
– Эта под рукой была.
– Ясное дело.
– Пожалуй, немного глупо получилось. Ну, ты ведь старый-то нашла?
– Да.
Элина стала рассказывать о своей неудаче на озере. Сова слушал. Иногда смеялся, история была дурацкая.
Когда Элина рассказала про водяного, Сова удивился.
– И что ему там делать?
– Не знаю.
Считалось, что водяной презирает болото с его мутными глазами-озерами. Водяной любит чистую, прозрачную воду. Видели, как повелитель вод грязным поднимался со дна озера на поверхность, выплевывая рдест и прочую водную растительность, и проклинал крестьян за то, что из-за их удобрений в озере размножаются водоросли и портят его обиталище.
Водяной – существо злопамятное. Стоит пахарю оставить свой трактор слишком близко от берега, водяной ночью вылезет из воды, заберется в кабину и загонит трактор в реку.
Купальщиков водяной щекочет за пятки. У рыболовов крадет червей с крючка да вдобавок еще и сами крючки распрямляет. А в «морды», ловушки для рыбы, наваливает доверху камней – их без лебедки потом и не вытащить. Самое неприятное случалось с рыбаками, которые промышляют сетями. Водяной выбрасывал их из лодки и крутил-вертел так, что они сами оказывались печальной добычей в своих же собственных тенётах.
Иногда у кого-нибудь из деревенских терпение лопалось, и горемыка пытался стрелять в водяного из ружья. Разумеется, не попадал, а после этого остальные жители деревни снимали шапки и с грустью смотрели на стрелка, поскольку знали, что этому несчастному не суждено дожить до ближайшего Рождества.
Сова переложил вилку и нож на тарелке в другом порядке, в то же время пытаясь упорядочить и мысли в голове.
– Сдается мне, тебе эта щука сильно в охотку.
– Да.
– А что, если водяной это озерцо для себя приглядел. Тогда ты опасное дело затеяла.
– Ничего, справлюсь.
– Кто бы сомневался.
За окном по-прежнему бушевала гроза. За хлевом небо раскололось надвое, словно выкрашенный берлинской лазурью холст, на котором художник протянул сверху донизу линию блестящей белой краской. Вспышка озарила двор, превратив его в моментальное фото. Затем наступил непроглядный мрак. Дом содрогнулся от грохота, как будто в него влетел скорый поезд. Столовые приборы зазвенели на тарелках, стекла в окнах задрожали, и Элина с Совой схватились за край стола, словно испугавшись, что их подбросит в воздух.
– Вот черт, прости господи, – сказал Сова.
С неба посыпался град. Градины, размером с ласточкино яйцо, принялись прибивать к земле все, что устояло под дождем, – розы и ревень. Белые ледышки
