Ходят слухи даже о том, что и с Нортеронского фронта собираются войска отвести, практически отдавая регион оркам Грим Батола. До сегодняшнего дня я как-то не верил в такое, но с этим их «брать орков живыми»…
«Ненавижу…»
И пока люди пытаются поглубже засунуть свои непутевые головы в песок и представить, что вокруг мир и благодать, мы стараемся не дать остаткам гадов стать серьезной угрозой. В частности, перехватываем блуждающие группы, которые пытаются пробраться к Черной горе, но это не всегда удается. Все же нас тут слишком мало, чтобы покрыть собой все территории, а люди…
«Люди не смогут справиться с ними даже в мечтах…»
Да, наша настоящая цель — вовсе не эти мелкие орочьи банды. С ними-то как раз люди могли бы и сами разобраться, не просто так сюда так быстро их отряд подошел. Штормвиндцы, в отличие от своих сородичей севернее, не были склонны к пустым иллюзиям. В нации, и так зажатой между гноллами Красногорья и троллями Гурубаши, появления еще одного «доброго соседа» никто не хотел, и они всеми силами старались не дать черногорским оркам набрать силы.
Так что тут мы просто пытались не заржаветь от безделья, пока настоящего врага ищет разведка. Ну и прикопать еще несколько зеленых тел на своем воображаемом личном кладбище.
— Он прав, Эйс, — рядом присела Аллерия. Старшая Ветрокрылая посмотрела на меня и тяжело вздохнула. — Тебе, да и всем нам, нужно отдохнуть. Мы слишком долго в этом походе и необходима передышка.
— Тогда мы можем упустить их, — фыркнул я. — Ты же не собираешься все бросить после того что мы сделали?
— Нет, — согласилась она и мрачно смотрела на костер. — Я также хочу им всем смерти и не могу отступить. Однако я командир нашего отряда и если потеряю своих подчиненных, просто загоняв их до смерти — ничего не добьюсь. Как только мы покончим с ними, то нужно будет отдохнуть. Всем нам не помешает передышка.
— Как прикажешь, — ответил я.
Я бы лучше продолжил, ведь пока мы сидим без дела — эти твари вырезают людей и набирают силу. Возможно, когда других отправят на отдых, я продолжу уже сам всем этим заниматься.
Неожиданно послышались едва слышные взмахи крыльев.
Человеческое, да и орочье ухо такое бы не уловило, но для нас, эльфов, этот звук прекрасно знаком, и потому все тут же подскочили, ожидая прилета. И ребята не заставили себя ждать.
Десяток разведчиков верхом на дракондорах спланировали с неба, постепенно снимая с себя маскировочные чары. Длинные змееподобные тела с большими крыльями приземлились на землю и эльфы спешились. Часть остались ухаживать за животными, а остальные поспешили с докладом.
— Командир! — обратился к Аллерии разведчик. — Мы нашли их!
— Говори.
— В нескольких часов пути отсюда, — начал наездник. — Они разбили свой лагерь. Укрытие хорошо замаскированно и есть дозорные на деревьях, но мы их обнаружили.
— Это ловушка, — покачал головой Далерон. — Мы все рассчитывали, что вы найдете их следы, но сам лагерь? Они не настолько глупы, чтобы поставить его там, где его можно увидеть сверху.
— Возможно, расслабились, узнав, что почти все Дикие Молоты ушли в Нортерон, — сказал уже я. — Дракондоры-то у нас появились не так давно… Впрочем, даже если это ловушка, нам придется в нее залезть. Если будем осторожными, никогда их не поймаем.
— Это верно, — нахмурилась Ветрокрылая. — Упускать их нельзя, но нужно что-то придумать. Мы имеем дело с предсказателем.
— Килрогг… — прорычал я его имя.
Мой личный враг и тип, на которого мы уже больше двух лет охотимся. И именно его клан Кровавой Глазницы мы тут преследуем, пытаясь уничтожить. Вот только охотится на орков, что умеют неплохо предсказывать будущее — это дело сложное. Так мало того они еще и нам, следопытам, практически не уступают в мастерстве скрытности и тайных ударов. Нам порой удавалось их настичь, но им каждый раз удавалось уйти с минимальными потерями, а вот нас они трепали, вынуждая останавливаться и лечиться. Ловушки, западни и засады — вот что мы встречали, охотясь на них. Причем часто они действовали чужими руками стравливая нас то с монстрами, то с другими отрядами. Несколько раз мы с ним сходились в бою, но каждый раз мне лишь чудом удавалось это пережить.
«А моему левому ботинку нет…»
По какой-то причине после каждой нашей битве я оставался либо без левого сапога, либо тот был порван, испачкан или поврежден, из-за чего приходилось чинить. Причем повреждений самой ноги практически не было, только сапог. Я уже столько раз чинил свою обувь, что скоро могу пойти к тому мастеру, что заявлял, что я никогда хорошим сапожником не стану и заставить его каяться и плакать от стыда.
«Да он издевается надо мной…»
И это бесит.
Клан Кровавой глазницы — наши личные враги и мы немало крови друг другу попортили, а потому делаем все, чтобы их настичь и уничтожить. По какой-то причине они к Черной горе не идут, хотя имели все шансы укрыться там.
— Похоже, это тот самый момент…
Вспоминается наш разговор еще год назад после нескольких стычек с этим кланом.
— Килрогг выглядел удивленным нашей второй засадой у реки, — заметила Аллерия. — Если первый отряд он ждал, то второй нет.
— И заметьте, что мы их все же догнали, а не они напали на нас.
— Мы до сих пор не знаем природу способностей этого орка, — начал размышлять вслух я, — Пленные, которых удалось расколоть, были уверены, что духи отвернулись от орков. Те немногие способности, что подтверждены, сохранились, вроде того же общения во снах, основаны скорее на прямом управлении духовной энергии, как у монахов…
— Это гадание на кофейной гуще, — вмешался Реллиан, — но так или иначе у предвидения Киллрога есть слабость. Это или стихийный характер видений, или обычная для предсказательной магии перегрузка информацией.
— Не стоит исключать и возможную необходимость ритуалов. Возможно, — припомнил я предыдущие бои. — Возможно у Килрогга есть способ применять свой дар прямо в бою. Но если даже и так, он видит будущее только на долю мгновения, иначе я бы уже был бы мертв… Скорее всего, ему нужно настроить свой разум для восприятия будущего, песнопениями там, танцами или наркотиками, возможно, как раз из-за упомянутой Реллианом перегрузки. Ведь чем дальше в будущее ты пытаешься видеть, тем больше вариантов будущего тебе открывается и выбрать из этого нужный крайне непросто.
— Твоя правда. Для стихийно возникающих видений он слишком активен и, при этом, удачлив. У него определенно есть способ видеть будущее по своему желанию, и
