смешно.
— Можно тонкую шапку, для красоты, — возразил Полиан. — У меня такая есть, потом покажу.
— Кстати, сегодня я тебя рисую, ведь так? — спросила я.
— Меня? — он обрадовался. — О! В полный рост? Или, может, сидя, с мечтательным взглядом…
— Полиан, — перебил друг. — Не здесь же. Ангелина замёрзла.
Мне было немного непривычно, что меня называют полным именем — обычно всегда величали Лин. Но это было приятно. Как будто выказывают уважение. Кроме того, я могла отделить общение с ними от прочего. Как привыкаешь, к примеру, что дома тебя называют «доча», в школе — «Линк», а на работе — полным именем. Или в разных компаниях по-разному.
— Что ты предлагаешь? — Полиан повернулся к Лезару и задумался. Поднёс руку к лицу, потёр подбородок.
— Ну, не попросить же ветер уняться, — улыбнулся Лезар. Я постаралась чуть менее ярко выражать, насколько мне хочется запечатлеть эту его улыбку. Просто отвела глаза, в уме сохраняя линии.
— Да уж, — кивнул Полиан. — Думаю вот что: отправляемся в кафе. Я знаю куда.
— Ты угощаешь? — Лезар приподнял свою удивительную бровь вверх.
— Иначе бы не звал, — парень предложил мне руку. — Леди.
Я взяла его под локоть, который находился где-то на уровне моей шеи, мимоходом подумав: а с чего я вообще иду с этими двумя ребятами в какое-то кафе? Я их вовсе не знаю. Вдруг злодеи? Да, милые, улыбаются, культурненькие… но ведь всякое может случиться.
Впрочем, если и бояться — то не сейчас. Вечер ещё не наступил, светло, места людные — не то что моя окраина. Ничего со мной не случится.
Это место я знала. Небольшая кафешка на углу, с тёмными стёклами, через которые нельзя было разглядеть сидящих людей. Внутри я раньше не бывала и сейчас отметила, что здесь довольно приятно — тёмные стены и перегородки, кремовые диванчики, неяркий приглушённый свет. Никто не курит и не шумит, играет тихая спокойная музыка. Мы прошли к дальнему столику, обнаружили, что он заказан, и уселись за соседний. Я забилась в самый угол, лицом ко входу, рядом со мной уселся Лезар, Полиан устроился напротив — чтобы я могла сделать его портрет. Но потом я попросила Лезара сесть рядом с другом, чтобы я могла нарисовать их двоих.
— Согрелась? — заботливо поинтересовался Лезар, когда я допивала заказанный для меня Полианом кофе.
— Да. Спасибо, ребята, — кивнула я. — Ну так что, вы готовы? Кого я первого рисую?
— Меня, — Полиан стал деловито устраиваться на диване. Опёрся о край стола, чуть повернул голову, будто задумчиво смотрит куда-то, принял расслабленную позу… Лезар наблюдал за ним с ухмылкой.
— Красавчик, красавчик… в зеркало посмотреть не хочешь?
— Отвяжись, — отозвался Полиан. — Меня рисуют. Ты бы вот взял лист да нарисовал нам Ангелину…
Я полностью поглотилась работой, не обращая особенного внимания на их беседу — так, слушала вполуха.
— Интересная идея. И куда я её положу? В комнате у меня будет лежать? Нет, лучше продам за большие деньги.
— Ей подаришь, — ответил Полиан. Он старался не шевелиться и не менять выражения лица.
— Думаешь, ей так надо? Я не художник.
— Скромница.
— Милашечка.
— Ребята, вы всегда так спорите? — поинтересовалась я.
— Разумеется, — ответил Лезар. — Мы давно дружим — живём по соседству. Так что даже если ты услышишь что-то, на твой взгляд, оскорбительное — не верь.
— Да я поняла, что вы шутите, — я нахмурилась: очень сложно было изобразить линию скулы, ту самую, на которую я любовалась, пока впервые не увидела его лицо.
— Знаете… а закажу-ка я себе какую-нибудь сладость, — вдруг решил Лезар. — А ты, Полиан, будешь мне завидовать.
— Больно надо!..
— Полиан, пожалуйста, не говори сейчас ничего, — попросила я. — Буду рисовать рот.
Лезар заказал какие-то «шоколадно-сырные пульки». Спросил, не будем ли мы, но мы отказались, и он продолжил наслаждаться блюдом в одиночестве. Пару раз сказал, что вкусно, Полиан скептически хмыкнул. Я не обращала внимания. Потому что нужно было наложить правильную тень, а у меня всё время выходило не так. Словно я изображаю так, как вижу, а потом гляжу — тень уже не там. Переделываю — а она опять лежит по-прежнему.
— Да что ж у тебя за лицо такое! — в сердцах сказала я и отвела альбом дальше, окинула взглядом всё изображение. — Никак не могу…
— Я двигался, да? — забеспокоился Полиан.
— Да нет… — я махнула рукой. Потом посмотрела наконец на него. Парень выглядел очень несчастным, и я осознала, как прозвучали мои слова. — Ой, нет, нет! Я же не про тебя… я про себя… у тебя на самом деле замечательное лицо! Просто… — я запнулась, потому что не хотела озвучивать все свои мысли, но потом решила, что раз уж начала, надо до конца. — Ты слишком красивый, чтобы просто так нарисовать. Нет, не так… ты особенный. Вы оба особенные. У вас удивительные лица, да и вы сами… Я ещё издалека заметила, вчера. На самом деле! Вы чем-то таким отличаетесь от всех людей, которых я имела возможность рисовать раньше. У меня никогда такого не было, сейчас только впервые, с вами! И я не понимаю…
Друзья многозначительно переглянулись.
— …рисую, стараюсь, как могу — но не выходит! Вроде сходство есть, но вы получаетесь неживые! Не такие, как надо! И не такие, как я вас вижу. Понимаете? Я знаю, что мне нужно другое, но не понимаю, что именно!
— Дай-ка… — Лезар протянул руку, чтобы я вложила в неё альбом. Потом внимательно, с лёгким прищуром всмотрелся в рисунок. Отодвинул. — Нет, почему же: рисунок замечательный. Пусть неполный, но я уже сейчас вижу, что Полиан именно такой, какой в жизни. Даже задор тот же самый в глазах намечается.
Я приняла альбом обратно.
— Не-ет, — протянула с досадой, посмотрев ещё раз. — Похож, но не такой! Я… как будто душу передать не могу!
— Душу никто не может передать, — возразил Полиан.
— Ну хорошо! Но раньше ведь я могла словить особую искру в выражении лица! Самое главное! Мне многие говорили! А сейчас — точно не скажут. Как будто мёртвая фотография.
— Ты не делай спешных выводов, — Лезар отправил в рот очередную «пульку». — Покажи кому-нибудь и спроси, может быть, выяснится, что это — одна из твоих лучших работ.
— Я-то покажу… Лезар, что ты делаешь?
— Что? — парень с беспокойством оглядел себя, посмотрел на руки.
— Вот это, — я взяла у него с тарелки «пульку», поднесла ближе к глазам. — Ну точно! Вот эта корзинка внизу — это ведь картон. Его не нужно есть.
— Оп, — хихикнул Полиан, поднеся ладонь ко рту.
— Я его что, съел? — Лезар как-то незаметно выпрямил
