появление подобно буре — он заполняет пространство своей энергией и харизмой.
— Блестяще, Ариша, — произнёс демон с мягкой улыбкой, приближаясь ко мне. — Это платье создано для тебя. Полностью оправдываешь своё прозвище.
— Ты знаешь, что я не могу просто так принять твои подарки, — отвечаю я, стараясь скрыть трепет в голосе.
Морзелард садится рядом и пододвигается ближе ко мне.
— Правда? Может, хочешь снять его прямо сейчас?
— Ещё чего! — вскидываю подбородок. — А ты точно демон, способный соблазнить кого угодно? Такое чувство, что ты сильно приукрасил свои достижения.
— Ау. Искорка больно кусается, да? — смеётся демон. — В любом случае попытаться стоило. Тем более что этот наряд… м-м-м… я уже сомневаюсь, что тебе можно в нём куда-то выходить. Знаешь, чего не хватает?
— Чего же?
— Драгоценностей.
Щелчок пальцев и на диване, а так же стоящем напротив журнальном столике появляются бархатные коробочки. Мне даже заглядывать не нужно, чтобы понять, внутри красота, от которой колени сами разойдутся в стороны.
Но не у меня.
— К чему всё это? — хмурюсь я. — Думаешь, получится купить меня подарками? Что я отдам силу ради побрякушек?
— Ты за кого меня принимаешь, искорка? — ухмыляется Мор. — За одного из тех неудачников, уверенных, что пара сорванных с клумбы цветов откроет путь в святая святых? Ты меня практически оскорбляешь сейчас. Соблазнение — это искусство, я не подойду к нему как дилетант.
Звучит, конечно, красиво, но я не забыла истинную цель всего этого мероприятия. В то же время я не могу не отметить, что где-то глубоко внутри мне приятно, что он отмечает это. Мужчины, пытавшиеся ухаживать за мной раньше, ничего не понимали. И, проклятье, действительно считали, что букет мятых ромашек — беспроигрышный билет в постель.
Наверно, всё дело в том, что он со мной прямолинейно честен. Это подкупает. На фоне других мужчин, которые ведут себя как идиоты и принимают меня за дуру, которая верит в любую чушь, которую слышит и не понимает истинных мотивов.
— К чему всё это тогда? — стараюсь говорить непринуждённо. — Если платье и украшения — не для соблазнения, то для чего?
— Может я хочу устроить сюрприз?
— Знаешь, после того как оказалась в твоей ванной, я очень не люблю сюрпризы.
Мор продолжает загадочно улыбаться. Взяв одну из коробок, он смотрит внутрь, потом на меня, кривится и швыряет украшение за спину, заставив меня вздрогнуть. Берёт следующую.
— Морзелард!
— Ладно, ладно, — смеётся он. — У нас намечается бал. Очень важный. Сам владыка будет гостем. Хочу представить тебя в лучшем свете.
Ещё одна коробочка летит за диван, и я вздрагиваю.
Бал? С Владыкой демонов? А можно не надо?! Я ещё к его властелину не привыкла!
Златокурая Ройлу… У моих проблем будет предел? Мне этих за глаза хватает!
Морщусь и встаю с диванчика, отходя подальше.
— С какого это, расскажи мне, перепуга, ты должен как-то представлять ему меня? — спрашиваю я. — Клеменсия будет безумно рада подобной чести и с удовольствием одарит тебя… Своими ласками.
Демон морщится, заглядывая в ещё одну коробочку, и снова выбрасывает её.
— Искорка моя, зачем мне представлять Клеменсию её же папочке? — усмехается он. — Они и так прекрасно знакомы. А вот такое горячее сокровище, как ты, достойно того, чтобы похвастаться им перед Владыкой.
— Похвастаться? — опешиваю я.
Я, значит, тут думаю, что он со мной честен, как с личностью, а он… Хвастаться мной, как какой-то вещью?
— Какой же ты… — возмущаюсь я, аж дыхание перехватывает.
— Какой?
Вот ведь гад! Произносит это, практически мурлыча, оказываясь совсем рядом, пожирая меня глазами.
— Гад!
— О, ты уже явно ко мне неравнодушна, искорка моя, — хрипло произносит он, подхватывает прядь около лица и отводит её, будто случайно касаясь кончиками пальцев моей щеки. — А, значит, и всё остальное у нас приложится.
Его губы изгибаются в хитрой улыбке, а потом он резко разворачивает меня спиной к себе. Только теперь я замечаю, что мы стоим у зеркала. Я, маленькая, хрупкая, с белой кожей и тонкими запястьями, на которых видны тяжи вен, и Мор, возвышающийся надо мной тёмной скалой.
Я нервно сглатываю, когда его пальцы касаются моей шеи, по телу, независимо от меня, пробегает трепет, превращаясь в тягучий мёд в нижней части живота. Мор подхватывает мои волосы обеими руками и, свернув в жгут, поднимает наверх, оголяя открытую спину.
— У тебя просто потрясающие волосы, — склонившись к уху, но глядя мне в глаза через зеркало, говорит он. — Но ты не представляешь, как мне нравится видеть метку на моей спине. Она напоминает, что сколько бы ты ни сопротивлялась, тебе не выиграть спор.
Так же, не разрывая зрительного контакта, я отвечаю ему:
— Даже не мечтай, демон.
Хочется, чтобы это звучало уверенно, но вместо этого голос срывается, особенно когда этот невыносимый демонюга обхватывает губами верх моего уха.
Понимаю, что надо ещё что-то ему сказать такое, чтобы сбить с него эту уверенность, но Мор сам внезапно становится чересчур серьёзным и делает шаг назад, отпуская мои волосы тяжёлым каскадом на спину.
— К сожалению, Ариша, я вынужден тебя оставить, — с разочарованием в голосе говорит он. — Надеюсь, тебе не придётся скучать. В моём замке есть оранжерея, которую ты уже видела, библиотека, обсерватория, которая тебе непременно понравится, когда стемнеет… Но я бы предпочёл, чтобы ты не покидала стен замка без меня.
— Да ладно, — усмехаюсь я и оборачиваюсь. — Чтобы не натолкнуться на твоего очередного конкурента? Боишься, что отобьют?
Его глаза темнеют, а на скулах появляется словно… роговая кожа? Ух… Он же высший демон, с чего я об этом всё время забываю?
— Не хочу, чтобы ты потом жалела, — жёстко, с едва заметным рыком говорит он и исчезает.
Опять! Какая прелесть, однако! Супер-занятой демон. Впрочем, чем меньше мы вместе, тем больше уверенности, что я выиграю этот дурацкий спор.
Не желая потакать причудам Мора, я оставляю волосы распущенными, чтобы они закрывали спину с этой меткой. А то заклеймил, как корову…
Но почему-то мысль даже не раздражает, нет… Наоборот, она будоражит. Мне будто бы нравится чувствовать, что я его, что я для него особенная. Хотя, похоже, я действительно особенная, ведь он даже пошёл на этот дурацкий спор!
Когда я иду по коридорам замка, то дело ловлю на себе удивлённые и восхищённые взгляды, причём не только мужчин, но и женщин. Не потому, что я как-то особенно красива, хотя мне хочется в это верить, просто я одета больше всех.
Минут сорок я петляю по замку, прохожу
