Таральд пытался гнать от себя такие мысли. Но они все равно приходили, и тогда для контроля над собой он вынужден был делать несколько тяжелых вздохов и глубоко дышать.
В первый день Рождества Ирья зажгла свечу в память о Маттиасе.
— Сегодня ему исполнилось бы десять лет, — тихо произнесла она.
Лив и Дагу также было трудно, хотя они и были сильнее, особенно Лив. С беспокойством наблюдала она за тем, как одна из лип засыхала все больше и больше, и Лив очень хорошо знала, чья это липа…
В усадьбе Линде-аллее все было наполнено тишиной. Аре беспомощно бродил по комнатам, молчал, потеря Меты перевернула и опустошила его жизнь. У Бранда и Матильды дела шли лучше. Радостью для них был восьмилетний Андреас. Маленький пухлый мальчик, спокойный, как отец и дед, свободный от проблем.
Тарье чувствовал себя беспомощным.
Единственный, кто производил впечатление человека, удовлетворенного жизнью, был Колгрим. С неутомимым усердием он продолжал поиски спрятанной тайны, и однажды весной 1635 года ему повезло…
Нет, он не нашел клада. Но обнаружил нечто иное!
Он рыскал по чердаку в Гростенсхольме. И там в одном из углов обнаружил железную шкатулку. Вскрыл ее и увидел предмет, который поначалу посчитал бесполезным.
Но затем он стал изучать его…
Колгрим пробыл на чердаке целый день. На следующий день он снова забрался туда. И когда спустился, рот его был растянут в улыбке, которая Лив показалась зловещей. Своим видом он напоминал кота, проглотившего огромную крысу.
После этого Колгрим еще настойчивее продолжил поиски клада.
Прошло уже почти два года с момента исчезновения Маттиаса.
Сколь часто мысли его родителей возвращались к тому лету, когда он был еще с ними.
К лету 1633 года…
На берегу Скагерака сидит маленький пастушонок. Овцы мирно щиплют грубую траву, растущую среди скал. Сам он расположился на вершине огромной каменной глыбы, и ему видны овцы и поблескивающее под солнцем море.
Из коры ивы вырезал он свисток, но звука извлечь не может, раздается одно шипение. Время прошло, и кора уже не снимается легко с древесины, поэтому получилась у него просто безделушка.
Рядом с ним лежит большая палка, единственное оружие для защиты от диких зверей, если они нападут на овец. Но опасность не велика; здесь, на открытом побережье, относительно безопасно.
Он уже долго наблюдает за темным предметом, появляющимся то и дело на сверкающей под солнцем поверхности моря.
С каждым разом предмет становится все больше и больше. Прилив гонит его к берегу.
Когда пастушонок снова обращает взор на поверхность моря, он видит предмет уже вышедшим из яркой ослепляющей полосы солнечного света. Теперь он ясно различает небольшую лодку, и кажется, что в ней никого нет.
Спустя мгновение он уже определяет, что это добротная плоскодонка. В этот момент он совершенно забывает об овцах, ничего с ними не случится.
Плоскодонка, оторвавшаяся от привязи, может быть, заплыла так далеко, что хозяин не найдется?
Пастушонок, родившийся у моря, все время мечтал о лодке. Но мечты оставались мечтами. Он, беднейший из бедных, не мог и надеяться стать владельцем лодки!
С огромным удовольствием вытащит он сейчас плоскодонку!
Но сама она не причалит к берегу, он это видит. Лодка плывет мимо и скоро скроется в морской дали.
Он бросает быстрый взгляд на овец.
Никуда не денутся! Может, на время позаимствовать рыбачью лодку крестьянина, живущего поблизости?
Никто не увидит.
Спустя мгновение он уже плывет к плоскодонке, энергично работая веслами. Изредка он бросает взгляд через плечо, проверяя, правильно ли он плывет.
Оглянувшись следующий раз, он вздрагивает, обнаруживая внезапно, что в лодке кто-то есть.
Сначала его охватывает чувство глубокого разочарования, но затем он начинает понимать, что здесь что-то не так.
В плоскодонке он видит маленькую фигурку, которая сидит, распрямивши спину и вцепившись руками в борта лодки. Большие глаза смотрят на приближающуюся лодку.
Пастушонок нигде не видит весел. Он гребет быстрее, вода перед носом забурлила. Почти подплыв к плоскодонке, он перешел на нос лодки, чтобы помешать резкому столкновению.
В плоскодонке маленький мальчик, моложе его, но не на много. У него красивые медно-рыжие кудри, прекрасный, слегка запачканный костюм. На лице с тонкими чертами следы слез.
— Хорошо, что ты пришел, — вежливо, но с дрожью в голосе говорит мальчик. — Я хочу пить и проголодался.
Пастушонок помогает мальчику перебраться в лодку и крепко привязывает плоскодонку к корме.
— У меня были бутерброды, — говорит мальчик, прекрасно выговаривая каждое слово. — Я долго хранил бутерброд Колгрима, но потом вынужден был съесть и его. А это плохо, так как я знал, что он не мой. — Его глаза наполнились слезами, которые он быстро постарался вытереть. — Прости меня, я немного обеспокоен, — произнес он, застенчиво улыбнувшись. — Колгрима нигде нет. Мы поехали посмотреть на танцующих рыб, понимаешь, и я видел их, а Колгрима там не было. Я заснул в лодке, а когда проснулся, он исчез. Он не появлялся, хотя я звал его. Бедный Колгрим!
У мальчика затряслась нижняя губа.
Пастушонок не знал, что думать и говорить.
Он чувствовать себя таким бедным и необразованным рядом с этим изысканным существом с мягкими глазами!
— И давно это случилось? — спросил он грубым голосом.
— Три ночи прошло, как он пропал. Думаешь, он утонул?
Пастушонок боялся этого, но вслух произнести не решился.
— Нет, точно сказать невозможно. Может быть, он вышел на берег, а лодка уплыла.
— Ты думаешь? О, я очень надеюсь на это!
— Да, ты бы проснулся, если бы он свалился за борт и позвал тебя на помощь.
— Да, — доверчиво согласился мальчик.
— Как тебя зовут?
— Маттиас. Маттиас Мейден. А тебя?
Пастушонок улыбнулся.
— Почти также. Мадс.
— Удивительно, — с улыбкой произнес Маттиас. — Вот мы и на земле.
Лодка так ударилась о берег, что они оба потеряли равновесие и громко рассмеялись.
Но когда Маттиас попытался вылезти на берег, оказалось, что он слишком ослаб. После трехсуточного сидения и лежания в лодке без воды, ноги его потеряли силу, стали дряблыми. Он мог бы полностью промокнуть, но дно лодки было почти сухим и его одежда не намокла. А еще ему исключительно повезло с погодой. Ни дождя не было, ни ветра.
— Можно подумать, что тебя хранили ангелы, — улыбнувшись, сказал Мадс.
Он помог побледневшему мальчику выбраться на берег, а затем достал свою еду. Она была очень простой: вода из ручья и твердая горбушка хлеба. Но для Маттиаса пища была королевской!
— Лодку бери себе, — благородно заявил он. — Колгрим нашел ее. Хозяина у нее нет.
