Две недели провел Мечник у кровати смертельно израненного клоуна, не отходя ни на миг. Мастер, которого юноша привык видеть всегда собранным и полным сил, за эти дни заметно осунулся, побледнел. Тренироваться приходилось самому. Каждую свободную минуту брал он в руки меч и уходил на поляну, отрабатывать движения. Оставаться рядом с Мечником и раненым клоуном не хотелось. Не хотелось видеть своего учителя слабым, растерянным и беспомощным. Да и Алонсо вызывал у юноши необъяснимое чувство симпатии. Быть может, так относился бы Арис к своему младшему брату, если бы он был жив. Нелепый и постоянно попадающий в неприятности клоун смог покорить сердце юноши.
На исходе третьей недели Мечник впервые покинул комнату Алонсо, и на бледных губах его играла довольная улыбка. Великий Мастер бросил вызов самой Смерти, и победил ее! В тот же день состоялась первая после длительного перерыва тренировка. Мечник гонял своего ученика по площадке, не позволяя ему перевести дух. Словно и не было этих трех недель, порхал по поляне воин, и выбиваемые стальными лучами клинков искры озаряли всполохами изможденное лицо человека, который победил смерть.
А уже неделю спустя, словно ни в чем ни бывало, Алонсо снова неуклюже переваливался на своих коротких ногах по пещере, роняя все вокруг. Учитель и ученик смотрели на него, и счастливо улыбались...
— Бей! — скомандовал Мечник, и юноша ударил. Меч в его руках запел, рассекая — нет! Раздвигая! — воздух. Кисти напряглись в ожидании ответного сопротивления, но его не последовало. Правая половина манекена со звоном рухнула на каменный пол, напугав шарахнувшегося в сторону Алонсо. Рассеченный пополам стальной нагрудник едва не ударил Ариса по ноге. Юноша не сводил восхищенного взгляда с Меча.
— Ты чувствуешь? Чувствуешь его силу?
— Его ничто не остановит, — ответил ученик, не отрывая взгляда от лезвия Меча.
— Завтра в Малый Княжич прибудут послы угаров. Это и будет твое следующее испытание. Срок — три дня, — с этими словами воин вышел.
Юноша помедлил, ему очень не хотелось выпускать совершенное оружие из своих рук. Тяжело вздохнув, он прошептал:
— Ты станешь моим. Так же, как я стану твоим...
Ноги Мечника подкосились, и он рухнул с кровати, едва успев смягчить падение, выставив вперед руки.
— Проклятье! — негромко выругался воин. Ученик должен был вот-вот вернуться из Княжича, и нельзя было допустить, чтобы он застал своего наставника в таком беспомощном положении.
— Интересно, это я на радостях перестарался, вливая в него слишком много Искусства, или... или он сам вытягивает его из меня? Нужно будет подумать об этом на досуге.
Собрав всю свою волю, Мечник поднялся на ноги и медленно, выверяя каждый шаг, вышел из комнаты. Алонсо, наблюдавший за всем этим, тихо завыл и забился под кровать.
Арис стоял в пяти шагах от комнаты своего Мастера. В руке его была сумка, из которой сочилась кровь. Взгляд у ученика был уставший и очень... пронзительный.
— Как все прошло? — голос Мечника был таким же, как и всегда: сухим и твердым.
— Ты не предупреждал меня о баши-кабарах, — без эмоций произнес юноша, и бросил сумку на каменный пол. Завязки лопнули, и на пол выкатилось несколько отрубленных пальцев. Человеческих пальцев.
— Но ведь ты справился? — заметил учитель.
— Их было не меньше пятидесяти, и они ждали меня. Я бы не смог пробиться к послам через пять десятков телохранителей-кабаров. Мне пришлось их выманить за собою в погоню, и убивать их на улицах города, по отдельности.
— Их было сорок восемь. Ты убил их всех? И послов тоже?
— Да. Всех, как вы и приказали. — Юноша замолчал, глядя прямо в глаза воина.
— Спрашивай, — разрешил Мечник.
— Это вы предупредили их, что я приду?
— Да. В этом и заключалось твое испытание. Еще есть вопросы? — Мечник напрягся. Давно ли здесь ученик? Знает ли о его падении?
— Нет. Больше нет.
Этой ночью юноше не спалось. После первого года обучения ему было позволено взглянуть на Меч. Еще через год — взять его в руки. Несколько дней назад он ощутил остроту клинка, нанеся удар. А что будет еще через год? Мастер позволит взять клинок на очередное Испытание? Так зачем ждать целый год! Дверь вот она, стоит лишь протянуть руку. Где Мечник хранит ключи, юноша тоже знал...
— Мальчик, положи клинок на место, — несмотря на то, что юноша ждал этого, голос Мечника застал его врасплох. Надо же! Он так увлекся созерцанием Меча, что и не заметил, как в комнату вошел учитель.
— У вас ссадина на руке, Мастер.
Воин медленно перевел взгляд на свою правую руку. А он и не заметил, как поцарапался о выступающий камень!
— Нужно быть осторожнее в темноте, — участливо произнес юноша, но на губах его играла издевательская ухмылка.
— Не глупи, Арис. Ты же знаешь, что как никто другой заслужил этот клинок. Тебе осталось всего два года обучения.
— Зачем? Вы сами признали, что клинок я заслужил. Так почему бы мне не взять его сейчас? К чему дожидаться мне завершения обучения? Тем более, я считаю, что больше мне у вас учиться нечему.
— Ты ошибаешься, Арис. Ты многого достиг, твои успехи ошеломляющи, но... Никакой талант не заменит опыта и знаний. Повесь Меч обратно на стену, и мы забудем об этом происшествии.
— Нет!!! — юноша отшатнулся, и выставил клинок перед собой. Непроизвольно перетек он в защитную стойку.
— Не разочаровывай меня, ученик! — сорвался на крик обычно невозмутимый Мечник, — Не заставляй думать, что я ошибся в тебе! Если ты не положишь сейчас же клинок, то тебе никогда его не видать!
— А ты попробуй отними его у меня... Мастер. Что-то в последние дни ты стал не так проворен, как раньше. Две недели назад, помнишь, как ты оступился на склоне? А как я ранил тебя в плечо?
— Глупец, — воин вздохнул и покачал головой, — какой же ты глупец. Впрочем, я и сам хорош. Вливал в тебя Искусство, не зная меры. Не заметил, как Меч сумел привязать тебя... — но юноша его даже не слушал.
— Посмотри на себя. Сколько тебе лет? Триста? Пятьсот? Ха! Рассказывай эти сказки про Муромцев кому-нибудь другому! За правым ухом у тебя седая прядь, которой не было раньше. Ты стареешь, мой бывший учитель. Но ты не волнуйся — смерть от старости тебе не грозит...
Слова еще только слетали с губ, а клинки уже скрестились, выбивая искры из стальных тел друг друга. В длинный коридор, куда выскочили воины, кубарем вкатился запыхавшийся Алонсо, и отчаянно заверещал, глядя на сражающихся бойцов. Учитель и ученик осыпали друг друга стремительными ударами, уходя от атак противника и тут же контратакуя. Нет! Не учитель и ученик, а Мастер и Мастер сражались в тусклом свете факелов. Движения клинков были так быстры, что клоуну удавалось заметить лишь редкие сполохи света, отраженного мечами. Снова отчаянно заверещав, клоун закрыл глаза ладонями и замер, внимательно прислушиваясь и вздрагивая, когда клинки звонко сталкивались друг с другом...
