Она была поражена тем, каким странным он показался. Как она могла не думать? Думать нужно перед любым важным решением.
В ледяной вспышке понимания, несмотря на шепот, она осознала, какую ужасную ошибку делает.
Это было так, будто узнав о смерти мужа, ее несло в бурной реке эмоций, подталкиваемой настойчивым внутренним голосом к тому, что может остановить муки. Она поняла, что не думала, что просто позволила привести себя к этому месту, где сейчас стояла.
Она не жертвовала ради любви. Не обменивала свою жизнь на что-то, во что верила, на что-то ценное, как это сделал Барах. Вместо этого выбрасывала ее ни за что. Она просто поддалась слабости, ничего больше.
Магда бездумно отвергала всё, во что верила, за что боролась. Сколько раз приходилось выступать перед советом в защиту жизней тех, кто не мог выступить за себя? Сколько раз спорила о важности их жизней, о ценности любой жизни?
Разве ее жизнь не была настолько же важна? Можно ли было так легкомысленно, так глупо выбрасывать свою собственную жизнь? Разве не стоило бороться за право на собственную жизнь так же, как она боролась за чужие?
Она вспомнила о том, как говорила Тилли, что каждая жизнь драгоценна. Это была ее единственная жизнь, и, несмотря на сокрушительные муки, жизнь была дорога ей. В своем горе она позволила себе не замечать этого.
Будто выйдя из тумана, она также осознала, что некоторые из происходящих событий не имели смысла. Во всем произошедшем должно быть нечто большее, чем она могла разглядеть. Почему Барах покончил с собой? Какая была у него цель? Кого он защищал? На что он обменял свою жизнь?
Она вдруг с сожалением поняла, что хотела умереть, сожалела, что пришла на стену. По сути, ей казалось, что она, так или иначе, достигла места во сне.
Как сильно ей было больно, так же сильно она хотела жить.
Но она двигалась слишком быстро, чтобы остановиться, уже летя в пустоту.
Пальцы Магды отчаянно хватались за камни по обе стороны, но этого было недостаточно, чтобы остановить ее падение. Она неслась сквозь проем в стене прямо к ужасающему обрыву с воплем, застрявшим в горле.
В тот момент, когда она потеряла опору, перелетая через край каменной стены, мощный порыв ветра, поднимающийся вдоль горы, подхватил ее тело, приняв часть ее веса, когда она уцепилась за стену с обеих сторон, и помог ей вновь обрести равновесие. Толчок ветра, поднимающегося в гору, был как раз той помощью, что ей требовалась, чтобы остановиться и не перелететь через край.
Когда она начала отступать к Цитадели, ее левая рука соскользнула со стены, и она взмахнула этой рукой в воздухе, пытаясь сохранить равновесие. Опрокидываясь назад, она схватилась за стену справа и уцепилась за стык между каменными блоками. Благодаря этому она смогла удержаться и восстановить равновесие, чтобы вновь не сорваться со стены. Наконец твердо встав на ноги, она испустила глубокий испуганный вздох. Магда знала, что бешеный стук сердца еще не скоро замедлится.
Ее голова внезапно стала яснее, чем была весь день.
Она была жива. Она хотела жить. Вдруг у нее возникли тысячи вопросов, и она захотела получить на них ответы. Магда ухватилась за каменный блок для поддержки, чтобы случайно не упасть, ведь теперь она знала, что не хочет оказаться по ту сторону стены.
Между каменных блоков она нащупала пальцами что-то странное.
Оно не было шершавым, как камень. Напротив, у него был ровный край.
В затухающем свете Магда нахмурилась, разглядывая стык между массивными гранитными блоками. Там, между темными, пестрыми камнями, был втиснут сложенный листок бумаги.
Она не могла вообразить, зачем сюда засунули сложенный лист бумаги. Это было бессмысленно. Кому понадобилось засунуть листок бумаги сюда, в щель на краю стены? И зачем?
Магда наклонилась ближе, прищурив глаза, стараясь рассмотреть получше. Бумага, похоже, была вставлена плотно. Она смогла дотянуться до самого ее края лишь кончиком пальца. Стараясь не порвать, она осторожно пошевелила свернутую бумагу из стороны в сторону, чтобы освободить ее из тайника.
Наконец-то она ее вытащила.
Осторожно, не давая порыву ветра поймать и унести бумагу из пальцев, она отошла от стены на крепостной вал и развернула ее.
На бумаге было что-то написано. Магда сразу же узнала почерк мужа. Дрожащими пальцами она держала бумагу вблизи, чтобы прочитать ее в последних лучах уходящего дня.
Мое время прошло, Магда. А твое нет. Твоя судьба не здесь. Твоя судьба — найти правду. Это будет трудно, но наберись храбрости, чтобы принять призвание.
Посмотри на возвышенность на дне долины ниже, недалеко от города слева. Там, на этой возвышенности, однажды будет построен дворец. Там твоя судьба, не здесь.
Знай, что я верю в тебя. Знай также, что я всегда буду любить тебя. Ты редкий, страстный цветок, Магда. А теперь будь сильной, храни свою память и живи той жизнью, какой можешь жить только ты.
Магда сморгнула наворачивающиеся слезы и вновь прочла записку про себя. Она мысленно слышала голос мужа, произносящего эти слова.
Магда поднесла бумагу к своим губам и поцеловала написанные слова.
Она подняла взгляд от бумаги сквозь проем в каменной стене и внизу увидела прекрасный зеленый холм, возвышающийся над городом Эйдиндрил. Хоть убей, она не могла понять, что Барах имел в виду, говоря о дворце или о ее предназначении.
Барах был волшебником. Частью его дара были пророчества. Она сглотнула комок в горле, задаваясь в этот момент вопросом, не имел ли он в виду, что хочет, чтобы она продолжила жить дальше и вышла замуж.
Магда не хотела другого мужчину. Не хотела выходить замуж за кого-либо еще. Она уже вышла замуж за мужчину, которого любила.
И теперь его не стало.
Она еще раз перечитала записку. В них скрывалось нечто большее, она это знала. В них было что-то более важное, чем простое пророчество или даже простая просьба выбрать жизнь.
Волшебники существовали в своем собственном сложном мире. Они редко делали что-то простым для понимания. Барах не был таким.
Эти слова были так тщательно подобраны не случайно, в них был скрытый смысл, она это знала. Он хотел, чтобы она поняла нечто большее.
«Твоя судьба — найти правду. Это будет трудно, но наберись храбрости, чтобы принять призвание».
Что он хотел этим сказать? Какую правду? Какую правду она должна найти? Какое призвание должна принять?
У нее закружилась голова от мыслей, разбегающихся во все стороны. Она начала представлять все варианты, что он мог иметь в виду. Может, он имел в виду правду о том, что совершил в Храме Ветров. Может быть, правду о том, почему луна осталась красной, хотя он рассказал ей, что проник внутрь храма.
