– Этот скандал стоил мессиру Друа больших переживаний, – усмехаясь, закончил рыцарь. – Когда я уезжал из Годштадта, то слышал, что у гофмаршала был сердечный припадок. Прямо в императорском дворце.
– Неудивительно, – пожал плечами граф. – Он – стар, а ничто так не отнимает силы, как осознание собственной беспомощности. И неудовлетворенная месть, конечно. Надеюсь, молодой петушок знает, кому он обязан спасением жизни?
– Догадывается, – тонко улыбнулся собеседник.
– Ну, что же, ты все сделал правильно. Я подумаю, какую пользу мы сможем извлечь из этой истории в будущем. Но сейчас тебе необходимо сосредоточится на главном.
Со значением посмотрев на собеседника, Ландер протянул руку и открыл в двери маленькое окошечко. Похоже, беседа была закончена, и сейчас они разъедутся, каждый в свою сторону. Впрочем, новая встреча не заставит себя ждать.
Глядя, как сеньор осторожно выбивает наружу трубку, фон Швертвальд поежился. В окошко задувал холодный сырой ветер, и рыцарь тоскливо подумал о предстоящем возвращении в усадьбу. Сразу вспомнилось, как, ожидая опаздывающий экипаж хозяина, он простоял целый час в лесу под проливным дождем. Теперь предстоит потратить в два раза больше времени, чтобы добраться домой. Снаружи стемнело, и ехать придется в полной темноте.
* * *
Чувствуя себя совершенно разбитым и замерзшим, Венк слез с лошади. Слуга подхватил поводья хозяйского Коршуна, повел в конюшню. В окнах господского дома было темно. Неподалеку от входа стояла крытая повозочка ювелира. В нее были впряжены лошади, а на месте кучера сгорбился закутавшийся в плащ человек. Рыцарь ощутил легкое беспокойство. Два дня назад, по словам мастера Графа, работы ему оставалось еще на неделю, а тут – вроде как уезжать собрался.
– Наконец-то вы вернулись, мессир! – из дома выскочил оруженосец Курц с зажженным фонарем. – Слава те, Господи…
– Тише, не ори так, – поморщился фон Швертвальд и снова посмотрел на повозку.
Оруженосец проследил за взглядом хозяина и, упредив вопрос, подтвердил, что ювелир собрался уезжать.
– Он еще вчера, мессир, сказал своему ученику собираться, – Курц, заглядывая в лицо рыцарю, крутился вокруг, словно собака. – А я его сразу предупредил, по-хорошему, что до вашего возвращения никуда не отпущу. Потому что вы так наказывали, – освещая дорогу, оруженосец пошел в дом впереди хозяина. – Огни мы уже потушили, так что будьте осторожны… Вот тута порожек есть, вашмилсть.
– Так что же – он хотел уехать, не выполнив мой заказ? – стуча подковками сапог, фон Швертвальд прошел в гостиную.
Скинув на пол влажный от дождя плащ, рыцарь пододвинул к себе стул с высокой спинкой и сел. Кряхтя, вытянул перед собой ноги. Оруженосец тут же опустился на колени, принялся стаскивать левый сапог.
– Нет, мессир, – бормотал он, – мастер сказал, что работу сделал и уедет только после вашего возвращения. Он думал, что вы еще вчера вернетесь… Но помощнику сразу приказал собраться и повозку выгнать. Лошади вчера так до самой ночи в упряжи и простояли. И сегодня цельный день.
В комнату, кланяясь и громко выражая радость по поводу приезда хозяина, вошли двое заспанных слуг. Одного рыцарь тут же погнал на кухню, сказать кухарке, чтобы грела ужин, а второму приказал растопить камин. И зажечь везде свечи.
– Вина пусть пришлет, – крикнул Венк вдогонку слуге. – Горячего, с медом!
Курц стянул второй сапог, и рыцарь с облегчением пошевелил пальцами замерзших ног. В гостиную заглянул один из телохранителей, сопровождавших фон Швертвальда в поездке. Мессир приказал ему идти с товарищами на кухню.
– Там вам дадут пожрать и выпить, – сказал он. – Курц, проследи, чтобы ребятам ни в чем отказа не было. Но пить – в меру!
– Слушаюсь, вашмилсть, – зажав хозяйские сапоги подмышкой и подхватив с пола плащ, оруженосец увел стрелка из гостиной.
Слуга наконец-то растопил камин и, держа в руке горящую лучину, прошелся по комнате, зажигая свечи в заплывших воском шандалах. В комнате сразу стало веселей, и рыцарь подумал, что если ювелир действительно закончил работу, то он, Венк фон Швертвальд, сегодня напьется допьяна. А завтра позволит себе целый день проваляться на кровати. Кто его знает, черт бы побрал все эти поездки, когда еще потом удастся отдохнуть?
– Может прикажете чего? – спросил стоявший рядом слуга.
Фон Швертвальд задумался, но его отвлекло появление ювелира. Он был одет по-дорожному. Черные глаза золотых дел мастера лихорадочно блестели. Поклонившись, мевелец поздоровался и без каких-либо вступлений сообщил, что работа закончена.
– Ваш заказ выполнен, мессир, – повторил Граф, не дождавшись реакции со стороны рыцаря. – И я… Я хотел бы уехать, ваша милость.
Пропустив слова об отъезде мимо ушей, рыцарь поинтересовался, где же предметы, которые он заказывал? Ювелир засуетился и ответил, что оставил все в мастерской.
– Я сейчас принесу, – он собрался уйти.
– Идемте вместе, – фон Швертвальд сунул ноги в домашние туфли и тяжело поднялся. – Тут все равно слишком темно.
– Конечно, – мастер посторонился, пропуская рыцаря вперед. – Все готово, можете не сомневаться. Я закончил еще вчера утром и прождал вас целый день…
Выйдя из гостиной, они повернули налево и, пройдя темный коридорчик, остановились перед запертой дверью. За ней находилась небольшая комната, в которой ювелир со своим учеником Гансом провел последние две недели. Глядя, как мастер Петер возится, отпирая замок, рыцарь сказал:
– Помнится, несколько дней назад вы говорили, что работы еще на неделю. Не меньше. А справились чуть ли не за день. Как это так у вас получилось, дорогой мастер?
Опасливо покосившись на хозяина усадьбы, Петер Граф неуверенно сказал, что хотел сделать сюрприз. И потом, они, ювелиры, – народ осторожный и суеверный. Не дай бог, поторопишься, сделаешь в последний момент неловкое движение и весь труд насмарку…
– Не хотелось заранее говорить. Сглазить боялся, работа ведь очень тонкая.
Мастер вошел в комнату, где по левую руку вдоль стены стояли две койки, а по правую расположился массивный стол. Несколько дней назад, когда рыцарь последний раз заходил в мастерскую, на нем были закреплены тиски, и лежали инструменты, которыми пользуются ювелиры. Сейчас ничего этого не было, на краю столешницы имелся небольшой железный ларец, за которым выстроились в ряд зажженные лампы. Вообще, в комнате было очень светло: повсюду – на стенах и под потолком – горели свечи.
– Показывайте вашу работу, – рыцарь затворил дверь и накинул крючок, чтобы никто случайно не вошел. – Очень любопытно посмотреть, как у вас получилось.
