— Смотрите, господа мои — разве это не железное кольцо, подобное тем, что носят многие из вас? А теперь… — он насухо вытер его и бросил на стол, и серебряный узор заискрился, отражая факельный свет.
Рогей-охотник торжествующе засмеялся. Кто-то закричал: «Колдовство!..»
— но Эйрар перебил:
— Такое заклятие я и сам мог бы снять, будь здесь моя Книга.
Рыцарь взял кольцо со стола, внимательно рассмотрел и наконец поднял глаза:
— Ну, а послание?
— Господин мой, мне ведено передать: философу по имени Мелибоэ не очень-то нравится, как идут дела в этой стране под властью графа Валька. Он готов присоединиться к тем, кто желал бы это переменить. А в качестве доказательства добрых намерений… в общем, он знает, что вы собираетесь предпринять вместе с гильдиями Мариаполя, но не разболтал никому. Он говорит, что скорпион с отсеченной головой может пустить в ход жало, но кусаться ему уже не дано; и еще — что его искусство помогло бы вам найти руку, способную поднять знамя.
Собравшиеся вновь зашумели. Рыцарь Ладомир прищурился, взгляд стал ястребиным:
— А что ты скажешь о… — но закончить он не успел: в дверь стукнули дважды, затем трижды. Рыцарь бросил кольцо Эйрару через стол, горец Рогей жестом велел юноше сесть в свободное кресло. Дверь отперли, и в комнату вошел человек.
Он был облачен в меха, столь роскошные, что взгляд не сразу задерживался на его лице. Впрочем, ничего особенно примечательного и не было в чертах древнего старца, поблекших от времени и словно бы лишенных всего плотского: лицо священника, торжественное и худое.
Рогей-мариоланец вскочил на ноги и громко представил вошедшего:
— Это Виграк, синдик великих гильдий Мариаполя. Мы собрались здесь, чтобы послушать его.
Рыцарь Ладомир предложил старцу кресло. Тот благодарно улыбнулся и сказал неожиданно звонко:
— С вашего позволения, я буду говорить сидя.
— Мы все равны в Железном Кольце, у нас нет правила, кому сидеть, а кому стоять, — как бы повторяя ритуальную формулу, ответил рыцарь. Старик подхватил:
— В некотором роде как раз с этим я сюда и пришел. До каких пор будет наша Дейларна задыхаться под бременем Алого Пика Бриеллы? Я надеюсь, у вас хватит мужества выслушать, что я скажу: нам нипочем не сбросить его до тех пор, пока не будет именно этого правила — кому сидеть, а кому стоять. До тех пор, пока не будет вождя!
Он помолчал, давая им время переварить услышанное.
— Вот и Мелибоэ о том же, если верить парнишке… — пробормотал колючебородый. Виграк на него даже не посмотрел:
— Когда в стране мир и покой — верно, незачем кому-то возноситься над нами. Однако я вас уверяю: сегодня против нас ведется война, жестокая и беспощадная. О ней не говорят вслух, но прекратится она только тогда, когда всех нас сделают валькингами или слугами валькингов. Впрочем, иначе бы вы здесь и не сидели. И не носили бы железных колец, которыми граф Вальк приравнял нас, свободных дейлкарлов, к миктонским варварам.
Он снова умолк. Из кухни — Эйрар не заметил, кто ее позвал — вошла круглолицая полная девушка и подала мед. Люди приглушенно переговаривались; лишь один пригубил из кружки — сутулый мужчина в замысловатом одеянии горцем Корсора, сидевший подле рыцаря Ладомира. Рогей — похоже, он был вроде как поручителем старца — подал голос:
— А остальные?..
Виграк поднял руку, прозрачную, как лист бумаги.
— Терпение… Не следует предпринимать поспешных шагов, ибо речь сегодня идет о несметных богатствах и человеческой крови. А теперь слушайте внимательно. Ровно через месяц Мариаполь отпадет от графа Валька и поднимет восстание. Братья Железного кольца, присоединяйтесь! Настало время вынимать из ножен мечи!..
Эти слова взволновали собравшихся еще больше, чем новость, принесенная Эйраром. Добрая половина вскочила, поднялся такой крик, что толстушка вновь высунулась из кухни. Когда же наконец все расселись, колючебородый остался стоять и обратился к синдику:
— Славные новости для всех, кто спит и видит падение Алого Пика! Однако ты, гость, говорил что-то о правилах и вождях. Прежде, чем вручить свое сердце и меч, я не отказался бы услышать — кому?
— Ха, — еле слышно буркнул мрачный Галлиль. — Белореченская крыса пойдет через реку, только если мост вымощен сыром!..
Бородач сердито вспыхнул, но синдик сказал:
— Честный вопрос, и я попробую столь же честно ответить. Подумайте сами — есть ли у нас в Дейларне полководец, способный выстоять в битве против военачальников Валька? Есть у нас такие, как Бордвин Дикий Клык или хоть ваш нааросский Рыжий Барон? Вспомните: именно по этой причине мы были когда-то разгромлены в Красных Холмах. А ведь дело нипочем не обойдется без новых сражений. Гильдии Мариаполя заранее позаботились о полководцах и наняли Звездных Воевод из Каррены… не говоря уж об их рыцарской кавалерии.
Эйрару доводилось слышать об этих Звездных Воеводах — каждое из пяти овеянных славой имен было подобно зову боевого рога. Он ждал торжествующих криков, к которым и сам готов был присоединиться… но нет. Слова синдика были встречены почти полным молчанием. Ничьи глаза не загорелись восторгом. Галлиль только нахмурился еще больше, а корсорец воскликнул:
— Какую же плату они потребовали? И кто намерен платить?
Виграк ничуть не смутился:
— Согласен, не все обстоит так, как нам бы хотелось. Я сам разговаривал с Воеводами… Да, они нам чужие. Да, они не особенно честны и не особенно чистоплотны. Да, они потребовали имений в стране — это помимо денежной суммы, которая, признаться, заставила поколебаться предводителей гильдий… Вдобавок они не слишком ладят с самим императором, и это может нам повредить, если Вальк вздумает надеть личину верного вассала. Все это так, господа мои. Но потерпевшему кораблекрушение грех жаловаться, если нет перца приправить пойманную рыбешку. Бриельскому дьяволу только и надо, чтобы мы выступили против него разумно и вежливо, соблюдая все церемонии… и позволили без помех обрубить себе головы. А что касается Звездных Воевод, каковы бы они ни были — именно они давно уже обгадили все любимые углы валькингских псов!
Сидевшие за столом разразились хохотом.
— Что до меня, — подал голос угрюмый Галлиль, — от имени дейлкарлов Вастманстеда скажу: не больно мне все это нравится. Но не дело и отказываться от игры, коли правила пришлись не по ноздре. Что, разве не должен был наш заговор однажды кончиться войной против графа? Так почему не теперь? Поднимем же наши мечи и знамя Крылатого Волка, и пусть немытые карренские свиньи ведут нас в бой, как умеют. Ну, кто со мной?
