Они встали и ушли, а я еще долго сидел, до боли сжимая кулаки.
— Маэл…
— Я где-то просчитался.
— Что?
— Я ошибся. У них есть козырь, о котором мы ничего не знаем и они это поняли.
Арья не поняла, о чем я говорил. Я и сам ничего не понимал, ведь все спланировано, все рассчитано, все по плану, но почему тогда они были так уверены? Почему такое ощущение, что что-то не так?
На встречу с Рэндалом Бахом я пришел вместе с Данте, но брат в основном слушал, лишь изредка высказывая свое мнение. Я коротко рассказал о расследовании похищений волшебниц и, не называя имен, о случае с сыном Лютеции.
— Эта аристократка, она известна?
— О, я бы так не сказал, — не задумываясь, сказал я правду. — Меня познакомили с ней общие друзья.
Правда, вообще, вещь интересная. Все зависит от того, с какой стороны смотреть на те или иные вещи.
— Значит, культ Хаоса.
— Да, — кивнул Данте. — Вернее опять его прислужники, в который уже раз мы ловим хвост ящерицы?
— Вы знаете, какая именно часть дворянства оказалась замешана в культе, сударь Маэл? У вас есть какие-нибудь предположения на этот счет?
— Это дворяне, отринувшие въевшиеся в кровь традиции и обычаи дворянства. Старые нормы, правила чести и фамильная гордость для них пустой звук. Иначе бы они никогда не опустились бы до такой магии. Это сторонники республиканцев, я уверен.
— Вот как, — хмыкнул старый волшебник.
— Кроме этого, я проверил иные слои столичного дворянства. Никаких намеков на культ.
— Значит, тот, кто посмел покуситься на трон императора, нарушил и древний запрет?
Мне не понравились слова и интонация Рэндала Баха, он словно бы насмехался надо мной.
— Не совсем так. Тот, кто с легкостью преступил одни негласные запреты и нарушил вековые традиции, с такой же легкостью может повторить это и в отношении других правил.
— Да, но это же можно сказать и о вас, братьях Лебовских, да и о всех Молодых магах.
— За Молодых магов отвечаю я, — холодно ответил Данте. — Среди них нет хаоситов.
— А что касается нас, то искать Темных магов мы начали задолго до нашего «отступничества» и подтвердить это может Совет магов. Наша охота продолжается и сейчас.
Секретарь Рэндала Баха принес поднос с чаем и печеньем. Мы с Данте из вежливости сделали несколько глотков, волшебник к чаю и печенью не притронулся.
— Я понимаю, что со стороны это может выглядеть иначе, — продолжил я. — Но вспомните, что именно мы начали расследование и именно мы представили неоспоримые факты Совету магов.
— Кроме этого речь идет о Хаосе. Мы достаточно умны, чтобы не связываться с этой силой.
— А что такого в этой силе? — неожиданно спросил глава Совета волшебников. — Чем она хуже некромантии, демонологии?
— Тем, что это Хаос.
— И?
Мы с Данте переглянулись.
— Эта огромная сила способная дать могущество, но действие всегда равно противодействию. Чем сильнее вы толкаете предмет вперед, тем сильнее он толкает вас назад. Любая стихия влияет на того, кто пытается ею управлять. Маги годами учатся избегать этого влияния, но достаточно посмотреть на Леона Ралдера аха Кархара или Райда Асмуда аха Астреяра, чтобы понять, что это нам не под силу. Леон Ралдер всегда говорит короткими, рублеными фразами. Он вообще не любит говорить и даже пары лишних предложений от него не добиться — это влияние стихии камня и земли. А огненный маг Райд Асмуд вспыльчив и порывист, и нередко действует под влиянием момента. Так вот Хаос влияет на любого своего адепта в стократ сильнее любой другой стихии.
— Хаос стремится к Хаосу. Это его изначальное состояние. Любой адепт Хаоса стремится разрушить и уничтожить мир, порой сам этого не подозревая. Он думает, что хочет власти, но получив её, он не построит империю, только разрушит то, что захватил.
— Получив знания, он постарается их уничтожить или извратить. Такова природа Хаоса — стремление к саморазрушению до состояния первоматерии.
Рэндал Бах нас внимательно слушал.
— Значит, если члены культа Хаоса придут к власти в Райхенской империи — они её разрушат?
— Непременно. Способ может быть любым, начиная от объявления войны всему миру и заканчивая реформами. Но итог будет один. Собственно говоря, они уже разрушают империю. Колонии бунтуют, южное дворянство заговорило о независимости, Кунакский патриархат готовится к новой войне, экономика рушится как карточный домик, а что делают республиканцы? Делят власть, которой у них еще толком и нет. Они даже не смогли довести переворот до его логического конца, как они собираются управлять страной?
— Ясно. К голосованию все готово?
— Да, — кивнул я. — С вами мы создадим Совет профсоюзов. Пролетарии после этого будут под нашим контролем, и мы добьемся подавляющего преимущества в Сенате. Ну а после, мы все сможет добиться своих целей.
— Я лично надеюсь, с вашей помощью, существенно ограничить власть магов, — добавил Данте.
— Как вы это себе представляете? — хмыкнул Рэндал Бах.
— Очень просто, ограничить полномочия глав кланов и Совета магов. А также нарушить несколько замшелых традиций.
— Это необходимость. В стране возник опасный дисбаланс власти, — добавил я. — И кроме этого — мир меняется. Нельзя, как и раньше считать, что управлять, достойны только сильнейшие и старейшие. И нельзя считать, что раз волшебники слабее магов, то о них можно и ноги вытирать.
— Я понимаю вас. Но как насчет контроля? Если забрать у магов полномочия, то кто будет следить за соблюдением правил волшебниками?
— Также как и раньше — Совет магов. Но есть разница между охраной закона и навязыванием своей воли. Сейчас Совет магов занимается именно последним. Главы кланов погрязли в межклановых и внутриклановых интригах. Вы и сами это прекрасно понимаете.
— Понимаю и именно поэтому пытался создать Палату магии, чему вы, сударь, помешали.
— Что было, то было, — ровным голосом ответил я. — Палата магии создала бы много других проблем. К примеру, подорвала бы развитие промышленности. И вы сами понимаете, что было бы не хвати стране снарядов и патронов.
— Прогресс зашел слишком далеко… — с непонятной тоской произнес старый волшебник. — Еще немного и мы станем не нужны.
— Надо меняться, — пожал плечами Данте. — Мир никогда не стоит на месте, и надо постоянно бежать за ним, чтобы оставаться на своем месте. А иначе его займут другие. Именно поэтому нужно менять магов, а иначе…
— Мы навсегда потеряем свое место в этом мире, — закончил я.
— Я понял, вас, молодые маги. Благодарю за визит. Я проголосую, так как вы хотите. А после голосования, я надеюсь встретиться с вами и обсудить подробности вашего плана реформ, сударь Данте Лебовский.
