Владигор, покачиваясь, подошел к первому валуну и, не задерживаясь, побрел дальше. В душе ничего не дрогнуло — это был не тот камень.
Валуны расположились треугольником, поэтому теперь ему предстояло решить, к какому из двух оставшихся надо свернуть, чтобы опередить варваров. Он еще раз вгляделся в серые громады.
Может быть, все-таки вон тот, с непонятными яркими блестками на макушке? Разве лишь высокий кустик, прижавшийся к его серому боку: возле других камней Владигор никакой особой растительности не приметил. А что за кустик? Владигор пристально посмотрел на него, почувствовав легкий озноб, пробежавший по телу. Похоже… Да, так и есть — дикая роза с полудюжиной едва распустившихся бутонов. Роза!
Мгновенно в сознании князя всплыл образ скоморошки Ольги, ее золотистые глаза, которые уже спасли его однажды, выведя из колдовского лабиринта на Обманной горе, и те слова, которые совсем недавно он сам говорил птицечеловеку Фильке: «Дикая роза… Бутон еще не раскрылся, но красота его уже изнутри светится… Надо ждать, когда срок подойдет».
Пришел срок! У Владигора больше не было сомнений — прекрасная дикая роза указывает ему на заветный Ключ-Камень! Не обращая внимания на врагов, сомкнувших вокруг него двойное кольцо, Владигор бросился к гранитному исполину.
Рой мыслей неумолчно гудел в его голове, но выхватить предстояло главное: как заставить Ключ-Камень открыться?
Над розовым кустом он увидел фрагмент совершенно гладкой, будто отполированной, поверхности, напоминающей синегорский щит. Да, это похоже на подсказку… В этом «щите» чего-то явно недоставало. Ну конечно же — рисунка, родового знака его владельца!
Повинуясь безотчетному порыву, князь шагнул вперед и резко прочертил аметистом чародейского перстня две скрещенные стрелы. В тот же миг они вспыхнули небесной лазурью, превращаясь из грубо нарисованных в настоящие стрелы. За их перекрестием Владигор, ничуть не удивившись, различил контуры меча: на гранитном «щите» возникло изображение его, княжеского, родового знака. Ключ-Камень показывает, что признает право Владигора на Богатырский меч… Почему же он не выпускает меч из своей могучей десницы? Что еще должно сделать?
Владигор лихорадочно искал ответ. Он будто напрочь забыл о грозящей ему смертельной опасности, но когда несколько савроматских стрел, просвистев над его головой, ударились о каменную громаду, с досадой поморщился и оглянулся на нападавших.
Их было три дюжины против одного, но им было страшно. Варвары не понимали, что делает синегорец возле гранитного валуна — то ли колдует, то ли взывает к своим богам, готовясь встретить смерть? Поэтому они приближались к загадочному синегорцу с предельной осторожностью и обстреливать его из луков начали слишком издалека, даже толком не целясь.
Возможно, их кто-то предупредил о том, что он владеет волшебным Браслетом, способным источать молнии и поражать врагов на большом расстоянии? Но ведь Владигор лишь однажды воспользовался смертоносной силой Браслета Власти — во время схватки с торговцами живым товаром в далеком Венедском море. С тех пор какой-то внутренний запрет не позволял ему убивать с помощью Браслета Власти…
Внезапная догадка пронзила его сознание: Браслет! Всего два чудодейственных предмета были в его распоряжении — Перунов перстень и Браслет Власти. Перстень уже помог ему, подтвердив Ключ-Камню право Владигора на Богатырский меч. Так не настала ли очередь Браслета Власти? И не для того ли Владигор неосознанно берег его волшебную силу, не тратил попусту в дорожных стычках, чтобы в полной мере воспользоваться ею сейчас — в самый решительный миг?!
Владигор вскинул вверх левую руку и громко произнес заклинание, начертанное на Браслете Власти:
— Мементо вивере!
В тот же миг ослепительный золотой луч, вырвавшись из Браслета, ударил в скрещение стрел. Гранитный валун заполыхал в ответ холодным голубым пламенем. Вопли ужаса раздались за спиной Владигора: варвары увидели, что сбываются их наихудшие опасения, — синегорский колдун призвал себе в подмогу потусторонние силы!
Но Владигор видел иное: каменный «щит» медленно растаял, открывая глубокую нишу, внутри которой сверкали богато украшенные драгоценными самоцветами ножны с вложенным в них мечом.
— Будь славен, Перун! — крикнул Владигор небесам и, прижав руку к груди, поклонился гранитному исполину: — Благодарю тебя, Ключ-Камень!
С благоговением он взял в руки заветное оружие — и голубое сияние угасло, ниша исчезла. Владигор внимательно осмотрел рукоять Богатырского меча. У него возникло странное чувство, будто он уже видел и этот замысловатый узор на ней, и четыре больших изумруда, вставленные в защитное перекрестье…
Медленно вынимая меч из ножен, Владигор был уже почти уверен в том, какую надпись обнаружит у основания клинка. И все-таки, увидев ее и трижды прочтя вслух, он не сразу поверил своим глазам:
— На смерть врагу, на помощь другу!
То был древний боевой завет синегорских князей. Так вот почему Богатырский меч сразу показался Владигору знакомым… Ведь он много раз видел его — в далеком детстве, еще до страшных событий Кровавой ночи. Сей славный меч принадлежал когда-то самому лучшему человеку Поднебесного мира, самому отважному и доброму — его отцу, князю Светозору!
В ту пору ему едва исполнилось семь лет, и звали его не Владигором, а просто Владием, и жизнь была полна удивительных открытий — прекрасных и обязательно добрых… В один из тихих летних вечеров он, войдя в отцовскую горницу, застал князя за не совсем княжеским, как показалось мальчику, делом: Светозор собственноручно надраивал до блеска свои видавшие виды воинские доспехи. Зачем князю утруждаться, если именно для этого существуют оружейники и Вирька-оруженосец? А затем, ответил Светозор, что настоящий воин должен знать о своем снаряжении каждую мелочь, все его преимущества и недостатки, явные и скрытые. Если передоверишь уход за оружием другому человеку, пусть даже мастеру-оружейнику, рано или поздно боевой клинок подведет тебя в самый неподходящий момент, а доспехи вдруг проломятся под несильным ударом вражеской палицы. Свое оружие надо любить и холить, и оно всегда будет тебе надежной защитой.
Вот тогда и рассказал малолетнему сыну князь Светозор историю своего любимого меча… Отец Светозора, дед Владия, однажды привел юного княжича в тайную кузню у подножия Белой горы — той самой, на вершине которой издревле стоит чародейский Белый Замок. Сам чародей дозволил им в этой кузне работать и сам же, произнеся волшебные слова, разжег жаркое пламя в кузнечном горне.
