В библиотеке не оказалось ни стеллажей, ни книг. Лишь на дубовом кубе, служившем столом, лежал один-единственный толстый том в черном кожаном переплете под названием «История Человека». Картер открыл книгу. Страницы ее были пусты.
– Пародия на архитектуру, – заключил Крейн, обведя взглядом библиотеку. В голосе его прозвучала нескрываемая горечь. – Здесь нет окон, нет прекрасной резьбы, дивных лепных карнизов и архитравов. Неужели вот это они и строят?
– Видимо, да, – отозвался Макмертри. – Весь этот дом – подлинная архитектурная катастрофа. За все время нашего странствия мы не увидели ни одного ценного архитектурного объекта и уж тем более вряд ли увидим здесь.
– Вы забываете о дивной лестнице в Муммут Кетровиане, – возразил Крейн.
– Да, лестница и вправду была хороша, – кивнул Макмертри. – Но это… – Он обреченно махнул рукой. – И конца этому нет. Насколько же он велик, этот Дом?
– А насколько велик Эвенмер, мистер Макмертри? Он бесконечен – по крайней мере так говорят, – усмехнулся Крейн. – Какое удивительное, торжественное понятие – бесконечность. Архитектура без конца, аминь, аминь… Что скажете, а?
– Но только не такая, мистер Крейн. Поневоле затоскуешь по Эвенмеру, верно? По сводчатым потолкам, дивной лепнине, по стрельчатым нишам, аркам…
– Да… – печально отозвался Крейн. – Не хотелось бы, чтобы весь мир стал вот таким.
Осколок Краеугольного Камня повел Картера в глубь библиотеки, где он обнаружил еще одну потайную дверь, спрятанную за зигзагообразной галереей. Вскоре все трое оказались в очередном переходе – точно таком же, как те, что им уже довелось преодолеть. Путешествие по этому коридору оказалось утомительно однообразным: он вел прямо, никуда не сворачивая, а осколок тянул и тянул Картера вперед. Наконец путники вышли из потайного хода в безлюдный коридор, заканчивавшийся двустворчатой дверью.
– Давайте я пойду первым и открою дверь, а вы постережете, – предложил Макмертри.
Картер встал у двери, а Говард Макмертри осторожно открыл ее. Тревога Картера сменилась изумлением: перед ними предстал громадный, ярко освещенный зал. Изящные галереи обрамляли золоченые балюстрады, на галереях высились бронзовые статуи, по стенам были развешаны огромные гобелены с изображениями птиц и медведей. Окна закрывали легкие вышитые шторы.
Осколок едва не выпрыгнул из пальцев Картера – настолько сильным стало притяжение.
– Господа, приготовьтесь, – прошептал Картер. – Мы приближаемся к нашей цели.
Даскин и Лизбет, притаившиеся за дверью на верхней площадке лестницы, уводившей из подземелья, смотрели в щелочку и видели Превращенных. Те шли бесконечной вереницей, через тридцать шагов друг за другом.
– Мы в западне, – прошептала Лизбет, – если только не найдем другого потайного хода.
– Может быть, можно куда-то свернуть с лестницы? – с надеждой спросил Даскин.
– Нет, – покачала головой Лизбет. – Тут ничего нет. Но вот по другую сторону коридора есть потайной ход. Я точно знаю.
– Придется перебежать коридор на глазах у анархистов, – проговорил Даскин. – А я безоружен.
– Они идут медленно. Мы успеем. Я даже отсюда вижу кружок, на который нужно нажать, чтобы открылось отверстие в стене.
Даскин вдохнул поглубже.
– Отлично. Побежим, как только исчезнет из виду следующий Превращенный.
По коридору проследовал очередной мутант. Глаза его стреляли по сторонам, голова вертелась, при ходьбе он издавал металлический скрежет. Даскин и Лизбет одновременно выскочили из-за двери и мигом оказались у противоположной стены. Лизбет опустилась на колени и нажала на кружок на плинтусе. Часть стены резво подскочила вверх. Лизбет первой нырнула в образовавшееся отверстие, Даскин за ней. Как только панель встала на место, грянул выстрел и пуля пробила в стене дырку. Даскин и Лизбет со всех ног бросились наутек.
Отбежав подальше, они зажгли свечу и затем шли несколько часов, то покидая потайные ходы, то возвращаясь в них, то проходя по таинственным сумрачным залам. Время от времени они оказывались там, где им попадались на глаза считанные Превращенные. И чем дальше они шли, тем сильнее Даскин уверялся в том, что Лизбет изменяет дом на ходу, создает потайные ходы и двери и тем самым уводит себя и Даскина от беды.
Миновав очередной пустой зал, они поравнялись с еще одной абстрактной скульптурой Хитклиффа, которыми был полон дом. Лизбет остановилась и ахнула. Даскин проследил за ее взглядом и понял, что изумило ее: у статуи фактически не было лица – только глаза, и это лицо ничем не напоминало лицо его брата. А ведь все остальные скульптуры были хоть чем-то на него похожи. Лизбет пошла дальше, и вскоре они проникли в новый потайной ход.
– Ты встревожена, – отметил Даскин, как только за ними закрылась дверца.
– Не пойму, в чем дело, – призналась Лизбет. – Лицо было совсем другое. Это уже не лорд Андерсон.
– Может быть, это кто-то другой? – предположил Даскин.
– Нет, они все одинаковые. Все статуи до одной.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, и все, – ответила Лизбет. – Знаю. Но меня напугали глаза. Они какие-то… знакомые.
– У меня есть предположение, – сказал Даскин, заметив, что Лизбет расстроена. – Может быть, лицо этой статуи стало другим, потому что ты изменила мнение о Картере.
Лизбет обернулась, глаза ее сверкнули.
– Ты сказал мне, что он добрый, и мне хочется в это верить, но разве мысли могут изменить камень?
– Наверное, – пожал плечами Даскин, вспомнив о том видении, что предстало перед ним, когда Лизбет снился сон.
– Понятно, – сказала Лизбет чуть погодя и нахмурилась.
– Ты, похоже, не очень-то удивлена. Лизбет пожала плечами.
– Мне мало что удалось понять в жизни.
– А я так не думаю. Ты можешь это как-то объяснить?
– Я плохо себя вела?
Даскин сочувственно рассмеялся.
– Почему ты смеешься? – покраснев, спросила Лизбет. – Я ничего смешного не сказала.
– Прости. Я не для того пришел сюда, чтобы над тобой смеяться. И ты не сделала ничего плохого. И все же случай уникальный.
– Я постараюсь больше так не делать.
Даскин положил руку на плечо Лизбет, но тут же вспомнил об их поцелуе и убрал руку.
– Не в том дело. Дело в другом: судя по всему, анархисты проводят через тебя энергию, излучаемую Краеугольным Камнем, для того чтобы строить этот дом. Мы догадывались об этом, а я об этом слышал собственными ушами от Человека в Черном. Видимо, в строительстве задействована часть твоего подсознания, и ты имеешь доступ к энергии Камня. Во многом этот дом – твое творение. Я уверен, что ты способна по собственному желанию менять его планировку, создавать потайные ходы. Я думаю, именно этим ты и занималась на протяжении нашего путешествия.
