— Я не понимаю, зачем ей? — спросила Ёзге. — Мы полагали, что ей надо лишить местных возможности использовать дар. Так она может накапливать поле возможностей и в перспективе продлевать себе жизнь сколько угодно. Если замок будет убивать ведьм, это будет ей невыгодно.
— Это тебе только так кажется. — Елена снова потыкала в страницу. — Нора интересовалась закрытыми городами. Сейчас их в мире два, не считая наш свеженький. В обоих из них «наших» феноменально много. Угадай, почему!
— Дети, — сказала Акса.
— Умница, девочка, — Кивнула Елена, — Минус очень большое количество странных несчастных случаев, исчезновений и смертей на ровном месте. В остальном мире «наши» девочки имеют довольно большие шансы не дожить до разумного знакомства со своим даром, и, что прискорбно, выявить их так рано почти нереально. Поэтому если даже замок будет откусывать по десятку голов в год, Соне естественного прироста на много лет хватит.
Настя зажмурилась и прошептала:
— Блин, чего вы несёте… Вы же ужас что несёте…
— Ага, — сказала Олеся, — Смотри-ка, пробирает её. А ты думала, это всё игрушечки?
Настя очень по-детски потёрла глаза кулаками и неожиданно сказала:
— Он ведь ничего не понял. Разговаривал со мной так, как будто мы, ну, в нормальном мире. Только его почему-то не выпускают из больницы. А сам он, опять же, почему-то, не может выйти. У него там… как будто иллюзия.
— Не как будто, — Елена аккуратно закрыла «тетрадь» и сложила на ней руки. — Отличная иллюзия, да, Ёзге?
— Замки делают, что могут. Разговаривают с ним, пытаются объяснить. Но он мужчина, это уже проблема, и он отказывается пускать их глубоко в неречевые слои, а на речевом уровне никто из них не может. Там самой молодой почти триста лет, английского даже при жизни не знали, тем более русского. — Ёзге вздохнула. — Так что остаётся только создавать иллюзию и пытаться воздействовать через неё. Но поскольку он не умер, то личность сохраняет связь с биологическим мозгом. Проще говоря, он частью себя ощущает, что происходящее нереально. От этого только хуже.
— Но мы же можем что-то сделать? — Настя протянула руку по столу, лишь чуть-чуть не дотянувшись до «тетрадки». — Там же есть… написано?..
— Есть, — Елена погладила книгу, — И насчёт Светки тоже нашли зацепку. Это то, что у нас во-вторых. Дело в том, что ты её вышвырнула как бы дважды. Физически ты её кинула в Туда, и очень качественно, практически за границы тяготения. Это бы ещё полбеды, она бы там поболталась пару недель, но её бы всё равно втащило в общее поле. Но ты ещё и выкинула её на Изнанку. Ну, ту часть её, которая… как там Ёзге сказала?
— Энергоинформационная матрица, — ответила с готовностью Ёзге. — Никогда бы не подумала, что такое возможно. Это тебя Соня научила?
— Соня, — Настя уныло кивнула. — Она меня на себе как-то тренировала. Я бросала и чувствовала такое… как бы раздвоение. Но у Сони особая защита, и её двойники сразу как бы… соединялись. Словно на резинке. Она объяснила, что кроме неё таких больше нет, и что если так кинуть обычного человека, то две части оторвутся совсем. И человек останется в Там насовсем.
— В общем, так бы и было, но вот ирония судьбы: не надо было Соне брать твоего мужа в качестве батарейки.
— Почему?
— Вы же все думали, что он к твоей сопернице давно и прочно охладел, правильно?
— Ну, они много лет не виделись, — Настя снова уставилась на свои руки. Она почувствовала внезапный болезненный укол ревности, и тут же — стыда за неё.
— Так-то да, — сказала Елена, сделала паузу и неохотно продолжила, — Но, извини, что я это говорю, первая любовь — большая сила.
— Но он же не знал, что она там? — удивилась Настя.
— Не знал. А в резонанс вошёл, тем не менее. — Елена открыла книгу, полистала немного, потом повернула к Насте и сказала:
— Нижний абзац, читай там.
Настя, кое как продираясь через незнакомый почерк, прочитала несколько предложений. Посидела, тупо глядя в страницу. Вернулась к началу, прочитала ещё раз. Её бросило в жар. Она подняла взгляд на Елену и спросила, ошарашенная осознанием:
— Значит, это он её держит?
— Получается, что так.
— Не по своей воле, конечно, — Сказала Ёзге, и Настя преисполнилась благодарности за эти слова. — Резонанс произошёл только потому, что когда-то она оставила серьёзный отпечаток на его личности. Он, возможно, успел её узнать, но точно не принимал решения её защищать, или что-то подобное. Просто сработали некие… энергетические паттерны. Соня не учла.
— А что, если он поэтому и выжил? — спросила вдруг Акса. — Случился резонанс, их матрицы соединились…
— Нет, невозможно, — Ёзге покачала головой. — То, что он выжил — это случайность. Повезло. А резонанс произошёл в момент броска, точнее, в тот момент, когда матрица вашей подружки пересекла границу Изнанки. Круги пошли, наверное, по всей обозримой реальности.
— Так что делать-то? — спросила Настя.
— Что-что, — Елена вздохнула. — Возвращаться в Нижний и пытаться взломать канал, параллельно отбиваясь от твоей наставницы. Которая узнает о нашем появлении в тот же момент, и явится, причём не одна.
— Вы тоже будете не одни, — сказала Ёзге, вдруг улыбнувшись. Если бы это не было абсурдно, Настя решила бы, что турчанка с радостью предвкушает заварушку.
Глава 59.
Любой самый хороший план обязательно будет с дыркой. Причём, дырка будет на самом видном месте, и до поры до времени все будут смотреть на неё в упор и не замечать.
Их дыркой оказалось физическое состояние «замка». Они-то собирались быстро и тихо вломиться в больницу, забрать страдальца и перекинуть его в квартиру.
— В смысле, прямо в палату? — изумилась Настя.
— Ты же супер-толкачка! — воскликнула Олеся. — Сама же говорила, что чуть ли не на полметра можешь толкнуть. Или точно куда-то.
— Мне для этого нужно точно знать, куда, — объяснила Настя.
— Ты же там была много раз, в чём проблема? — спросила Елена. Они все, было потеплевшие к ней, моментально снова напряглись, и опять смотрели подозрительно и холодно.
— Я же не думала, что мне придётся туда кого-то толкать, — Настя пожала плечами. — Я примерно представляю расположение корпусов, коридоры, но в палату… А если там кто-то будет? Медсестра или врач? Родственники больных? Надо чтобы сначала кто-то побывал там и проверил.
— Время, — сказала Ёзге. — Как только мы окажемся в твоём городе, Соня нас почувствует, и пойдёт отсчёт. Ей понадобится максимум полчаса, чтобы собрать помощь и явиться к тебе.
— Полчаса — это куча времени, — ответила Настя. Её вдруг захватил необъяснимый подъем, ощущение, что сейчас главное — не мешкать, действовать. — Я могу толкнуть Олесю к корпусу, или даже… — она замолчала, прикидывая, вспоминая. — …даже, думаю, в холл нужного этажа. Она зайдёт в палату, убедится, что свободно, позвонит нам. Тогда мы с Карой перекинем остальных. Последней Кара толкнёт меня…
— Минут десять на это, — отметила Елена.
— Берём Сашку, я перекидываю всех к себе…
— И остаёшься в больничке, — насмешливо сказала Елена. — Кара-то осталась в Стамбуле и помочь не может.
— А… — Настя уставилась на неё. — А как тогда?
— Есть другой вариант. — Елена положила ладони на книгу. — Только сомнительный.
— Лучше позвать ещё одну толкачку, — сказала Ёзге, — У нас есть девочки, которые помогут и вопросов особо задавать не будут.
— Всё равно кто-то останется в больнице, это значит, кого-то мы поставим под угрозу. Нижний — город Сони, я даже думать не хочу, сколько у неё своих «девочек» везде.
— То, что написано в «тетрадке» — опасная сомнительная вещь. Я об этом раньше не слышала никогда, и никто из наших, я думаю, не слышал.
— О чём? — спросила Настя. Все остальные сидящие за столом женщины и девушки тут же вздрогнули, поёжились. Как будто на них подуло холодным ветром, они одёргивали одежду, натягивали на запястья рукава, шевелили плечами.
