— Затем, что я и без этого найду, о чем с женой поговорить. А она, оказавшись замешанной, имеет право знать.
— Имеет, — нехотя признал желтоглазый. Он склонил голову к плечу, будто к чему-то прислушиваясь, и внезапно согласился: — Ну хорошо, времени как раз хватит на краткую версию. Ты ведь знаешь сказку про Сошествие Великого Змея? — посмотрев прямо на меня, спросил он.
— Все знают! — подтвердила я.
— Так вот, это не совсем сказка. Мы прибыли сюда издалека, и наш кшарт (это еще одно транспортное средство, которое вы, люди, назвали Змеем) был поврежден и крайне неудачно рухнул в ущелье. Из-за этого мы, во-первых, были замечены, во-вторых, утратили возможность в любой момент покинуть вашу планетку, а в-третьих, потеряли ровно половину исследовательской группы. При падении кшарт полностью лишился нижнего отсека, где располагались женщины.
Я охнула и тихо, с сочувствием произнесла:
— Все ваши женщины погибли?
— Утратили физические тела, если быть точным, — обыденно сообщил Шайд. — Осталось лишь то, что у вас называется коконом, — энергетическая составляющая.
Я посмотрела на руку Повелителя, все так же поглаживавшую полупрозрачную субстанцию духа, пытаясь уложить в голове новые сведения, увязать их с тем, что знала прежде, и с тем, что видела в последние дни.
— Вы отправляете охотников убивать ваших женщин? — возмутилась я, когда наконец составила целую картинку.
— Всего лишь кормить, — улыбнулся желтоглазый и гордо добавил: — За все годы мы не потеряли ни одной. Ни одна не растворилась бесследно.
— Вы скармливаете им наших мужчин? — нашла новый повод для возмущения я.
— Ерунда, — отверг обвинение Шайд. — До последнего времени маги крайне редко гибли возле разлома. За ними всегда присматривал кто-то из наших.
— Вот и разбирались бы сами со своими калфами!
— Мы так и делали поначалу, но из-за постоянного истощения не могли заниматься ничем другим — на самовосстановление уходили недели. Поэтому мы были вынуждены воспользоваться услугами людей. И не стоит так возмущаться — взамен мы дали вам свои знания, свои технологии и чары. И теперь, когда мы исчезнем, все это останется у вас.
— Кроме магии, — буркнул чуть слышно не вмешивавшийся до этого в наш диалог Грэг.
— И она останется, — тут же отреагировал желтоглазый. — Мы совершили ошибку — не учли присущей вашему виду жажды власти и не тем доверили сыворотку, но это решаемо.
— Кровь Повелителей! — воскликнула я.
— Это не совсем кровь. Всего лишь средство, способное усилить наследие, — пояснил Шайд. — Когда-то давно, когда мы впервые посетили этот мир, наши виды были еще совместимы и способны на общее потомство. Именно из наших потомков и состоит весь третий круг. В ком-то сыворотка пробуждает магию, в ком-то — присущие нашим женщинам способности.
— Так моя особенность — подарок от… этих? — Я кивнула в сторону калфа.
— И твоя, и всех остальных немагов третьего круга. Наши женщины наделены многими талантами, — с гордостью сообщил Повелитель.
— А вот тот крылатый змей — это что? — спросила я, уже, впрочем, почти уверенная в том, что услышу.
— Своего рода отражение моей энергетической составляющей, — подтвердил догадку Шайд. — Когда силы иссякли, исчез змей и растаяли скрывающие кшинт чары.
Я умолкла. Шестеренки в голове с трудом ворочались, увязнув в гуще новых сведений, сопоставляя одно с другим, увиденное с услышанным. Многое стало понятно, неясным же оставалось одно.
— Допустим, Джо…
— Эль!
— Саммермэт, — поспешно поправилась я, услышав сердитый окрик мужа, — узнал о том, что Повелители и духи разлома скоро уйдут, завладел сывороткой, начал избавляться от охотников…
— Заманивая их к никем не контролируемым калфам, — развил мою мысль желтоглазый.
— Все это так, но зачем ему была нужна я? В чем польза от моей дурацкой способности влюблять в себя?
— А почему ты решила, что твой талант именно в этом? — с улыбкой спросил Шайд.
— А разве нет?
— Ты слишком узко мыслишь! Впрочем, это не твоя вина, а всего лишь последствия внушения. Если бы не навязанная тяга к поиску пары, ты бы давно заметила, что любые твои сильные эмоции находят отклик.
— Как любые?
— Я не в силах сейчас заглянуть глубоко в твою память, но и последних дней вполне достаточно для выводов. Ты хотела обзавестись в лице невесты кузена сестрой, и ты ей понравилась. Ты пожалела Виттэрхольта, и он ради тебя отказался от прежних планов. Тебя раздражала Риада, и она с трудом боролась с ответной неприязнью. А теперь представь, что после еще одной порции сыворотки ты смогла бы влиять не на одного человека, а на толпу. И вызывать не отражение своих эмоций, а любое желаемое чувство. Разве не полезное качество для супруги того, кто жаждет власти? Кстати, в качестве компенсации за невольное участие в избавлении мира от заговорщиков могу устроить пробуждение второго уровня спо…
— Нет уж! — отрезал Грэгори, не дав мне и рот открыть. — Я власти не жажду, и моя жена устраивает меня такой, какая она есть.
Напомнить мужу, что я вообще-то тоже право голоса в этом вопросе имею, я не успела. В небе закрутилось сразу несколько черных воронок, выбросив на пустошь два кшинта и с десяток боевых шипов. Сразу стало слишком людно, и выяснение отношений пришлось отложить. Ненадолго. Ровно до того момента, как нас любезно доставили к самому Брэм-молу. Домой!
Женитьба есть, а разженитьбы нет.
Народная мудрость
Грохот водопадов перекрывал все прочие звуки — потоки воды срывались с каменистого рваного края и обрушивались вниз. Мириады крошечных капелек взметались в воздух, наполняя его свежестью и прохладой. Сразу три яркие радуги добавляли сказочности пейзажу. Если бы еще полгода назад кто-то сказал, что моим любимым местом для прогулок станет разлом, я бы немедленно порекомендовала этому кому-то обратиться к мозгоправу, но так произошло.
Желтоглазых «унес Великий Змей», а с ними исчезли и калфы, и прятавший их туман. Окончательно же скрыть следы своего пребывания Повелители предпочли с помощью воды. Наверное, я должна была возненавидеть это место, где стала свидетелем пиршества проклятых духов, но меня так и тянуло сюда вернуться. Для заговорщиков здесь все закончилось, для меня же — началось. Где-то на этой пустоши вместе с прочим содержимым моей сумки остался портрет, отображавший, как постепенно под влиянием моего растущего интереса «сползало» с Брэмвейла воздействие его первой супруги. Именно здесь, почти потеряв Грэга, я осознала, как много он для меня значит. Отсюда начала отсчет моя настоящая, не притворная, не договорная супружеская жизнь. Да и просто жизнь!
