И тут меня пробило.
Да ведь мой друг дутый знает истину! Однако все-таки притащил меня в ловушку!
Я оглянулся на аптекаря.
Вопреки ожиданию, Агаи взгляда не отвел, а напротив уставился мне прямо в зрачки, напряженно ожидая то ли выжженных мозгов, то ли низвержения в подземную бездну.
И надо же… Именно на предателя мой взгляд не подействовал! То ли грехов за душой висело немного, то ли за время пути уже притерпелся к страшному товарищу. А еще у аптекаря снова чуть дрогнули губы, словно он что-то хотел сказать.
— Действуй!
Шепот родился прямо в глубине уха и заставил вздрогнуть.
Это кто? Агаи?! Неужели чувствует, чем дело закончится?
Досада, промелькнувшая во взгляде сирин, дала повод усомниться в его здравомыслии.
Я снова повернулся к Глории. «Хозяйка» упорно глазела на мою пряжку ремня. Эцлах сверял с книжным рисунком линии на полу. Видно искал причину несговорчивости демона.
С бесцельным времяпровождением в неинтересной компании пора было заканчивать. Еще додумаются до чего-нибудь смертельно опасного. Сдуру-то.
— Господа, а Вы часом, не хотите изложить мне суть просьбы? — вежливо поинтересовался у претендентов на корону властителя мира.
— Не просьбу, а приказ! — тут же вскинулась Глория.
Приказ так приказ, чего к словам цепляться?
— Хорошо — приказ, — подтолкнул я даму к действиям.
— Эцлах, он действительно не сможет выйти из круга? — вместо ответа красавица повернулась к колдуну.
Осторожничает, стерва! Видно кожей чувствует мое желание свернуть ей шею при первой возможности.
Эцлах еще раз обошел вокруг пентаграммы, сверяясь, и кивнул:
— О да! Я начертил ее в полном соответствии формуле!
Забавно. Интересно, а тот, кто составлял эту формулу, хоть раз вызывал демона? Или просто руководствовался чужим опытом, принятым на веру?
И Глория решилась.
— Ты должен вернуть нам наши земли!
Историю я учил плохо. Разве что — отдельные военные кампании. А уж настолько древнюю не помнил вообще.
— Это откуда докуда?
— От Ингахии до наших нынешних земель!
Бедный Фирит, не тех подданных он уничтожал, однако.
А аппетит хорош — подобных империй не существовало даже в древности. Или все-таки — существовало?
— Не многовато будет? Пустошь-то вам зачем?
— Не тебе об этом заботиться, мурло тупоумное! — огрызнулась Глория, — Ты подчини эти земли, остальное — наше дело!
О, Ирия, спасибо тебе за запас терпения! И как я эту жабу до сих пор не удавил?
— Это все? — смиренно поинтересовался на всякий случай.
Жадность человеческая не имеет границ, впрочем — жадность других существ тоже.
— Нет! — быстро ответила Глория, — Еще ты сделаешь меня королевой!
Точеные плечи развернулись, глаза заблестели, спина выпрямилась и на миг преступница действительно стала похожа на настоящую властительницу. Не хватало только золотой диадемы с каменьями. И мудрости не хватало, еще сильнее, чем короны и желанных земель.
— А как же Морра? — деланно вздохнул я.
Вот тебе и защитники Избранной!
— А Морра останется залогом твоего послушания, и если все сделаешь, как надо, я верну девчонку! — презрительно усмехнулась Глория.
Это была самая неприятная фраза. Она заставила меня моментально прекратить весь этот балаган.
— Вернешь? А разве она у тебя? — осторожно спросил, стараясь не выдать своего волнения.
Я ощутил движение в углу: по-видимому, для Агаи эта новость тоже оказалась неожиданной.
Глория слегка пожала плечиками, снова присела на стул, тщательно расправив складки платья, и широко улыбнулась.
— Скоро ее приведут!
А вот этого позволить нельзя!
Я внутренне напрягся, решая кого убивать первым.
Глория была ближе, но колдун внушал больше опасений.
Маг, даже самый плохенький, может в самый неподходящий момент подложить здоровущую «свинью». Так что — начать придется с него. Только — как?
Внезапно судьба решила выдать авансом маленькую, но все-таки козырную карту: моя врагиня неожиданно поднялась с места и резко сказала, обращаясь к подельнику:
— Хватит! Надень на него амулет! А потом пусть выходит из круга.
И снова беспокойное шевеление за спиной.
Возражать Глории я не собирался, правда и надевать магическую вещь тоже. Я просто ждал.
Маг подошел к самой границе, держа в руках массивный пластинчатый браслет из резной кости, скрепленный железными звеньями в форме рун.
— Протяни руку, — потребовал мужчина.
Я и протянул. К его горлу. А потом сдавил так, что все услышали, как хрустнули сминаемые позвонки и хрящ гортани.
Маг захрипел и задергался, пытаясь расцепить смертельный захват. Тяжелое украшение выскользнуло из ослабшей руки и грохнулось на пол. А следом за ним упало мертвое тело.
Быстрая расправа над несостоявшимся вершителем чужих судеб повергла окружающих в шок. Вместо того, чтобы действовать, они замерли неподвижными статуями.
Первой опомнилась Глория. Она метнулась к дверям, оттолкнув с пути замешкавших стражников. И еще в беге принялась трансформироваться, в одно движение освободившись от платья и обрастая перьями на бегу. Ближние к выходу слуги ринулись прикрывать удирающую госпожу, ощетинившись копьями. Те, которые стояли за нашими спинами решили повоевать — метнули в демона копья. От одного я успел уклониться, а вот второе чуть не поймал собственной грудью — неожиданно выручил сирин. Он заслонил меня своим хлипким телом, прикрывшись воздушным щитом. Копье легко продавило волшебство аптекаря, но полет свой замедлило, и я успел уйти в сторону. Железное острие чиркнуло предателя по плечу, и Агаи болезненно вскрикнул.
Этот странный поступок спас магу жизнь, он был вторым в списке. Теперь же я хотел знать, что у этой заумной сволочи на уме. И каков стервец — умудрился таки сделать меня своим должником!
Я шагнул навстречу к желающим повоевать и те, передумав биться, бросились вон. Однако свое дело верные слуги выполнили — Глория скрылась. Агаи хоть кинул ей вслед огненный шар, но только зря — интриганка уже исчезла за дверью.
Догонять беглецов я не стал: оставался нерешенным более насущный вопрос.
Я смерил Агаи недобрым взглядом, и сирин сделал шаг назад.
— Я все объясню!
Теперь уже я шагнул.
Маг побледнел, но больше пятиться не стал.
— Потом, Дюс! Если хочешь убить — потом! Я не сбегу! Сейчас Морра в опасности! У Глории много магов, без меня вы не сможете защититься!
— С какой стати я должен тебе верить?
— Я скажу то, что спасет твою жизнь! Тебе больше нельзя превращаться в человека!
