– Воображение? – Ника стиснула зубы, – Ты мне можешь вразумительно объяснить, что случилось с полом в столовой?
– Прогнил, наверняка во время пожара туда натекла вода, а мы не заметили.
– Это полная чушь! Никакой воды там не было! И чтобы пол прогнил, нужно несколько месяцев, а не дней!
– Значит, там лежали гнилые балки. Этого ты не допускаешь?
– И гнилой паркет? Они сговорились, паркетчики и плотники?
– Ника, это бесполезный разговор. Я очень прошу вас, оставайтесь тут до приезда Петухова. Если он купит участок, сразу же все изменится!
– А если не купит?
– А если не купит, тогда и поговорим.
Алексей сел в машину и зло хлопнул дверцей.
Ника топнула ногой: если бы он хотел их защитить, если бы он представлял себе, какая опасность им угрожает, он бы не поступал так жестоко! Она и сама понимала, уехать сейчас – это провалить проект окончательно. Пустить имущество с молотка, что может быть ужасней? И остаться только с этим ужасным домом, который рушится на глазах. А то и его придется разобрать и продать. На что хватит денег от ее переводов? Разве что на бензин, если у них еще останется хоть одна машина. Алексей по-своему прав, уезжать действительно нельзя. Но почему он как страус прячет голову в песок и не хочет посмотреть правде в глаза? Боится брать на себя ответственность? Как удобно: он занимается делами, спасает семью от банкротства, а ей и детям всего-то и надо, что пару месяцев пожить на лоне природы! Конечно, так думать проще и приятней, чем отдавать себе отчет в том, что жена и дети рискуют жизнью, спасая его проект!
Ника вышла на террасу и села в шезлонг. Как она устала! Как ужасно она устала бояться! Никто, никто не может ей помочь! Любящий отец, он предпочитает не думать об опасности, грозящей его детям. Она одна, только она одна в состоянии их защитить! Но как? Что она может противопоставить нечистой силе и хитрому, опасному плотнику? А ведь с виду – сущий валенок, а так умело прикидывается невинным безобидным простачком! Ника откинулась назад и запрокинула голову, чувствуя, как от безысходности на глаза наворачиваются слезы.
Нет, не плакать ей надо, а действовать! Никто ее не пожалеет, если собственный муж не желает поверить ей и хотя бы поддержать! Лучше выставить ее нервной истеричкой, или даже сумасшедшей, чем принять действительность такой, какая она есть!
Что она сделает одна против сонмища чудовищ? Как вообще борются с нечистой силой, раз уж она убедилась в ее существовании? Крестным знамением? В кино герои обычно так и поступают – тычут в монстра распятием. Но она пока не сошла с ума. А собственно, почему нет? Если она поверила в нечистую силу, то почему бы ей не поверить в то, что с ней должны расправляться священнослужители? В конце концов, борьба с нечистой силой – их прямая обязанность!
Ника бывала в церкви пару раз, когда это только входило в моду, но ей быстро наскучило изображать из себя христианку, это слишком утомительно и непродуктивно.
Среди ее знакомых не было по-настоящему верующих людей – не тот круг. Надежда Васильевна не в счет. Она, конечно, постоянно трещала о необходимости молиться и поститься, но сама не больно-то выполняла громоздкие требования церкви. Церковные праздники и обычаи, однако, домработница знала назубок, а уж бога поминала к месту и не к месту. Ника, бывало, только морщилась и одергивала домработницу, когда та принималась рассуждать на религиозные темы, на самом-то деле, мало доступные ее деревенскому разумению. Сама же Ника, и ее подруги, и приятели мужа были определенной породы люди: они полагались прежде всего на собственные силы. Даже не так – все они рассчитывали единственно и исключительно на себя, о боге не думая вовсе. Первая часть пословицы «На бога надейся, а сам не плошай» не касалась их совершенно. И надеяться следовало только на себя, и «не плошать» тоже самому. Кредо сильных. Ника всегда гордилась тем, что могла с уверенностью отнести себя к сильным людям. И до поры до времени это кредо себя оправдывало полностью.
Ну что ж, настало время, когда придется обратиться за помощью к церкви, раз, очевидно, не хватает собственных сил. Надежда Васильевна, кажется, говорила, надо освятить дом? Прекрасно. Рассказывать священнику о том, как к ней каждую ночь является нечисть, Нике не очень-то хотелось, чего доброго, он тоже примет ее за ненормальную. Но дома освящают и люди, к которым нечистая сила не приходит, так что она ничем не рискует. Интересно, как это делается? Может быть, можно позвонить туда и вызвать священника для совершения обряда?
Ника подумала, и решила, что лучше будет, если она сама поедет в местную церковь и договорится непосредственно, это будет надежней. Придется взять с собой детей, теперь она и мысли не допускала, что можно оставить их в долине одних. Как всегда, действовать она собралась немедленно, и уже хотела позвать девчонок, но вовремя спохватилась – время обеда, детей надо покормить. Да, без Надежды Васильевны она запросто могла забыть об этом. После вчерашних событий ей кусок не лез в горло, и Ника удовлетворенно думала о том, что нет худа без добра – от волнений последних дней она похудела на два с половиной килограмма, чего не могла добиться с февраля, как ни старалась.
Ника наскоро приготовила поесть – Алексей привез замороженных обедов, которые надо только разогреть в микроволновке, чем невероятно ее обрадовал, и позвала девочек мыть руки.
В отличие от нее самой, близняшки очень быстро оправились от шока, их волновали теперь совсем другие проблемы – только что возле собачьего вольера они обнаружили мертвого крота, перенесли его в угол сада и закопали. А после обеда, не откладывая, решили приступить к сооружению красивого памятника. Проект памятника шумно обсуждался сейчас за столом.
– Памятник кроту, какую ерунду вы выдумали! – покачала головой Ника, – надеюсь, вы не трогали его руками, когда закапывали?
– Нет, мы испугались, – ответили они хором.
– После обеда переоденьтесь, поедем в церковь, – категорично объявила Ника, – вечером памятник сделаете.
– Ну, мама, – хором, по своему обыкновению, затянули девчонки, – ну почему сегодня? Давай, ты одна поедешь, а мы здесь тебя подождём! Или завтра в церковь поедем…
– Нет, мои хорошие, мы поедем сегодня.
– А зачем в церковь? Чтобы приехал батюшка и прогнал привидений? – догадалась Марта.
И откуда дети знают, как называют православных священников? И тут Ника вспомнила, что в школе специально интересовались их вероисповеданием, и, вроде как, регулярно возили в храм.
– Да, именно для этого.
– Ну, тогда крот точно подождет, – махнула рукой Майя.
– Конечно, – согласилась Марта, – батюшка приедет, и они сразу испугаются!
