— Ну, просто банда бритоголовых у нас получается.
Через неделю доставили амуницию: латы, шлемы, мечи и короткие копья. Снаряжение отыскали бывшее в употреблении, невзрачное, потертое, местами мятое, но зато настоящее, а не бутафорское. Латы у всех были однотипные, кроме Сомова, для которого подобрали заметно дороже и новее, как и должно быть у начальника стражи. Однако даже подержанное воинское железо не было дешевым и влетело в звонкую монету. Орк загрустил — если дело не выгорит, Старый будет в гневе.
Время шло, а Вампиру, вышедшему на охоту за разговорным амулетом, не удалось даже пересечься с клиентом. Барон Орбон Скарс предпочитал передвигаться в карете и застать его пешим еще ни разу не случилось. Не теряющий надежды Вампир в очередной раз собирался на охоту в город.
— Музыкант, пошли по набережной побродим. Может, кошелек кто потерял? — старик хитро прищурился.
Виктор рассмеялся и поднялся вслед за старым вором прогуляться да и посмотреть, как работает лучший карманник в банде Старого. Вампира всегда в работе прикрывал кто-нибудь из своих. Они не спеша прогулялись вдоль всей набережной, приглядываясь к прохожим, и остановились у портового управления. Здесь они разделились. Неугомонный вор полез в толпу просителей перед входом в управление, а Сомов от нечего делать принялся разглядывать серое трехэтажное здание, за стенами которого скрывался их клиент.
Виктор, что называется, зазевался и упустил тот момент, когда Вампир влип в серьезные неприятности. Вор сам нарвался на крупный скандал с шикарно одетым человеком, который не выдержал наглости простолюдина и настолько разъярился, что принялся не на шутку избивать бедного старика. А затем несчастному вору уже лежащему без движения добавили еще несколько пинков стражники, дежурящие у входа. Виктор, ругая себя, что не уследил за стариком, заторопился к месту конфликта. Но Вампир сам уже отполз в сторону, кое-как поднялся на ноги и, сгорбившись и прижимая руки к животу, тяжело прихрамывая, заковылял ему навстречу.
— Ну, как же ты так неосторожно, старик? — с жалостью упрекнул его Сомов и бережно подхватил старого вора под руки, — Терпи, сейчас мы тебя к лекарю доставим.
В ответ Вампир утерся рукавом, сплюнул кровь и улыбнулся разбитыми губами:
— Погодь с лекарем, Музыкант. Ты знаешь, кто это был? Барон Орбон Скарс собственной персоной. Учись, пока я живой. Вот, погляди-ка.
С этими словами он отнял руки от живота, раздвинул лохмотья одежды и показал краешек разговорного амулета.
— Ну, ты старик даешь! Ну, ты мастер! Извозчик! — заорал он так, что от него испугано шарахнулись в сторону прохожие, — Подай сюда!
Два часа спустя огромный черный фургон запряженный парой лошадей остановился неподалеку от дома чиновника таможни Орбона Скарса. Фургон был тюремный, целиком из дерева с решетками на маленьких окошках и предназначался для перевозки арестантов, а не стражников, но другого, подходящего по размерам просто не нашлось. На козлах развалился Орк, глубоко надвинув шляпу на глаза и делая вид что дремлет. Внутри фургона позвякивая железом, потели облаченные в латы десять лжестражников во главе с лжекапитаном Сомовым. Еще несколько разбойников заняли позиции по обеим сторонам улицы. В их задачу входило любой ценой не пропустить к дому настоящих стражей порядка, если такие вдруг объявятся, даже ценой вступления в потасовку с ними и увода погони за собой в противоположном направлении. На крыше соседнего здания еще один бандит вел наблюдение с высоты. Отсюда он хорошо просматривал внутренний двор баронского дома и должен был подать сигнал к началу операции. А в вертепе бывший работник чиновника Скарса, имитируя его голос и интонации, уже произнес по телефону тщательно отрепетированную фразу ненавидимой ему госпоже Типи. С минуты на минуту должно было решиться — поверили в их аферу или нет.
Сначала наблюдатель на крыше поднял руку верх. Орк встрепенулся и ударил один раз локтем в стену фургона.
— Всем приготовиться, — шепотом произнес Виктор, и десяток людей завозились, толкаясь в тесноте и поднимаясь на ноги.
Наблюдатель отчаянно замахал рукой, а Орк забарабанил в стену фургона.
— Ну, с богом, — выдохнул Сомов, опустил гогглы на глаза, поправил шлем и распахнул двери.
С шумом и лязганьем лжестражники посыпались на мостовую.
— Построение в два ряда! За мной марш! Быстрее, быстрее, — командовал Виктор и сам почти бегом направился к воротам, которые уже начали раскрываться.
Они успели как раз к тому моменту, когда добротная карета запряженная четверкой породистых лошадей выворачивала из ворот. Сомов встал прямо на их пути и поднял руку вверх:
— Именем короля, всем оставаться на местах!
Кучер резко осадил зафыркавших лошадей и карета затормозила. Рядом уже выстраивались стражники, окончательно перекрывая выезд. Братья близнецы проявили инициативу и взяли лошадей под уздцы. Молодцы, это они во время сообразили.
— В чем дело? — раздался властный женский голос, и из кареты показалась сначала прелестная женская головка, а затем, самостоятельно распахнув дверцу, выскочила и сама госпожа Типи.
Красивая стройная женщина в очень богатом наряде, легкомысленной шляпке и с изящными золотыми гогглами на глазах. Она остановилась перед Виктором, окутав его облаком приторно пахнущих духов.
— Какое вы имеете право меня задерживать, капитан? — недовольно воскликнула она и разве что ножкой не топнула, — Я баронесса Типи Ароса! Немедленно меня пропустите!
— Извините, госпожа, но у меня приказ никакого не выпускать из дома барона Скарса до прибытия королевского дознавателя. Прошу вас и вашу прислугу незамедлительно вернуться в дом.
Баронесса заметно занервничала, окинула взглядом выстроившихся стражников и сменила тон:
— Послушайте, капитан, — она сняла гогглы и оказалась весьма привлекательной особой с большими зелеными глазами, — как вас зовут?
— Володя Шарапов, госпожа, — нагло улыбнулся ей Сомов, — к вашим услугам.
— Как мило. Так вот, Володя, можно мне вас так называть? — хитрая женщина использовала доверительно-просительную интонацию, — Мне нужно срочно, ну просто очень срочно уехать по одному делу, не терпящему отлагательств. Вы не могли бы меня пропустить в виде исключения?
— Это невозможно. У меня приказ никого не выпускать, — не поддался на уговоры Сомов, придерживаясь образа бравого служаки, — Я еще раз настоятельно советую вам вернуться в дом.
— Ну, я очень прошу, Володя. Ну, мне очень-очень надо уехать. Я умею быть благодарной. Вы не пожалеете. Вы меня понимаете?
