— Ты предлагаешь мне… заключить с тобой сделку? — Ниа невольно отшатнулась. Она прекрасно знала, какую плату обычно берут демоны за все, что угодно.
Но этот демон только рассмеялся — и вовсе не демонически страшно, а вполне по-человечески — если не считать того, что смех исходил из пламени.
— Если хочешь, можно и так сказать. Я предлагаю тебе свою силу, которой ты сможешь пользоваться и в своих целях, и свою помощь — настолько, насколько я сам способен ее оказать. Взамен я прошу только одного — помочь мне добраться до Левиафана. Я буду использовать твое тело, как свое — но не сделаю ничего, чего бы ты не хотела. Я не посягаю на твою душу — она как была твоей, так твоей и останется, клянусь Пламенем.
— А как я узнаю, что ты меня не обманешь?
Демон тяжело вздохнул.
— Как же с вами порой сложно… Ниалэри, я — демон. Демон, а не дьявол.
— А в чем разница? — наивно спросила девушка.
Тот вздохнул еще тяжелее — языки огня вновь вырвались из камина.
— В том, что нам знакомо понятие чести и честности. Мы никогда не нарушаем своих клятв. И если демон тебе что-то обещает — можешь быть уверена в том, что он сдержит свое обещание. Это у нас в крови.
— А как же этот твой… Левиафан?
— Он демон только наполовину. Его отец был дьяволом, а они совершенно не имеют никаких принципов и представлений о чести, — устало проговорил собеседник.
Ниалэри задумалась. С одной стороны, ей было страшно договариваться с демоном. С другой — слишком уж заманчиво звучали его слова… Помочь спасти мир, да еще и получить какую-то силу?
— Хорошо, — наконец решилась она. — Я согласна, но только если ты пообещаешь мне несколько вещей.
— Я слушаю…
Спустя полтора часа оговаривания условий демон, похоже, уже и сам не рад был, что обратился за помощью к этой девушке, оказавшейся настолько въедливой, что она могла бы дать фору даже Валлентайну, с его некромантской придирчивостью и привычкой цепляться к словам.
Она могла бы быть великолепным юристом, — с тоской подумал он.
— Вроде все, — наконец сказала Ниалэри. — Что теперь я должна делать?
— Протяни мне руку. В огонь.
— Но…
— Не бойся. Я повелеваю огнем, и пока мы помогаем друг другу, ни одно пламя не опалит тебя.
Выдохнув, Ниа решилась — и пламя ласково обняло ее ладонь. В следующее мгновение она чуть не отдернула руку, когда пальцы ощутили чье-то легкое пожатие, а в следующий момент непреодолимая сила отшвырнула ее от камина.
Он стоял перед ней — высокий и демонически прекрасный. Полыхающие пламенем глаза, огненно-рыжие волосы, красноватая кожа, красивое, умное лицо и чуть загибающиеся назад небольшие рога. За спиной трепетали огненные крылья.
— Я, Асмодей, Повелитель огня и первый Князь Аббисса, клянусь своей изначальной силой соблюдать все свои обязательства перед человеком по имени Ниалэри, чья кровь была принята мною. Я клянусь не причинять Ниалэри вреда и не посягать на ее бессмертную душу ни под каким предлогом. Я клянусь поделиться своей силой и не подвергать Ниалэри опасности, кроме той, что оговорена в нашем соглашении. Я сказал, и слово мое подтвердит Изначальный Огонь!
— Я клянусь соблюдать свои обязательства и не пытаться обмануть демона Асмодея, — пискнула Ниа, до которой потихоньку начало доходить, с кем она заключила договор — конечно, она ничего не знала ни об Аббиссе, ни о демонах, но от Повелителя огня веяло такой непредставимой мощью…
— Да будет так. — Он шагнул вперед, заключая девушку в объятия.
На миг ее опалило таким страшным жаром, что рыжая едва сдержала крик. А потом Асмодей вдруг исчез.
В глубине ее сердца теплился ласковый огонек. Но Ниа твердо знала, что стоит ей только захотеть, как это доброжелательное тепло превратится во всепоглощающее, лютое пламя, способное уничтожить все.
Несколько минут Ниалэри стояла у камина, задумчиво глядя в огонь. Потом она усмехнулась, села на пол и протянула руку — язычки пламени ласково целовали кожу, не обжигая.
По губам рыжей блуждала странная улыбка. Теперь она знала, что будет делать…
* * *
В кабинете было абсолютно тихо. Мертвенная тишина не прерывалась даже дыханием сидящей в кресле перед огромным экраном девушки, закрывшей глаза и запрокинувшей голову. На экране, мерцая, менялись символы и схемы, сложные многоуровневые диаграммы и магические начертания, основанные на октограммах.
— Сканирование завершено, начинаю загрузку информации, — мелодично произнес негромкий голос. — Загрузка информации завершена.
Аркана открыла глаза и села. Несколько секунд ее взгляд был отсутствующим — Хранительница осознавала полученную информацию, а потом вдруг вздрогнула и быстро посмотрела на экран.
— Дью, мне нужна твоя помощь, — позвала она. — Мне не нравятся результаты анализа происходящего.
— Сейчас посмотрю, — отозвался дух-хранитель. — Что именно тебе не нравится?
— Не знаю. Так вроде все логично и стройно, а интуиция подсказывает — что-то не так.
— Угу, сейчас… — Дью погрузился в изучение информации.
А Аркана, задумавшись, пыталась поймать в собственных мыслях ту самую, которая все ускользала от внимания.
Если только он не…
— Компьютер, сравнение генетического кода полуэльфа по имени Талеанис и Хранителя Растэна!
— Согласно имеющимся данным, Хранитель Растэн является биологическим отцом полуэльфа по имени Талеанис с вероятностью девяносто шесть целых и тридцать пять сотых процента, — отозвался комп.
— Местоположение Хранителя Растэна?
Несколько секунд на экране красовалась строка поиска.
— Местоположение установить не удалось.
— Кто из Хранителей сейчас находится в мире сорок восемь, сектор h-35?
— Александер Валлентайн, Оракхан гар Хорад и Звездная всадница Дианари эа Сайнери Лиаласа.
— Оракхан, значит… — задумчиво протянула Аркана. — А ведь Орешек дружит с Растэном. И если сын Чертополоха влип в большую беду, то Растэн вполне мог попросить старого друга присмотреть за сыном. Комп, чем обусловлено пребывание в этом мире Хранителей Валлентайна и Оракхана?
— Хранитель Оракхан в отпуске. Хранитель Валлентайн — данные недоступны.
— Причина?
— Личный код Раадана.
— Даже так? Ладно…
Аркана вызвала на экран личные дела тех, чьи действия привлекли ее внимание.
— Комп, а проверь-ка ты вот что… Какова вероятность того, что целью пребывания в этом мире Валлентайна является поиск будущего Хранителя?
— Сорок одна целая и три десятых процента, — немедленно отозвался компьютер.
