Глава сорок девятая
Смерть от воды
Луис слушал, как бормочет мальчишка. Он настоящий безумец, не сомневался ученый. Они с волкодлаком сначала подумали, что это Може, поэтому быстро спрятались в боковом коридоре, загасив лампу. Теперь ориентиром им служила только другая лампа и светящиеся камни.
Это оказался не Може, а мальчик, который прохаживался по пещере, как будто вышел прогуляться в солнечный денек. На ходу он бормотал что-то себе под нос на своем родном языке.
— Расскажите мне еще что-нибудь из ваших историй. Только не забегайте вперед. Как мне победить этого волка? Не драться? Но я же воин, я должен драться. — Он рассердился. — Я бежал от него на речном берегу, потому что у меня не было подходящего оружия, чтобы сражаться с волком. Дайте мне копье, острое и смертоносное, дайте мне меч или молот, чтобы сокрушить его. Я напою его кровью, и это будет его собственная кровь! Вот, волк, здесь я принесу тебя в жертву тебе. Посмотрим, как ты утолишь голод собственной плотью. Не бегите от меня, друзья, вернитесь, дайте снова коснуться вас. Оправьте меня снова в то место, и я сражусь с ним. В тот раз он застал меня врасплох. Я не трус. Не смейте считать меня трусом. Моя судьба — гибель в бою. Я сам смерть. Разве вы не видите, скольких я сделал мертвецами ради вас? Я оставил вам целый мертвый город. Вернитесь. Эй вы, горящие буквы, вернитесь ко мне. Я выстрою вам дом из костей. Чу, что это и кто здесь?
Луис услышал другой голос, проговоривший по-гречески:
— Помоги мне!
Он поглядел на волкодлака, едва различимого в сумраке. Волкодлак сжал руку Луиса, и чтобы удержать, и чтобы, как понял Луис, немного подбодрить.
— Вот Один! — прошептал Элиф. — Это же он был в палатке с головой мятежника в ногах!
— И ты пойдешь к нему, чтобы умереть? — Луису вовсе этого не хотелось. Человек-волк был его единственным защитником.
— Ему нужен меч.
Снова зазвучали голоса, на этот раз оба говорили по- гречески.
— Это озеро утопленников. Оно шепчет мне. — Это, как понял Луис, сказал мальчик.
— Спаси себя и меня. Это она призвала нас сюда. — Этот голос звучал как-то сдавленно.
— Зачем?
— Чтобы мы умерли. В этих пещерах обитает безумный призрак, он жаждет твоей крови. — Эти слова сопровождались кашлем и хрипом.
— Я мужчина, а не мальчик. Я не трус, я встречусь с призраком лицом к лицу. Кажется, я прославленный истребитель призраков и бог смерти. Посиди-ка в воде еще немного, господин, мне приятно видеть тебя там.
— Разве ты не чувствуешь? Разве не понимаешь? Ты принес с собой руны. Ты убийца, это правда, но ты и частица мертвого бога. Она получит нас обоих. Руны бегут от тебя. Неужели ты не замечаешь? Я это ясно вижу.
— Я получу еще больше этих забавных штучек. Пока я не до конца понял, в чем их польза, однако они переносят меня в одно место, где я могу задувать огни человеческих жизней. Несите меня туда, руны.
— Дай мне выйти из воды, я замерзаю. Выпусти меня.
— Прошу тебя, господин, посиди там еще немного.
— Сколько тебе лет, мальчик?
— Пятнадцать, то есть так говорил мой отец. При рождении я убил свою мать.
— И ты все еще мальчик. Ты что, скопец?
— Ни один человек на свете не посмел бы меня оскопить!
— В таком случае ты остался таким благодаря большой удаче или же заклятию. Вслушайся в свой голос. Ты меняешься. Ни один мужчина не может обуздать руны, только не мужчина.
— А ты храбрец, если говоришь мне такое. Я могу их обуздать, и это правда.
— Она тебя убьет. Она убьет меня. Смерть уже здесь. И говорит с нею. Разве ты не слышишь, как они перешептываются?
— Я слышу только, как ты хнычешь.
Они продолжали препираться, и волкодлак спросил Луиса едва слышно:
— Кто это?
— Который?
— Тот, что сидит в воде.
— Это начальник священных покоев. А мальчика зовут Змееглаз. Он из варягов.
— Ты его знаешь?
— Он приходил ко мне, чтобы избавиться от заклятия.
— Какого заклятия?
— Он сказал, что не может убивать.
— И что ты для него сделал?
— Да ничего. Велел принять Христа и оставить свои языческие привычки.
В затопленном тоннеле раздался плеск. Луис с такой силой сжал рукоять ножа, что испугался, как бы она не сломалась.
Голоса у озера замолкли. Змееглаз проскользнул мимо Луиса с волкодлаком, без лампы, просто тень в темноте.
— Вытащи того из воды, — сказал волкодлак. После чего отправился вслед за мальчиком, сам похожий на безмолвную тень.
Луис сполз по гладким камням, выстилавшим русло подземной реки, и подобрался к источнику.
Начальник священных покоев пытался выбраться, но его била такая дрожь, что он никак не мог схватиться за каменный выступ. На камне рядом с ним лежала госпожа Стилиана. Луис протянул руки, но у препозита не осталось сил, чтобы подняться и дотянуться до него.
— Она здесь. Она забирает их обратно. Она хочет, чтобы я умер. — Речь его была медленной и невнятной.
Луис лег на живот и схватил его, однако евнух был слишком тяжел, чтобы он смог просто поднять его. Как же вытащить его из озера?
— Она хочет смерти, однако она не получит мои руны. Ага, вот и она. — Это Змееглаз рассуждал где-то за спиной у Луиса, и его голос эхом разносился по тоннелю.
Луис подсунул руки Карасу под мышки и потянул изо всех сил. Тот не сдвинулся с места. Он трясся так, будто его кости стремились сбросить с себя мясо.
— Она хочет смерти, конечно же, она хочет смерти. Он хочет смерти. Он это она, а она всегда он. Смерть порождающие, мать и отец смерти, — бормотал Змееглаз.
Начальник священных покоев схватил Луиса за руку.
— Вот так, давай, попробуй приподняться.
Но препозит и не думал подниматься, он сам стащил Луиса вниз, в озеро с ледяной водой.
Луис успел несколько раз хлебнуть воды. Руки начальника священных покоев обвились вокруг него, заталкивая вниз, в темноту. Сражаясь за глоток воздуха, Луис вцепился в евнуха, заставив с головой уйти в доходящую до груди воду, и рванулся вверх. Они боролись в озере, падали, поднимались, снова вцеплялись друг в друга и снова падали. Луис услышал за спиной возгласы и окрики, увидел проблеск света, прежде чем руки Караса снова затащили его под воду.
Начальник священных покоев обессилел, пока мерз в озере, и внезапно обретенная живость покинула его так же быстро, как пришла. Только что он был могучим, почти непобедимым, а в следующее мгновенье его энергия иссякла, словно речной поток, перекрытый воротами шлюза. Карас все еще цеплялся за Луиса, но в глазах его сквозил страх. Он держался за ученого, чтобы не упасть.
