— Я пойду с тобой. — Ринф жестом заставил сотника замолчать. — Быть может, здесь от меня будет больше пользы Танэль.
Андрей пожал плечами, не решившись перечить, и повернулся спиной к Ринфу. Тот быстро нагнал Элайна и пошел рядом. Разговаривать им не хотелось, и они в молчании добрались до первых заслонов стражи, выставленной вокруг дворца. Ракшас Гхатоткача, похоже, боялся волнений после казни Гюрзы и потому постарался обеспечить свою безопасность по максимуму. Это несколько осложнило дело, но не намного.
Ринфу, как эльфу, вообще ничего не стоило прошмыгнуть мимо неповоротливых и слишком шумных, по его мнению, людей. Андрею пришлось немного сложнее, но и он справился со своей задачей — сказалась наука Приграничья. Только раз, зацепившись полой плаща за ограду, едва не нашумел. Рииф недовольно шикнул на сотника, но и только.
В дворцовом саду было шумно, людно и светло: липовый «Император» пышно праздновал сегодняшнюю казнь. Часть внутренней охраны была из новичков Серого Отряда, и потому Элайну ничего не стоило сойти за одного из них, а Ринф пробирался как-то по-своему, умудряясь никому на глаза не показываться. Андрей подозревал, что эльф воспользовался одним из отводящих взгляд заклинаний или же фантомных сквиллов. Здесь, среди буйства праздничного Волшебства иллюзий и фейерверков, ничего не стоило скрыть такое маленькое заклинаньице.
Андрей неспешно шел по усыпанной пестрым гравием дорожке между искусно выстриженных деревьев и спокойно оглядывался по сторонам. Страха не было. Лишь легкое нетерпение, предвкушение скорой драки заставляло двигаться чуть резче, чем обычно, и внимательнее смотреть по сторонам.
«Императора» Элайн увидел издалека. Гхатоткача сидел на балконе и любовался пестрой толпой придворных внизу. Играла музыка, люди танцевали или толпились Вокруг уставленных яствами столов, шумели фонтаны, небо время от времени расцвечивалось яркими фейерверками. Немудрено было здесь затеряться и не привлечь к себе никакого внимания.
Андрей остановился возле фонтана и бросил взгляд в сторону балкона. Ракшас ничем не выдал своего беспокойства и выглядел все так же благодушно.
— Как только облик нашего дорогого Императора изменится, — услышал Андрей за спиной шепот Ринфа, но не обернулся на голос, — беги к нему и постарайся вонзить клинок ракшасу в глаз. Локи как-то упомянул, что именно так и надо будет убивать Гхатоткачу. Я буду у тебя в качестве отвлекающего болтуна и магической поддержки.
Андрей едва заметно кивнул, подтверждая, что слышал, и медленно обернулся к балкону. Ринфу, видимо, потребовалось время, чтобы заставить сквиллы Огненного Лиса заработать, но зато когда это случилось, то даже Элайн едва не поддался общей панике. Визжащая толпа придворных едва не смела сотника, и ему пришлось влезть на довольно высокий бортик фонтана. Только после этого он смог как следует разглядеть Гхатоткачу.
Ракшас возвышался на балконе, приняв свое истинное обличие, — поросшее редкой черной шерстью одноглазое чудовище с выпирающими вперед клыками. Андрею не хотелось лезть против движения толпы, и он решил дождаться, когда на площади не останется людей, а потом уже заняться ракшасом.
Но у Гхатоткачи было свое мнение на этот счет. Взревев, словно уколотый пикой бык, он перескочил через перила балкона и тяжело рухнул на камни площади. Случайно попавший ему под ноги придворный даже пикнуть не успел, мгновенно превратившись в кровавую кашу. Гхатоткача с удовольствием пнул останки несчастного и те полетели в спешно удиравших прочь людей. Ракшас захохотал и огромными прыжками понесся вперед. Площадь перед дворцом стремительно пустела — и гвардейцы бежали не в числе последних.
Оглядевшись, Андрей заметил почти посередине уже пустой площади Ринфа. Эльф спокойно сложил руки на груди и ждал, когда же ракшас приблизится. Элайну на мгновение стало страшно — столь нелепо стройный невысокий эльф выглядел перед громадным чудовищем.
Гхатоткача остановился в нескольких шагах от Ринфа и расхохотался.
— Это ты, да?! — взревел Гхатоткача, тыча скрюченным пальцем с пятью фалангами в сторону эльфа. — Ты сумел меня перекинуть?! Ты за это очень неприятным образом сдохнешь!
— Только после вас, — со скверной ухмылкой проговорил Ринф. — Ты, Гхатоткача, дурак, если решил связаться с Нием. Его, знаешь ли, здесь не жалуют. Тебя теперь тоже. Следовало уйти вместе с Лэгри.
— С этим щенком? — изумился ракшас и опять расхохотался. — Да он мне в подметки не годится! Ты, кстати, тоже.
— Андрей, бей! — неожиданно завопил Ринф, заметив, что Элайн подобрался почти вплотную к Гхатоткаче, и бросил какое-то заклинание, сковавшее на несколько мгновений движения чудовища. Сотник не терял времени и среагировал мгновенно. Одним прыжком оказавшись рядом с ракшасом, Андрей вонзил ему в живот свой клинок.
— В глаз, кретин! — заорал Ринф, бросаясь вперед. Ничем серьезным эльф вооружен не был, кроме короткого кривого кинжала, и совершенно непонятно, что он хотел сделать таким маленьким клинком. Однако времени у Элайна на размышления почти не было. Ракшас, хоть и двигался медленно, но уже начал приходить в себя.
Андрей выдернул клинок из живота чудовища и отвел его для следующего удара. Гхатоткача был почти на две головы выше сотника, и потому Элайну пришлось развернуть меч не самым удобным образом. В этот миг ракшас вдруг резко дернулся и одним ударом отшвырнул сотника от себя. Андрей, пролетев несколько метров, рухнул на землю и, даже по мере возможностей смягчив падение, не сразу смог подняться. И потому сотнику пришлось совершенно бессильно наблюдать, как Гхатоткача подхватил лапой за талию подбежавшего к нему эльфа и поднял над головой. Андрей кинул заклинание, но оно просто разбилось о ракшаса, словно и не существовало.
— Ты умрешь гораздо страшнее Лакха! — тем временем взревел Гхатоткача и встряхнул безвольно обвисшее тело эльфа. Смешной кинжал, звякнув, упал на булыжник площади.
И в этот момент Андрей смог подняться на ноги. Неровной, вихляющейся походкой, он приблизился к ракшасу, совершенно не обращающему внимания на сотника. Гхатоткача с великим увлечением продолжал трясти и мять уже вряд ли живого Ринфа. Элайн видел яркую эльфскую кровь, потекшую изо рта Ринфа, слышал, как хрустели его кости.
— Спасибо, друг. И прости, друг, — едва слышно вымолвил Андрей, поднимая клинок и прыгая вперед. Гхатоткача среагировал моментально. Отшвырнув эльфа, он стремительно обернулся, и его лапы сомкнулись вокруг торса Элайна.
— Какой живучий щенок! — радостно возвестил ракшас, поднимая Андрея вверх. От нестерпимой боли в ломающихся костях Элайна замутило. Он хотел бы заорать, но в данный момент не мог себе позволить отвлечься от налитого кровью единственного глаза Гхатоткачи.
