Глава 16.
'Тихо в лесу,
Только не спит барсук.
Уши свои он повесил на сук
И тихо танцует вокруг'.
И тихо танцует вокруг'.
М-да, забыл – попаданец должен исполнить песни Oкуджавы и перепеть Высоцкого. А я неправильный, помню только матерные частушки и такого же состава песенки. А всё из-за чего? А из-за того, что, когда по молодости пацаны собирались попить пиво под гитару, мне было некогда – то тренировки, то девушки…, этих пацанов… Вот и не срослось.
'Тихо в лесу,
Тока не спит бобёр!
Какой-та козёл плотину упёр…
Вот и не спит бобёр!'
Вчера в обед простился с Прометеем, отдал Рысю на постой Барну. Попрощался со всеми, и на дирижабле вылетел в лагерь смертников. К ужину благополучно прибыл, где и был тепло встречен Войцевым и Твердлавом. Лагерь был основательным, в обоих смыслах – удобным и хорошо охраняемым.
'Тихо в лесу,
Только не спит кабан:
Знает кабан, что поедет на БАМ,
Вот и не спит кабан'.
Сразу после утоления голода прошёл штабной сбор. На нём я практически ничего нового не узнал, ещё позавчера Прометей сообщил о пролёте в сторону Улья группы из четырёх скоростных дирижаблей, которая шла под охраной двенадцати военных кораблей. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что это перевозка ОМП.
'Тихо в лесу,
Только не спит ягуар:
Кто-то его положил в писсуар,
Вот и не спит ягуар'.
Завтра в пять утра дирижабли ударят по разведанным входам из Улья. Через два часа группу высадят у одного из запасных выходов, именно столько, по словам Войцева, действует специальное оружие, которое будет применено. И мы пойдём в свой 'последний и решительный', без права на отступление. Секретчики, блин, химия имеет интересную особенность – через два часа под действием воздуха начинается её разложение, а ещё через час опасности вообще не существует. Экологи недоделанные.
'Тихо в лесу, только не спит Олень,
Смотрит с ю-туба всякую хрень,
Вот и не спит Олень…'
А я как тормоз нет, чтобы вздремнуть. Перед этим выспался, теперь сижу рядом с небольшой рощицей и пою всякую фигню. Рядом тихо хрустнула ветка. Кто-то крадётся. Допеваю часть куплета…
'Тихо в лесу,
Только не спят дрозды:
Знают дрозды, что получат…'
– Твердлав, можешь не прятаться.
Перестав таиться, командир группы подошёл ко мне и сел рядом.
– Старею, раньше бы никто не услышал.
– Да и сейчас мало кто заметил бы. Просто у меня слух хороший, – подсластил 'пилюлю' я.
– Зато с голосом проблемы, с ним не петь надо…
– Я в курсе, ты за этим пришёл?
Поерзав, поудобней устраиваясь, Тведлав ответил:
– Нет. Перед операцией обхожу ребят, ты один не спишь. Кстати, что это за язык и о чём песня?
Вздохнув, задумался…, как бы половчее соврать?
– Это древнее наречие, я единственный его знаток. На всей Гете не найдётся лучшего специалиста!
– Интересно, что ты делаешь в Страже, если мог пойти по научной стезе?
– А кто сказал, что это помешает? – усмехнулся я в ответ.
– Тоже верно. Так о чём песня?
– О! Это печальная песня о жизни зверей в полном опасности лесу!
– Врёшь ведь?
– Вру, – согласился с ним. – Но ведь ты не для этого подошёл?
Твердлав замолчал, 'уйдя в себя'. Я не стал его беспокоить, а принялся ждать. Наконец, командир пришёл к какому-то выводу и спросил:
– Ты ведь, как иномирянин, мог сбежать от задания?
Приплыли… Скоро каждая собака будет знать обо мне.
– Не бойся, об этом, под клятву, мне рассказал Кедраж. Мы друг друга знаем уже не первый десяток лет. Так как?
Теперь была моя очередь задуматься.
– Да… Мог. Сбежать. Но… как видишь, не сбежал. Я-то, дойдя до королевы Улья, могу уйти в другие миры. А как ты согласился на это? Ведь обратно ходу нет.
Слегка насмешливо посмотрев на меня, с неожиданной грустью он ответил:
– Я был командиром лучшего спецподразделения Стражи. Не сосчитать: сколько тварей мы перебили, сколько тёмных магов изловили, сколько оружия старой цивилизации уничтожили. Была у меня жена и двое детей, к несчастью, моя любимая рано от меня ушла. Но я нашёл в себе силы работать и растить детей. – В глазах мужчины вспыхнула неподдельная любовь. – Мальчик и девочка…, мои ребятишки. Им было по десять лет… Я был в отпуске, решил показать столицу своим чадам. – Молчал, понимая, что услышу рассказ, глубоко личный, и не перебивал воина. – Мы остановились недалеко от города, в частном гостевом домике. Я отправился навестить старого друга, а когда вернулся… – Глаза Твердлава заблестели. – Мой мальчик защищал сестру до последнего, у него были перебиты все конечности, а со спины снята кожа. Дочку… Дочку били и насиловали… Били и насиловали…
– А соседи, неужели никто не услышал? – шокированный услышанным, спросил я.
– До ближайшего домика двести метров, через сад, напрямую его не видно, а по дороге мало ездят, да и дом слишком добротный, шума никто не услышал. И дочка умерла у меня на руках. Я не я был бы, если это сошло бы с рук тварям, что это сотворили! Я немного владею магией, совсем немного… Могу читать следы. А следы были! И я их нашёл! – Голос рассказчика изменился, и в нём зазвенела едва сдерживающаяся ярость. – Дети посланников Герцогства со свитой повеселились. Думали, их не найдут! Простые полицейские и не нашли бы, но я не простой! – на секунду Твердлав перевёл дыхание. – Эти собаки остановились в таверне со своими слугами, я дождался ночи и пришёл за ними…
Тяжко вздохнув, он замолчал. У меня в голове суматошно метались мысли.
– Подожди, Твердлав, даже если они дети послов, то ты был в своём праве! Тебя не за что было судить, право мести не оспаривается ни королями, ни волхвами!
– Меня судили не за это… – Я вопросительно взглянул на мужчину, и он продолжил. – Я уничтожил и убийц, и тех кто просто рядом был в таверне…
Ёпырный театр… Может, это состояние аффекта? Но задать вопрос я не успел.
– Я понимал, что не все там виноватые, но желание убивать было сильнее… Теперь я здесь. На это задание я и так бы согласился, но тут не всё так просто. Я не хочу чтоб на мой род легла тень. После всего, – он махнул рукой по направлению, где находился Улей, – меня, как дворянина посмертно реабилитируют, как человека – нет. Но честь фамилии будет чиста. И шанс спасти других, ради этого стоит погибнуть.
Вот это история… Не дай Бог пережить такое… Я поднялся:
– Не волнуйся, Твердлав, мы спасём планету, у нас просто нет иного выхода. А пока пойдём-ка спать, когда ещё придётся?
– Андрей, вставайте, двухчасовая готовность… – сквозь сон до меня достучался настойчивый голос Войцева. – Только что взлетели ударные дирижабли.
