— По крайней мере, дверь для нее открыть проблемой не являлось, — закончил с улыбкой.
— Но какого черта ты вообще что-то подобное сделал?! — прорычала Доусон.
Я пожал плечами:
— Пока вы занимались расшифровкой моей «обманки», вы были заняты.
— То есть от нас не было проблем? — догадливо уточнила девчонка.
Моя улыбка стала еще шире:
— Джейн, ты устроила пожар в моем офисе. Никакие документы не были бы в силах меня от этого спасти. Но ты права: пока Эйва структурировала новостную ленту, она не лезла в те места, выход из которых ей обошелся бы значительно дороже входа. Это был самый легкий и… безболезненный способ ее нейтрализовать.
Волчица покачала головой:
— Когда Эйва об этом узнает, она тебя самого расчленит и перетасует.
— Я попробую как-нибудь это пережить, — пообещал убежденно. — Но обрати внимание: ты проникла в мой кабинет, и я скрыл этот факт от лорда Маркуса. Ты пробралась на корабль — и я снова намерен тебя не выдавать. О чем это говорит?
Джейн смешно свела брови на переносице, изображая глубочайшую задумчивость. Потом выдала:
— Ты — плохой солдат!
И ведь не в бровь, а в глаз!
— А еще?
— Ты считаешь Маркуса идиотом, потому что он не понимает, что без моей помощи «Охотники» не станут работать так, как тебе нужно!
Почти незаметно для нее я сделал шаг вперед, чтобы встать ближе.
— А еще?
Она подняла подбородок и с нахальным видом уставилась мне в глаза:
— Не вижу других причин!
Я покачал головой:
— Ты невозможна, мэтр Джейн Доусон! Но если для тебя так важно услышать это от меня, я скажу вслух. За последние два с половиной месяца я понял, что без тебя, волчица, можно жить. Но как-то незачем. Я все время выглядываю тебя в толпе и ловлю твой запах даже там, где его не может быть по определению. Ты — последняя, о ком я думаю перед тем, как заснуть, и первая, чье лицо я вспоминаю при пробуждении. Я не знаю, это ли называется любовью, но я знаю наверняка, что ты вошла в мое сердце и заполнила мои мысли.
— Это называется «инстинктом», лорд Тант, — тихо и даже как-то устало сказала она. — И это пройдет.
— Я тоже сначала так думал, — склонил голову набок. — Что эта химия не может длиться вечно. Но чем больше я тебя узнаю, тем лучше понимаю: не инстинкт заставил меня влюбиться в тебя, а ты сама. Твоя смелость, твоя доброта, твой живой ум — вот что мне нравится в тебе. Да, моя звериная суть первая увидела в тебе предназначенную мне волчицу. Но я склонен воспринимать это как подсказку. Глас свыше, если пожелаешь. И знаешь, что он мне сейчас говорит?
— Что? — выдохнула пораженная моим страстным монологом Джейн.
— Он говорит: «Не выпускай ее с корабля!» — ответил я и крепко обхватил ладонями ее плечи. — Джейн, я очень тебя прошу: останься здесь! Я не шутил насчет оружия рейнджеров. У нас действительно нет противоядия. И я просто не знаю, что буду делать, если потеряю тебя.
Несколько секунд она молчала, словно обдумывала свой ответ, потом мягко изогнулась и выскользнула из моих рук.
— Но ты ведь идешь, — не то спросила, не то напомнила она.
— Моя подготовка лучше твоей.
— Возможно, — даже не стала отпираться Джейн. — Но какой из меня руководитель, если в момент опасности я оставлю группу и буду отсиживаться в безопасном месте?
Я вздохнул и потер пальцами переносицу:
— Выходит, у меня совсем нет шансов тебя переубедить?
Волчица покачала головой:
— Прости… если разочаровала, — последние слова она произнесла так, будто извинялась впервые в жизни. Да и сейчас явно не собиралась этого делать. А вот же — сделала. И смутилась, даже чуть покраснела. — Идем! — буркнула она, резко взмахнув длинной челкой. — Нам пора.
— Конечно, — ответил я и подумал, что «разочаровала» — это не то слово. В глубине души я не сомневался, что она ответит именно так. Ну не могла Джейн Доусон, волчица, которая всегда умудрялась находить самый сложный путь, ответить иначе.
И я так хорошо это знал, что даже успел подготовиться к такому ответу.
Она не видела, как я жестом фокусника вытянул из рукава пару метровых «захватов».[8] Резко взмахнул ими в воздухе, заставляя распрямиться, а потом, прежде чем Джейн успела обернуться, понять, что происходит, и отпрыгнуть, ударил ее дважды — по щиколоткам и по рукам в районе локтей. Коротко взвизгнув, волчица пошатнулась, и я легко подхватил ее на руки.
— Видит Бог, я пытался договориться по-хорошему! — заявил в ответ на ее разъяренный взгляд и аккуратно положил в ближайшую криокамеру.
— Если ты меня сейчас усыпишь, — гневно прорычала она, — я проснусь и надеру тебе зад! Слышишь, Тант? Твой лживый аристократический зад!
— Ты проснешься и будешь жива, — отрезал я, выставляя подходящую случаю программу плавного погружения в сон. — Для начала этого достаточно.
Волчица яростно дернулась в «захватах» и попыталась сесть.
— Отпусти меня немедленно!
С мягкой улыбкой я положил ладонь ей на грудь и, надавив, заставил снова принять горизонтальное положение.
— Я делаю это для твоего же блага!
— Да чтоб ты сдох, благодетель чертов! Я не позволю тебе снова меня отстранить!
— У меня нет выбора, Джейн. — Продолжая удерживать ее на мягком дне криокамеры, я протянул свободную руку и схватил выпуклую крышку — ждать, пока она плавно закроется самостоятельно, начинало казаться мне слишком рисковой идеей. Но в это мгновение все во мне застыло. И она замерла, глядя на меня все еще злыми, но в то же время какими-то удивленно-круглыми глазами. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, а потом я наклонился еще ниже и накрыл ее губы своими.
Не знаю, что на меня нашло. Я здорово рисковал — волчица была в таком состоянии, что могла запросто отхватить мне половину челюсти. Но вместо этого она издала низкий глубокий стон и подалась навстречу. Мечущие молнии глаза закрылись, дыхание стало прерывистым и жарким. А поцелуй, которым я отчасти просто хотел заставить ее умолкнуть (хотя, скорее, эта цель была лишь удачным оправданием), стал гораздо дольше и глубже, чем я планировал.
Чертовски сложно оказалось от нее оторваться. И когда я все же это сделал, не сразу понял: герой я или идиот. На секунду этот поцелуй, о котором совсем недавно я так мечтал, опьяненный магией полной луны, сбил меня с толку.
«Сладкая, сладкая девочка!» — пронеслось в голове.
И тут эта девочка мягко улыбнулась и проурчала с видом опытной соблазнительницы:
— Отпусти меня, Фенрир…
Я моргнул, услышав знакомый звук собственного имени, и рывком выпрямился.
