— А никто не знает, — усмехнулась пилот. — К пониманию магии, которая обеспечивает это парение, не приблизились лучшие мастера нашего Дома. И, я полагаю, другие Дома тоже ничего не знают…
Вейтлинь недоверчиво покачала головой. Ломщик в ней возмечтала — вот бы как-нибудь остаться на несколько дней в этом парящем замке, может быть, хоть что-нибудь станет понятно… Не так давно она, практикуясь в полётах, вытащила из всех библиотек — даже из тех, что раньше были недоступны, — информацию о всей полётной магии. А вместе с её умением видеть чары…
Девушка откинулась на сидение и сунула руки подмышки, до того они вдруг зачесались. Внутри хихикнула Лин.
Самомнение у тебя, однако… Думаешь, сможешь расшифровать то, над чем ломают головы многие поколения искусников?
У нас самомнение, — поправила её Вейт. Ведь я — это ты, и наоборот. Когда прибудем — поглядывай, может быть, что-нибудь поймём.
А в прошлый раз поняли?
Ну, с тех пор мы кое-чему подучились…
Лин согласилась, и тёмная устремила взор на невероятный кристалл.
Они вошли в его тень. Вейтлинь стали видны чары, бродящие вокруг ровных плоскостей и углов… И вообще, что это за материал?
— Никто не знает, — отозвалась Харинь, и девушка поняла, что задала вопрос вслух.
Она начала заходить в грань, и девушки невольно вжались в сидения. Вейтлинь видела, что они вполне вписываются в проём между пирамидами, но ей упорно казалось, что их ветролёт сейчас расшибётся о поверхность кристаллов, напорется на грань или угол.
На лице Харинь сияла искренняя улыбка, и тёмная невольно подумала, что гранд не в себе.
Ей просто не хватает этого — адреналина, магических битв или хотя бы опасных полётов, — сказала Лин. И я её где-то даже понимаю, — в голосе теневой близняшки прозвучала тоска.
И я понимаю. Но было бы здорово, если бы она не отрывалась за наш счёт.
А я бы тоже не прочь оторваться, — и Вейт словно наяву увидела вялую улыбку близняшки. С момента определения жребия она погрузилась в радостное возбуждение. Вейтлинь много где была, благодаря порталам путешествия для людей Дома были очень легки… но вот за пределы замков она выбиралась редко, и каждый такой выход был праздником.
Вейтлинь радовалась, и Лин тоже радовалась, но потом приуныла. В чём дело, не говорила, пока Вейт не вломилась в Манор и буквально не вытряхнула из теневой близняшки признание.
Лин тогда была в саду, ходила босыми ногами по режущей траве. Хочется вот так, сказала. В реальности.
Глубокая холодная тень кристалла словно растворила тяжёлые мысли. Вдох, выдох, я успокоилась, мы успокоились, хотя одна из нас не дышит. Вот и всё, эмоций нет, есть лишь решение.
И — уже привычно, — образ Сары. Вещь, которая не приняла свою судьбу. Оружие, обратившееся против хозяев. Она смогла — сможем и мы.
— Внимение, — бросила Харинь, и девушки крепче вцепились в сидения.
— Раз.
Два.
Три.
Их подкинуло ветром и словно затянуло в щель между пирамидами.
Отсюда стало ясно, что пирамиды всё-таки не раздельны. Всё сооружение выглядело так, как будто по месту соединения пирамид с каждой стороны сделали узкий неглубокий пропил.
Впрочем, лишь издалеке "пропил" гляделся узким — на самом деле этот проём был просторным, как пусковая площадка, с которой они взлетели.
Харинь повернула насколько тумблеров, выключая крылья, пошевелила плечами.
— Уф, приземлились. Нас хотя бы встретят?
— Это их братцы? Или это они сами? — Вейтлинь ткнула пальцем. У носа ветролёта невесть как возникли две фигуры. Мальчишки в голубом и белом, с мечом и копьём, сделанными то ли из светящегося льда, то ли из хрусталя.
— Надо сказать им, чтобы так близко не стояли, — обеспокоилась Харинь и даже взялась за ручку двери. Молнии, хлеставшие от крыльев в покрытие посадочной полосы, вдруг поползли в сторону…
У Вариши вырвался возглас ужаса.
Молнии обвили хрупкую фигуру… и как будто обмотались вокруг наконечника торчащего за спиной мальчишки копья. На мгновение оружие вспыхнуло непереносимым светом, и трое в кабине даже отвернулись. Особенно худо пришлось Вейтлинь, она с глухим воплем закрыла глаза ладонями.
— Надеюсь, этого испепелило? — рычаще поинтересовалась, яростно моргая и не видя перед собой ничего.
— Ты не поверишь, на нём даже ожога нет, — Вейтлинь проморгалась первой и уставилась на мальчишку, который всё-таки догадался отступить. — А вот с тобой не всё в порядке. У тебя же кровь из глаз!..
Тёмная поняла, что всё же не ослепла. Девушка провела по щекам и задумчиво изучила окровавленные подушечки пальцев.
— Какого храя? — вопросила. — Пойти, что ли, поскандалить?
Харинь постучала пальцами по шару на приборной панели. Внутри стеклянной сферы билась жёлтая молния:
— Снаружи пока небезопасно… Ага, — молния погасла.
Не успела Железнорукая ещё что-то сказать, как Вейтлинь мгновенно расстегнулась и выпрыгнула вон:
— Эй, вы!.. — мальчики удивлённо разглядывали девушку с кровавыми чертами на щеках. — Что это вы тут устроили?
Бело-голубые переглянулись.
— Магистрикс ожидает вас, — поклонился левый. Наконечник копья снова вспыхнул, Вейтлинь болезненно зажмурилась.
Она бы, наверное, выкинула что-нибудь весёлое и несочетающееся с протоколом, но тут явилась Железнорукая и возложила тяжкую железную длань на её плечо, и тёмная успокоилась.
— Ступай, приведи себя в порядок, — бросила коротко Харинь, и уже мальчишкам: — Магистрикс Хавос здесь?
Теперь подтверждающе поклонился правый.
— И ожидает вас.
Харинь, казалось, раздумывала, стоит ли ей идти к магистрикс, или же потребовать её сюда. Всё-таки не настолько важная птица… хотя мы ведь в гостях.
Она отрывисто кивнула. Из ветролёта выбралась Вариша и уставилась на мальчишек. Вроде всё же те…
Вышла Вейтлинь, с чистым лицом и влажными волосами. Железнорукая отрывисто кивнула служкам — мол, ведите нас.
Мальчишки повернулись и пошли к стене. Не замедляя шага, прошли сквозь выглядевшую сплошной стену. Гости лишь чуть замедлили шаг, прежде чем ступить за световую завесу.
На этот раз зал был невелик, и пол в нём оказался непрозрачен. Прозрачной была наклонная стена — одна из граней пирамиды, и магистрикс Джоанна Хавос стояла возле неё, смотрела вдаль.
Повернулась.
Вейтлинь сжала зубы, сдерживая порыв схватиться за оружие. На заметку — выяснить у гранда что-нибудь о форсировании людей Дома Ветра. Не могут, не должны человеки двигаться таким образом…
