Впрочем, свет здесь был нужен лишь для удобства чтения. Невероятное количество книг покоилось в шкафах, выстроенных в ряды вдоль всей залы, и коллекция эта изобиловала самыми различными представителями произведений человеческой культуры. Ни одна библиотека людей не могла сравниться со всем тем богатством знаний, что хранилось в одном этом месте.
Находились здесь и огромные атласы с сотнями разнообразных карт от тысяч картографов всех времен и народов, и бесконечное число легенд и мифов, которые приверженцы хозяина Зарока собирали в мириадах миров. Так же Властитель Тьмы не гнушался романов и любовных историй — в них он тоже видел долю правды. Всего лишь долю, ведь истину он не признавал никогда, считая, что ничто не может быть совершенным.
В конце же залы находился и сам трон — он представлял собой лишь небольшой деревянный стул подле такого же небольшого деревянного стола, освещаемого светом маленького огонька.
Даже самый бедный людской царь не мог позволить себе так унизиться. Властелин же Ночи не нуждался в чьем-то мнении.
Сейчас его взгляд был прикован к одной занимательной книге в старом коричневом переплете. Он с задумчивым видом перелистывал пожелтевшие сухие страницы, пробегаясь по ним беглым взглядом, и его горящие бледным темным огнем глаза не выражали ничего, кроме скуки. Но та тут же стерлась, когда он заметил приход сестры.
Его прекрасно слаженное мужское тело, спрятанное в облегающих черных одеждах, ничуть не дрогнуло. Только глубокий капюшон, прикрывающий голову, приподнялся вверх, чтобы глаза могли лучше рассмотреть гостью.
— Сестра, — выдохнул хозяин дворца.
По спине женщины пробежал холодок при звуке его бархатного вкрадчивого голоса, от которого любая смертная вмиг бы распрощалась с собственной волей и продала бы душу за один поцелуй губ, от которых оторвалось столь очаровательно звучащее слово.
Странница буквально ощутила, как они, спрятанные под глянцевой черной маской на его лице, растягиваются в улыбке.
— Здравствуй, брат мой.
— Зачем ты пришла сюда, сестра? Неужели положение твое столь отчаянное, что ты решилась зайти в мой дворец, лишившись всякой защиты, и просить помощи?
Значит, он ничего не помнит.
Она горделиво подняла голову и встретилась с огнем его глаз. Теперь ее лицо не выражало никаких эмоций, как и подобает лику древнего божества.
— Зарретт просыпается, ты должен это знать. Две сестры Тьмы уже находятся в мире: одна заточена в Амнеле, а другая — в теле человека, юноше, в котором переплелась кровь Пустоши. Третья же…
Император Душ лениво качнул рукой, прерывая ее тираду.
— Я прекрасно знаю, что и где делает третья, сестра. Они все мои отпрыски, не забывай об этом. Я никогда не оставлю их без присмотра, не тревожься. А что касается нашего отца, то я не понимаю, в чем причина твоих бед. Зарретт проснулся бы в любом случае — рано или поздно.
— Не забывай, кто он еще, брат мой. Зарретт — разрушитель, каких давно не видели миры, — тщательно расставляя слова, продолжала женщина. — Стоит ему вновь вознестись к вершинам своего могущества, и он не оставит от наших владений — наших земных владений — и камня на камне. Необходимо остановить его сейчас, пока он еще заперт в корнях Безмерного Древа и не успел созвать своих воителей.
Она вдруг услышала хлопанье птичьих крыльев.
Черная ворона влетела в окно, громко каркнув при виде нее, и уселась на плечо Короля Мертвых, что-то нашептывая тому на ухо.
Женщина терпеливо ждала, пока они закончат свой разговор, а потом, когда ворона улетела, спросила:
— Кто это?
Ее брат пожал плечами.
— Просто мой проводник во внешнем мире, сестра. Он помогает мне оставаться в свете последних событий. К тому же он подтвердил, что твои слова правдивы.
— Кажется, я где-то его видела раньше…
— Сомневаюсь. Йен начал прислуживать мне только недавно.
Она кивнула, удовлетворенная его ответом.
— Но вернемся к нашему отцу, брат мой. Я уже обращалась Эзре и Бальбуку — в этой битве они меня полностью поддержат. Для удачного достижения нашей цели требуются только твои силы и твоя армия.
Казалось, ее последней фразы он не услышал. Хозяин дворца медленно провел рукой в черной перчатке по переплету книги, лежащей на столе, и заметил:
— Ты пришла ко мне последнему. Я думал, ты любишь меня больше, сестрица.
Он поднялся со стула. Его черная невесомая мантия из особого шелка королевства Вечной Тьмы, струилась вниз единым потоком непроглядного мрака. Из-под капюшона на нее смотрели бесстрастные огненные глаза.
Он сделал шаг вперед. Она против воли отступила.
— Не бойся. Я никогда не причиню тебе вреда.
— Я… не боюсь. Я бессмертна. Я бог, — она едва сдерживала дрожь в голосе.
Господин Темноты тихо рассмеялся, остановившись в полушаге от странницы.
— Мы не боги, сестра моя. Ты допускаешь ту же ошибку, что и другие наши… родственники. Вопреки всем словам смертных, мы представляем собой лишь другой, особый народ. Я в этом уже убедился. Я это знаю. В конце концов, у богов нет отцов. А бессмертие… — он потянулся к ее волосам, но женщина резко отвела его руку.
— Не прикасайся ко мне, брат.
Если эти слова и тронули черную душу хозяина Зарока, то он не подал виду.
— Наше бессмертие — всего лишь очередной вид смерти. Оно закончится когда-нибудь, и все мы склонимся перед истинным богом.
— Ты заблудился в своих мыслях и поддался собственному безумию, брат мой. Я не собираюсь разбираться с твоими проблемами здесь и сейчас. Я пришла сюда не просить помощи, так как нашествие Зарретта — и твоя проблема тоже. Если он восстанет, никто из нас не останется в стороне.
Владыка Ночи замолчал. Он смотрел на нее глаза в глаза и походил собой на мрачную статую, нависшую над последним оплотом света в этом царстве. Она и забыла, как он изменился…
— Ты помнишь меня? — задал хозяин дворца свой вопрос после долгих размышлений.
— Что? — не поняла гостья.
— Ты помнишь меня, сестра? Ты помнишь, кем я был? Как вы все ко мне относились? Когда отец был свергнут, я стал среди вас отщепенцем, лишним пальцем на руке, и вы решили от меня избавиться. Я представлял собой лишь жалкую тень себя настоящего. Прятался по углам, не мог противиться вашей воле. Я был изгнан собственными сестрами и единственным братом во мрак.
— Я…
— Молчи. Мы с тобой не виделись с тех самых дней, когда Эзра заперла меня на Ледяной Пустоши, и ты меня не знаешь. А помнишь? Помнишь мои крики, когда меня, существо света и огня, толкнули в пропасть, полную мглы? Мои страдания не пережил никто из смертных и бессмертных. Никто из вас. Тьма овладела мной, но и раб однажды становится господином. Я не стал мстить. Однако я помню. Все.
