– Парень не украдет твою кобылу, – заверил его Тирион. – Он только накормит ее овсом, напоит и расчешет шкуру. – Шкура самого Шагги также нуждалась в хорошей щетке, но упоминать об этом было бы нетактично. – Даю тебе слово, коню не причинят вреда.
Опалив его яростным взором, Шагга выпустил поводья.
– Это конь Шагги, сына Дольфа, – рыкнул он на мальчишку.
– Если он не вернет кобылу, отрубишь ему мужской признак и скормишь козлу, – пообещал Тирион. – Если только найдешь его здесь.
Двое стражников в малиновых плащах и увенчанных львами шлемах стояли под вывеской гостиницы по обе стороны двери. Тирион признал капитана гвардейцев.
– Мой отец?
– В гостиной, м’лорд.
– Мои люди хотят мяса и меда, – сказал ему Тирион. – Приглядите, чтобы они получили еду и питье. – Тирион вошел в гостиницу. Отец был там.
Тайвин Ланнистер, лорд Утеса Кастерли и Хранитель Запада, давно разменял шестой десяток, не утратив тем не менее юношеской крепости. Даже сидя он казался высоким – длинные ноги, широкие плечи, плоский живот. Его тонкие руки оплетали крепкие мышцы. Когда прежде густые волосы начали отступать ото лба, лорд Тайвин приказал своему цирюльнику брить ему голову наголо: глава дома Ланнистеров не верил в полумеры. Еще он выбривал верхнюю губу и подбородок, но бакенбарды, две огромные чащобы, заросшие жестким золотым волосом, покрывали его щеки ушей до челюсти. В бледно-зеленых глазах его играли золотые искры. Один из шутов, более глупый, чем все остальные, сказанул однажды, что даже дерьмо лорда Тайвина усеяно золотом. Некоторые утверждали, что он еще жив – где-то в подземельях Утеса Кастерли.
Сир Кеван Ланнистер, единственный выживший брат отца, делил бутыль эля с лордом Тайвином, когда Тирион вошел в гостиную. Дядя, человек объемистый и лысеющий, с коротко подстриженной желтой бородой, повторяющей очертания его массивной челюсти, первым увидел его.
– Тирион, – проговорил сир Кеван с удивлением.
– Дядя. – Тирион поклонился. – Милорд отец. Как я рад видеть вас здесь!
Лорд Тайвин даже не пошевельнулся в кресле, но поглядел на своего карлика-сына долгим оценивающим взглядом.
– Вижу, что слухи о твоей кончине были безосновательны.
– Мне жаль разочаровывать вас, отец, – сказал Тирион. – Только не надо вставать и обнимать меня! Я не хочу вас утруждать…
Тирион направился через всю комнату к их столу, четко осознавая, что кривые короткие ноги заставляют его раскачиваться на каждом шагу. Когда глаза отца обращались к нему, Тирион сразу же самым острым образом ощущал все свои недостатки и уродства.
– Очень любезно с вашей стороны начать войну ради меня, – проговорил он, залезая в кресло и наливая себе чашу отцовского эля.
– На мой взгляд, это ты начал ее, – ответил лорд Тайвин. – Твой брат Джейме никогда бы не позволил женщине смиренно себя захватить.
– В этом мы с Джейме отличаемся. Еще он выше меня ростом, как вы могли заметить.
Отец игнорировал выпад.
– Речь идет о чести нашего дома. Мне просто пришлось выехать. Никто не может пролить кровь Ланнистеров безнаказанно.
– Услышь мой рев, – ухмыляясь, произнес Тирион. Девиз Ланнистеров. – Откровенно говоря, крови я не проливал, хотя это могло случиться раз или два. Моррек и Джик убиты.
– Значит, тебе нужны новые слуги.
– Не беспокойся, отец. Я обзавелся своими. – Тирион отпил глоток эля, бурого и пенистого, и такого густого, что его почти можно было жевать. Действительно, отличный напиток. Жаль, что отец повесил содержательницу постоялого двора. – И как идут боевые действия?
Ответил его дядя:
– Пока достаточно хорошо. Сир Эдмур раздробил свое войско на малые отряды, чтобы остановить наши набеги, и мы с твоим лордом-отцом получили возможность нанести им тяжелый урон, прежде чем они сумели соединиться.
– Твой брат увенчал себя славой, – сказал отец. – Он разгромил лордов Вэнса и Пайпера у Золотого Зуба и встретился с основными силами Талли у стен Риверрана. Лорды Трезубца были вынуждены отступить. Сир Эдмур Талли взят в плен со многими своими рыцарями и знаменосцами. Лорд Блэквуд увел немногих уцелевших в Риверран, и Джейме осадил замок. Остальные разбежались по собственным крепостям.
– И мы с твоим отцом по очереди выступали против них. Без лорда Блэквуда Рейвентри сдался сразу, а леди Уэнт сдала Харренхол из-за недостатка людей. Сир Грегор сжег владения Пайперов и Бракенов…
– Оставив вас без противника? – спросил Тирион.
– Не совсем, – ответил сир Кеван. – Маллистеры до сих пор удерживают Сигард, а Уолдер Фрей собирает свои войска у Близнецов.
– Не важно, – заметил Тайвин. – Фрей выходит на поле брани, только почуяв запах победы, а сейчас пока пахнет смертью. А у Джейсона Маллистера не хватит сил сопротивляться в одиночку. Как только Джейме возьмет Риверран, они оба быстро преклонят колена. Войну можно считать выигранной, если только Старки и Аррены не выйдут против нас.
– На вашем месте я бы не стал тревожиться из-за Арренов, – сказал Тирион. – Старки – дело другое. Лорд Эддард…
– У нас в заложниках, – прервал его отец. – Он не может командовать войском из подземелья Красного замка.
– Не может, – согласился сир Кеван, – но сын его созвал знамена и стал у Рва Кайлин с сильным войском.
– Ни один меч нельзя назвать сильным, пока он не закален, – объявил лорд Тайвин. – Этот Старк еще мальчишка. Конечно, ему нравятся звуки походных труб и собственное знамя, трепещущее на ветру. Но всякий поход оканчивается бойней. Боюсь, что у него не хватит отваги на сражение.
«События приняли интересный поворот за время моего отсутствия», – решил Тирион.
– Ну а что делает наш бесстрашный монарх, как смотрит он на эту бойню? – спросил он. – Неужели моя очаровательная и красноречивая сестра сумела уговорить Роберта примириться с заточением своего милого друга Неда?
– Роберт Баратеон погиб, – ответил ему отец. – В Королевской Гавани правит твой племянник.
Слова эти застали Тириона врасплох.
– Точнее говоря, моя сестра. – Он отпил эля. Королевство станет совсем иным, если Серсея будет править вместо своего мужа.
– Если ты хочешь принести какую-то пользу, я дам тебе такую возможность, – продолжил отец. – Марк Пайпер и Карел Вэнс болтаются в нашем тылу и совершают набеги на нашу землю из-за Красного Зубца.
Тирион прицокнул.
– Они сопротивляются? Какая дерзость с их стороны! Обычно я был бы рад наказать подобную невоспитанность, отец, но сейчас, поверьте, у меня есть неотложные дела в другом месте.
– В самом деле? – Лорд Тайвин не казался впечатленным. – Еще нам досаждает пара последних приказов Неда Старка, моим фуражирам мешает некий Берик Дондаррион, какой-то молодой лорд, наделенный ложным представлением о доблести. И с ним эта жирная пародия на священника – тот тип, который любит зажигать свой меч. Ну как, сумеешь расправиться с ними, не наломаешь дров?
Тирион вытер рот тыльной стороной ладони и улыбнулся.
– Отец, мое сердце греет мысль о том, что вы готовы доверить мне… двадцать человек? Или дадите мне даже пятьдесят? Неужели вы сумеете выделить мне такое огромное войско? Прекрасно! Если я натолкнусь на Тороса или лорда Берика, то отшлепаю их обоих. – Он спустился с кресла и проковылял к буфету, на котором в окружении фруктов возлежал круг белого сыра с прожилками. – Сперва, однако, мне надо сдержать кое-какие обещания, – сказал он, отхватив себе клин. – Мне необходимо три тысячи шлемов, столько же хауберков и плюс мечи, пики, стальные наконечники копий, боевые булавы и топоры, латные руковицы, горжеты, поножи, нагрудники и фургоны, чтобы перевезти все это…
Дверь позади Тириона вдруг распахнулась с таким грохотом, что он едва не выронил сыр. Сир Кеван вскочил, ругаясь, когда капитан гвардии пролетел через комнату и рухнул в очаг. Он и его смятый шлем в форме львиной головы угодили прямо в холодный пепел, а Шагга, переломив меч гвардейца толщиной в древесный ствол о колено, отбросил обломки и вступил в гостиную, распространяя собственный запах, более крепкий, чем запах сыра.
