Тем не менее она не идет вместе с братьями проведать умирающую королеву. Маэве вовсе не хочется выслушивать очередную материнскую нотацию о необходимости найти мужа и родить наследника.
Караульные у дверей особняка встречают принцессу низким поклоном. Они сопровождают ее по знакомым коридорам, пока не поднимаются на верхний этаж. Здесь совсем тихо. Дальше Маэва выходит вперед. Караульные не возражают. Им явно не по себе. Принцесса останавливается возле узкой двери, скрытой за железной решеткой, и снимает с шеи ключ. Изнутри доносятся какие-то звуки. Караульные пятятся. Даже ручная тигрица Маэвы отказывается подходить ближе.
Щелкает замок. Маэва отодвигает решетку. С легким скрипом открывается дверь. Маэва входит одна и сразу же закрывает дверь изнутри.
В комнате темно. Из зарешеченного окна льется голубоватый свет. На кровати – фигура юноши. При появлении Маэвы он поднимает голову с копной нечесаных волос и садится. Юноша высок и худощав. Это младший из ее братьев.
– Это я, – тихим, ласковым голосом произносит Маэва.
Брат щурится на нее. Его глаза сверкают, как два кружочка. Их цвет не встречается в этом мире. Брат не отвечает.
Маэва останавливается в нескольких шагах от кровати. Они смотрят друг на друга. Она знает: если открыть дверь и отдать ему приказ, его глаза станут черными и он убьет каждого, кого встретит на пути. Но Маэва не отдает такого приказа. Брат затихает.
– Тристан, ты хорошо спал? – спрашивает она.
– Сносно, – не сразу отвечает брат.
– Я пришла поделиться с тобой новостями. На Кенеттре сменилась власть. Тамошняя Молодая Элита подвергается гонениям.
– Трагично, – отвечает Тристан.
За последние несколько месяцев он почти перестал разговаривать, ограничиваясь короткими фразами. С каждым днем его глаза становятся все отрешеннее.
Маэва сглатывает. Молчание брата ранит ее сердце. Тристан старше ее всего на год. Когда-то он был очень разговорчивым и даже болтливым. Маэва уставала от его излияний. Они целыми днями пропадали в лесу. Третьей была Лючента. Маэва закрывает глаза и вспоминает события пятилетней давности. Несчастный случай. Смерть Тристана. Изгнание Люченты. Ее собственное открытие.
Маэва и сейчас помнит, как вскоре после убийства Тристана кошмарные сны переносили ее в преисподнюю. Обитель мертвых снилась ей и раньше, но та ночь была не похожа на все остальные. Маэва телесно оказалась в преисподней. Она плавала по темным водам, пытаясь найти брата. Нашла. И не только нашла, но и вытащила на поверхность. Чудо. Дар богов. Теперь это называется магией. Или даром Молодой Элиты. Однако Маэва никогда не рассказывала о том, что вернула Тристана к жизни. Люди думали, что ее брат был тяжело ранен, однако выжил. Свой дар Маэва держала в тайне, ни единым словом не обмолвившись матери. Даже Лючента, с которой они иногда переписываются, ничего не знает. Об этом известно лишь узкому кругу доверенных лиц. Все они – из Молодой Элиты. Узнай хоть кто-то посторонний, к стенам дворца устремились бы толпы со всех концов света, умоляя ее воскресить их близких. Нет, об этом надо молчать.
В первые несколько лет после воскрешения Тристан был таким же, как прежде. Живым. Знакомым.
Потом мало-помалу начал меняться.
Грустно улыбаясь, Маэва дотрагивается до щеки брата. Даже сейчас она чувствует в нем силу: странную, неестественную. Силу, подчиняющуюся только ей, его спасительнице, и способную уничтожить любого врага Маэвы. Ей стоит только приказать.
– Вставай, – говорит Маэва. – Мне нужно побывать на Кенеттре.
Поначалу главным героем «Молодой Элиты» мне виделся парень. Он совершенствовал свои необычные способности и побеждал злодея. Но роман не складывался. Я буксовала, сама не понимая, почему у меня ничего не получается. Когда я рассказала об этих пробуксовках своему литературному агенту Кристин Нельсон, она вдруг спросила:
– А как насчет той девушки по имени Аделина? Очень интересный второстепенный персонаж.
– Да, – рассеянно ответила я. – Типичная дрянная девчонка, но писать о ней интересно. Если я отважусь на новую версию, то обязательно сохраню ее.
– По-моему, ее стоило бы сделать главной героиней, – сказала Кристин.
Иногда подсказка со стороны позволяет мгновенно увидеть правильный путь. Я поняла причину своих пробуксовок: меня занимали не столько приключения героя, сколько приключения злодея.
Спасибо тебе, Кристин, за твою прозорливость, мудрость и потрясающую дружбу. Без тебя эта книга не увидела бы свет.
Точно так же, без помощи моего редактора и друга Джен Бессер, без ее уверенной направляющей руки я бы не сумела превратить кривобокую начальную версию в полноценный роман. Джен, я не перестаю удивляться твоим разносторонним способностям.
Счастлив писатель, у которого есть надежная обратная связь. Посему спасибо Джей-Джей, Эми и Джесс Спотсвуд за постоянное подталкивание меня к совершенствованию мастерства рассказчика. Я одинаково люблю ваши мозги и ваши книги.
А скольких стилистических ляпов я сумела избежать благодаря такой умнице, как Энн Хослер. Если я чего-то не знала или не понимала, ты всегда оказывалась рядом и все растолковывала.
Спасибо чудесным командам издательств «Putnam» и «Penguin» за пристальную заботу о моей книге и о том, чтобы она всегда попадала в нужные руки. Ваши занудства и шутки стоят тысячи концертов Лила Джона.
Писательство – занятие не из легких. Нередко писатели обречены на одиночество, недопонимание и разные случайности. Мне повезло. Я окружена друзьями, которые сопереживают, которые готовы утешить и ободрить. Бет, Джесс, Андреа, вы мои вечные сестры и родственные души. Марджи, Мел, Ками, Тахер, Рэнсом, Ли и Джози – сколько замечательных и дорогих мне имен уместилось в одной строчке. Джесс Броди, Морган, Джесс Кури, еще один Броди, Джен Босуорт, Йенн Юхансен и Эмми. Да здравствует незабвенный «Steamboat 8»! Эми, я скучаю по твоему остроумию. И по твоим тортам тоже. Постоянно.
И конечно же, все было бы куда мрачнее без моей ежедневной «службы жизнеобеспечения». Спасибо моим друзьям, родственникам, маме и Андре. Спасибо тебе, Примо. Мне до сих пор странно называть тебя своим мужем. По-хорошему странно. Очень по-хорошему. Я люблю тебя.
