– Конечно, хозяин.
Остряк положил ладони на рукояти своих парных сабель и хмуро посмотрел на Бошелена. Рессоры взвизгнули, когда слуга взобрался на козлы.
– Итак, капитан?
Остряк не шевельнулся. Бошелен приподнял тонкую бровь.
– Уверяю, ваш наниматель был бы чрезвычайно рад, если бы вы исполнили мою просьбу. Если же, тем не менее, вы боитесь – возможно, вам лучше попросить его подержать вас за ручку на время нашего общения. Но должен предупредить: вытащить его наружу может оказаться чрезвычайно сложным предприятием – даже для человека вашего телосложения.
– Рыбу когда-нибудь ловили? – спросил Остряк.
– Рыбу?
– Та, которая клюёт на любую наживку, – молодая и состариться не успеет. Я работаю с караванами больше двадцати лет, господин. Не молодой уже. Хотите, чтоб клевало, – забрасывайте удочку в другом месте.
Бошелен сухо улыбнулся.
– Вы меня убедили, капитан. Продолжим?
– Ведите.
Они пересекли дорогу. По старой козьей тропе поднялись на всхолмье. Лагерь торговцев по эту сторону реки быстро скрылся из глаз. Выжженная противоестественным пламенем трава пятнала все склоны и вершины вокруг, хотя кое-где уже начали пробиваться свежие зелёные ростки.
– Огонь, – заметил на ходу Бошелен, – исключительно важен для трав, что растут в прериях. Как и миграции стад бхедеринов, которые тысячами тяжёлых копыт утрамбовывают тонкий слой почвы. Увы, появление коз скоро уничтожит всю зелень на этих холмах. Но я начал с важности огня, не так ли? Насилие и разрушение равно важны для жизни. Вы не находите это странным, капитан?
– Странным, господин, я нахожу только то, что почему-то не захватил с собой восковой дощечки.
– Значит, где-то учились. Как любопытно. Вы ведь мечник, верно? Зачем вам буквы и цифры?
– А вы – человек букв и цифр, зачем вам видавший виды меч на поясе и дорогая кольчуга?
– К несчастью, побочным эффектом массового образования является недостаток уважения.
– Здоровый скептицизм, вы хотели сказать.
– Скорее, презрение к авторитетам. Отвечая на ваш вопрос: вы могли заметить, что у нас лишь один, довольно пожилой слуга. Никакой охраны. Необходимость в самозащите – важнейший элемент нашей профессии…
– И что же это за профессия?
Они вышли на хоженую тропу, вьющуюся меж холмов. Бошелен остановился, с улыбкой взглянул на Остряка.
– Вы меня радуете, капитан. Теперь я понимаю, почему о вас столь высоко отзываются в караван-сараях. Вы – редкость среди них, умеете работать мозгами. Идёмте, мы почти пришли.
Они обогнули изломанный склон холма и оказались у края свежего кратера. Земля по краю представляла собой полосу оплавленной глины вперемешку с обломками каменных блоков. Остряк прикинул, что кратер, должно быть, около сорока шагов в диаметре и четыре-пять саженей в глубину. Неподалёку сидел мужчина, также облачённый в чёрное, с лысиной цвета высохшего пергамента. Несмотря на крупное телосложение, он совершенно бесшумно поднялся и с текучей грацией обернулся к спутникам.
– Это Корбал Брош, капитан. Мой… партнёр. Корбал, перед нами Остряк – имя, несомненно, оскорбительно намекает на определённые черты его характера.
Если Бошелен встревожил капитана, то при виде этого человека – его широкого, круглого лица, глазок, тонувших в складках плоти, толстогубого рта с опущенными уголками, лица детского и в то же время несказанно чудовищного – по всему телу Остряка пробежала волна ужаса. И вновь чувство это было глубоко инстинктивным, будто Бошелена и его партнёра окутывала некая злотворная аура.
– Ясно теперь, почему у кошки сердце колотилось, – тихо пробормотал себе под нос капитан. Он отвёл взгляд от Корбала Броша и осмотрел кратер.
Бошелен подошёл к Остряку и остановился рядом.
– Вы понимаете, что́ перед вами, капитан?
– Вижу, не дурак. Это яма в земле.
– Очаровательно. Когда-то здесь стоял курган. Внутри был заключён Яггутский Тиран.
– Был.
– Именно. Вмешалась далёкая империя, насколько я могу судить. И с помощью т’лан имасса смогла освободить это создание.
– Вы, значит, верите этим россказням, – проворчал Остряк. – Если такое произошло, то куда же он, Худово семя, делся?
– Нас это тоже заинтересовало, капитан. Мы – чужеземцы на этом континенте. До недавнего времени мы не слыхали ни о Малазанской империи, ни о чудесном городе Даруджистане. Однако во время нашего, увы, краткого пребывания в нём услышали рассказы о недавних событиях. Демоны, драконы, убийцы… И Дом Азатов, именуемый Финнэст, который, хотя и недоступен для входа, уже успел обзавестись обитателями – мы посетили Дом, разумеется. Более того, мы слышали рассказы о летающей крепости под названием Семя Луны, которая некоторое время парила над городом…
– Да, я её видел своими глазами. Покинула город за день до меня.
Бошелен вздохнул.
– Увы, похоже, мы прибыли слишком поздно, чтобы лично узреть все эти мрачные чудеса. Семенем Луны правит владыка тисте анди, как я понимаю?
Остряк пожал плечами.
– Может быть. Я лично слухам не доверяю.
Наконец-то взгляд Бошелена стал жёстким. Капитан внутренне улыбнулся.
– Слухам. Разумеется.
– Это вы мне хотели показать? Эту… яму?
Бошелен приподнял бровь.
– Не совсем. Эта яма — лишь вход. Мы собираемся посетить яггутскую гробницу.
– Благослови вас Опонны, – сказал Остряк и отвернулся.
– Я полагаю, – проговорил у него за спиной Бошелен, – что ваш хозяин настоятельно порекомендует вам сопровождать нас.
– Да пусть обрекомендуется, – отрезал капитан. – У меня в контракте ничего не написано про то, чтобы тонуть в жидкой глине.
– Пачкаться в глине в наши намерения не входит.
Остряк покосился через плечо и криво ухмыльнулся.
– Это была фигура речи, Бошелен. Прошу прощения, если вы недопоняли. – Он снова развернулся и зашагал к тропе. Затем остановился. – Вы хотели увидеть Семя Луны, господа? – Он указал рукой на юг.
Словно огромная чёрная туча, базальтовая крепость висела над горизонтом.
Гравий заскрипел под сапогами, и Остряк оказался между двумя странными спутниками, которые пристально смотрели на летающую гору вдали.
– Масштаб, – пробормотал Бошелен, – определить непросто. Сколько до неё?
– Я бы сказал лига, может, больше. Уж поверьте, господа, на мой вкус, она и так слишком близко. Я уж побыл в её тени в Даруджистане – никак этого было не избежать – и клянусь, чувство это отнюдь не приятное.
– Не удивлюсь, если так. Что она там делает?
Остряк пожал плечами.
– Летит вроде бы на юго-восток…
– Так вот отчего этот наклон.
– Нет. Её повредили над Крепью. Маги Малазанской империи.
– Серьёзные люди эти маги.
– Они там все и погибли. Ну или почти все. Так говорят. Но хоть они и смогли повредить Семя Луны, владыка-то остался цел. Если пробить дыру в заборе только для того, чтобы тебя потом стёр в порошок хозяин дома, – это «серьёзно», можно и так сказать.
Корбал Брош наконец заговорил. Голос у него был высокий и тонкий.
– Бошелен, он нас чувствует?
Его спутник нахмурился, не сводя глаз с Семени Луны, затем покачал головой.
– Я не замечаю подобного внимания, направленного на нас, друг мой. Однако этот разговор нам стоит продолжить в более узкой компании.
– Хорошо. То есть ты не хочешь, чтобы я убил этого охранника?
Остряк в испуге отступил на шаг и наполовину выдвинул из ножен сабли.
– Попробуешь – пожалеешь, – прорычал он.
– Успокойтесь, капитан, – улыбнулся Бошелен. – У моего партнёра довольно простые представления…
– Простые, как у гадюки.
– Возможно. Тем не менее, уверяю, вы в полной безопасности.
Хмурясь, Остряк продолжил отступать в сторону тропы.
– Мастер Керули, – прошептал он, – если вы всё это видите, а я думаю, что видите, – надеюсь, премия мне полагается знатная. И если мой совет для вас что-то значит, я бы рекомендовал держаться подальше от этих двоих.
За миг до того, как кратер скрылся из виду, Остряк увидел, как Бошелен и Корбал Брош отвернулись от него и Семени Луны. Они некоторое время смотрели в яму, а затем начали спускаться вниз и пропали с глаз.
Вздохнув, Остряк развернулся и пошёл обратно к лагерю, поводя плечами, чтобы избавиться от охватившего мышцы напряжения.
Выйдя на дорогу, он снова поднял взгляд, чтобы посмотреть на Семя Луны, которое теперь казалось слегка размытым из-за расстояния.
– Эй, владыка, лучше бы ты унюхал запашок этого Бошелена и Корбала Броша. И сделал с ними то же, что сделал с Яггутским Тираном – если ты, конечно, приложил к этому руку. Лекари это называют превентивным вмешательством. Надеюсь, что не придёт тот день, когда мы все горько пожалеем, что ты не проявил к ним интереса.
Уже шагая по дороге, он взглянул на Эмансипора Риза, который сидел на козлах и одной рукой гладил кошку на коленях. Чесотка? Остряк подумал. Сомневаюсь.
