Казалось, псу известно, куда идти, и он частенько наведывался к пациенту, подолгу разглядывая его.
Они беседовали молча; пес как будто понимал все, что хотел сказать пациент, хоть тот не проронил ни слова.
Затем пес уходил гулять по больнице, и в ближайшие дни смех, приветственные восклицания и возгласы иссякли, и, казалось, больница пустеет. Врачи не только перестали приходить по воскресеньям или играть в гольф по средам, но и перестали приезжать по вторникам, четвергам и, наконец, по пятницам.
Эхо в коридорах становилось гулким, и ничье дыхание не доносилось из отдаленных палат.
В последний день пациент, почуяв тревогу и поняв, что в любой момент может одеться без указаний врача и отправиться домой, встал и крикнул в коридор с высокими потолками:
– Эй, есть тут кто-нибудь?!
Притихшие больничные палаты ответили ему долгим молчанием. И опять он позвал:
– Эй, кто-нибудь!
И услышал только эхо из залов, и все коридоры в здании замерли в безмолвии.
Очень медленно пациент стал одеваться, готовясь уходить.
Наконец, в три часа пополудни в безмолвном коридоре появилась красивая собака в кроваво-красной бандане и остановилась в дверях.
– Заходи, – позвал пациент.
Пес вошел и встал у кровати.
– Садись, – сказал пациент.
Ретривер сел и посмотрел на него большими добрыми лучезарными глазами и полуулыбкой.
Наконец пациент спросил:
– Как тебя зовут?
Пес окинул его изучающим взглядом своих больших лучезарных глаз.
Его челюсти едва заметно зашевелились, и послышался шепот:
– Иисус, – промолвил ретривер. – Вот как меня зовут. Иисус. А тебя?
2010
Арам Оганян
Марсиане – это мы
Послесловие переводчика
Рэя Брэдбери (1920–2012) переводят на русский язык уже более полувека, и стоит ли удивляться, что все меньше остается произведений, до которых еще не добрались переводчики. А ведь за семьдесят лет творческой жизни Брэдбери создал сотни рассказов, с десяток романов, множество пьес, стихов, эссе и сценариев. Правда, некоторые из них остаются еще в рукописях, не нашедших издателя, а среди опубликованного многое затерялось в старых журналах и малоизвестных антологиях.
К счастью, интерес к таким произведениям возник у знатоков и исследователей творчества Брэдбери еще при жизни автора. Брэдбери допустил их в свои подвалы и чердаки с сокровищами. Вот так, например, благодаря усилиям друзей и соратников были спасены рукописи первого, но незавершенного романа Брэдбери «Маски» (1946–1949) и изданы отдельной книгой.
В настоящий сборник включены рассказы и этюды, созданные на протяжении всего творческого периода Брэдбери, начиная с первых юношеских опытов, текстов, написанных в предвкушении космической эры – за несколько десятилетий до её начала, с 1938 по 1944 год. В них Брэдбери ищет себя в жанре научной фантастики, который еще только обретал форму и содержание. А на рубеже ХХ – XXI веков, будучи одним из патриархов современной фантастики, он пишет вдохновенные поэтические эссе, в которых призывает человечество к завоеванию космоса. В данную книгу также вошли рассказы, сходные по теме со всемирно известным романом-антиутопией «451 градус по Фаренгейту». Остальные рассказы взяты из разрозненных источников и представляют творчество Брэдбери в неожиданных ракурсах.
В конце 1930-х годов, когда Брэдбери начал писать рассказы, в Калифорнии уже сложился кружок писателей-фантастов, именовавших себя «Научно-фантастическим обществом Лос-Анджелеса». В нем состояли тогда еще мало кому известные Роберт Хайнлайн (1907–1988), Генри Каттнер (1915–1958) и Ли Брэкетт (1915–1978). Они-то и стали старшими наставниками юного Брэдбери, вчерашнего выпускника школы, и не жалели времени на разбор его произведений.
Особенно ценной оказалась помощь Ли Брэкетт, у которой Брэдбери чуть ли не каждое воскресенье на протяжении почти пяти лет учился мастерству короткого рассказа. Некоторые рассказы Брэдбери содержат фрагменты, написанные Ли Брэкетт («Завтра, завтра, завтра», 1943), а Брэдбери, в свою очередь, вносил свою лепту в её произведения («Лорелея красной мглы»).
Р. Хайнлайн писал человечную, а не машинную научную фантастику, и молодой Брэдбери учился у него. Именно Хайнлайн организовал для своего двадцатилетнего друга первую публикацию в престижном глянцевом голливудском литературном журнале «Скрипт» (1940), в котором печатались такие мастера, как Уильям Сароян и Чарли Чаплин. Это при том, что многие фантасты (в том числе Брэдбери) главным образом печатались в дешевых журнальчиках на бумаге низкого качества («pulp»), отчасти из-за ограничений во время Второй мировой войны, которая для США началась 7 декабря 1941 года, после нападения японцев на Пёрл-Харбор.
Брэдбери не попал на войну, так как был признан негодным к службе в армии – он без очков не видел даже самой таблицы для проверки остроты зрения, не говоря уже о буквах и знаках. Однако бывший офицер ВМФ США Роберт Хайнлайн неодобрительно относился к освобождению Брэдбери от службы, считая, что тот уклоняется от армии в судьбоносную для родины пору. В результате Хайнлайн прервал с ним отношения на несколько десятилетий и не знал, что на самом-то деле Брэдбери в войну работал в Американском Красном Кресте и писал радиообращения и прочие материалы с призывами сдавать кровь.
Его посильное участие в войне выразилось и в рассказах, вошедших в настоящий сборник, где война присутствует вполне осязаемо («Проныра», 1943; «Подводные стражи», 1944) либо служит фоном («Дальнейшее – молчание», 1942). Однако после того, как эти и другие «военные» произведения были опубликованы в журналах, Брэдбери их в поздние сборники больше не включал.
Написанная во время войны повесть «Завтра, завтра, завтра» является в некотором роде антиподом ставшего классикой рассказа «И грянул гром» (1952), в котором событие, произошедшее в прошлом, вызвало катастрофические последствия в будущем. Разница в том, что в военной повести изменение в прошлом вызвано преднамеренно, чтобы отстранить от власти диктатора. Причем одним из стимулов для главного героя Стива Темпла является беспрепятственный приход к власти Гитлера. А в рассказе это изменение, напротив, приводит к власти диктатора с говорящим именем «Дойчер», к тому же в немецкой орфографии (Deutscher), что создает безошибочную ассоциацию с тем же Гитлером.
В сороковые годы в юношеской прозе Брэдбери заметно стремление писать фантастику «как все», то есть фантастику, основанную на знании физических явлений и достижений науки и техники («Звание – Спутник», 1942; «Ешь, пей, гляди в оба!», 1942; «Вычислитель», 1943; «Ракетная обшивка», 1944). Но вскоре появляются первые ростки прозы в жанре «фэнтези», с которых начинается марсианский цикл, увенчавшийся созданием «Марсианских хроник» в 1950 году.
С 1939 по 1940 год Брэдбери при поддержке друзей из Научно-фантастического общества издавал фэнзин Futuria Fantasia, в первом номере которого под псевдонимом Рон Рейнольдс был напечатан короткий рассказ, или, скорее, этюд Брэдбери «Долой технократов!» (1939). Он написал об обществе, где царит уравниловка и все подчинено строгим правилам, которые диктует наука.
Герой Брэдбери – писатель, недовольный тем, что ему не дают писать книги, и тем, что власть лишила его возможности читать то, что он хочет (эротику, детективы). Но все-таки в этом обществе еще что-то пишут и читают. В то время как в романе «451 градус по Фаренгейту» никто уже ничего не пишет и не читает. Более того, чтение жестоко преследуется. Этот этюд уже содержит в себе зачаток сюжета, который лет через десять превратится в «451 градус по Фаренгейту».
Вошедшие в сборник рассказы «Библиотека», «Адский пламень» и «Дракон, который слопал свой хвост» тоже затрагивают различные аспекты основной темы «Фаренгейта». Первые два из этих рассказов любопытны еще и с точки зрения предпочтений Рэя Брэдбери в литературе и живописи. Он свободно высказывается по поводу Пикассо и Дали, не скрывая своего критического отношения к художникам, которыми принято только восхищаться.
Аналогичным образом в рассказе «Тролль» сталкиваются два мировоззрения – «правильное» и «неправильное». А в рассказе «Пес в красной бандане» Брэдбери уже вступает в противоречие с установившимися религиозными воззрениями.
Впрочем, нонконформизм присущ всему творчеству Брэдбери. Когда в 1944 году Г. Каттнер познакомил Брэдбери с книгой Шервуда Андерсона «Уайнсбург, штат Огайо», Брэдбери решил создать нечто подобное, только на Марсе – с атмосферой, синими холмами и каналами, полными чистой воды. Таким представляли Марс ученые в XIX веке, что совершенно шло вразрез с научными открытиями ХХ века. А это волновало Брэдбери меньше всего. Ведь на Марсе Рэя Брэдбери происходит то же самое, что и на Земле: колонизация и бегство от войны, уничтожение окружающей среды и культуры, расизм и охота на ведьм. Марс – аллегория поэта-фантаста, помогающая взглянуть на Землю со стороны.
