Карамазов. Книга 3 - Гоблин MeXXanik

Салон нужной мне дамы расположился на перекрестке Суворовского и Невского проспектов. Мы неторопливо прошли мимо обелиска, вышли на нужный нам перекресток, и свернули во дворы. Там-то, в полуподвальном помещении старого дома и расположился салон мадам Муэрте.

Иванушка открыл дверь и в небольшом холле зазвенели колокольчики музыки ветра. Мы оказались в полутемной комнате пропахшие дымом благовоний.

Мрак скрывал предметы, оставив лишь очертания.

Мы прошли практически на ощупь по узкому коридору и оказались на пороге просторной комнаты.

Муэрте сидела в мягком кресле, прямо напротив входа. Вернее, виден был ишь ее силуэт. Вспыхивал в темноте огонек сигары, а по комнате плыл лёгкий аромат табачного дыма и трав.

— Я ждала вас, — раздался мягкий женский голос с тягучим акцентом, который я тотчас узнал. — Проходите, мальчики.

Тьма развеялась, когда хозяйка зажгла несколько свечей на низком столике. Для этого Муэрте наклонилась, явив нашему взору ложбинку груди в дерзком обрамлении кожаного корсета. У меня аж дыхание перехватило от такого обзора. Что не осталось не замеченным владелицей этого места.

Муэрте откинулась в кресло и забросила ногу на колено. От девушки нас отделял стол, украшенный несколькими желтоватыми черепами настолько отполированными, что те казались покрытыми лаком.

Муэрте была немногим старше двадцати лет. Об этом я мог судить по гладкой коже и красивым пальцам с ярким маникюром. Лицо мадам покрывал слой белой краски, изображавшей череп. Лишь глаза и нос были обведены черным. Удивительным образом рисунок не уродовал Муэрте, а придавал ей некое мрачное очарование. Корсет со шнуровкой облегал соблазнительную фигуру, подчёркивая все достоинства колдуньи. Руки мамбо покрывала сложная вязь татуировок, тянущаяся от плеч, и заканчивающаяся у кистей рук. Мне хотелось рассматривать их долго. Отчего-то мерещилось, что линии покачивались в странном танце. Чего, конечно же, быть не могло.

Муэрте поприветствовала нас лёгким касанием кончиков пальцев к полям черной высокой шляпы с сатиновой лентой. Эффектная дама. Ничего не скажешь.

— Располагайтесь, — протянула она с улыбкой.

— Хорошие декорации, — с уважением произнес я, чтобы сменить тему разговора. — Почти как настоящие.

— С чего ты взял, что это реквизит, милый? — провокационно усмехнулась гадалка, глядя на меня огромными ярко-голубыми глазами. — В этом салоне нет подделок.

Она нежно, почти с любовью погладила один из черепов и шепнула что-то. В эту секунду мне привиделось, что в черных пустых глазницах вспыхнул багровый огонь. Только он тут же погас, стоило мне напрячься.

— Ну? Что застыли? — ехидно спросила мадам. — Чаю? Кофе? Яду? — на последнем слове она подалась вперед, заставив меня затаить дыхание.

— Кофе, если не затруднит, — простодушно ответил я, не уловив сарказма в голосе мадам.

Иванушка покосился на меня, видимо, уверовав, что привел в салон смертника.

Губы Муэрте тронула едва заметная кривоватая усмешка, а потом девушкаслегка повернула голову. Будто прислушалась к кому-то невидимому в углу.

— Ну, быть по-твоему, — неожиданно сказала девушка.

Она встала из-за стола, и, покачивая бедрами, прошла через комнату. И я невольно загляделся на ее длинные ноги.

Колдунья тихонько хохотнула и скрылась в небольшом подсобном помещении.

— Осторожнее князь, — произнес Иванушка поворачиваясь ко мне и указал пальцем себе за спину. — Она ведьма. И может превратить вас в лягушку.

— Ну, пока не превратила, — хмыкнул я и спросил чуточку обеспокоенно. — Думаешь, превратит?

Иванушка задумался:

— В кофе точно плюнет.

— Не плюну, — раздалось от двери.

Муэрте подошла к столу, поставив поднос с кофейником и тремя маленькими чашечками дымящегося напитка.

— Он мне нравится, — она откинулась на спинку кресла и с интересом взглянула на меня. — Лоа благоволят князю.

Колдунья рассмеялась, вмиг показавшись гораздо старше своих лет. Что-то появилось в ее глазах и тут же исчезло.

— Вы говорили, что можете помочь, — осторожно начал я.

— Я сказала лишь то, что ваш армейский друг передавал поклон. И хотел встретиться, — поправила меня колдунья.

— Встретиться? — оторопело переспросил я. — Он же…

— Попал в межмирье, — кивнула колдунья. — Знаю, я с ним говорила.

По комнате прокатился сквозняк, хотя дверь совершенно точно никто не открывал.

— Лоа смогут помочь, — спустя несколько долгих мгновений произнесла она. — Но они хотят жертву.

— Есть только это, — Иванушка поспешно протянул Муэрте бутылку «почти коньяка».

Он смог добыть ее из-под полы в аптеке за углом. Из-за объявленного комендантского часа приобрести что-то хоть немного соответствующее было невозможно.

— Что это? — с сомнением спросила девушка, принимая подношение для духов из рук дружинника, взявшись за горлышко двумя пальцами.

Муэрте отвинтила крышку, понюхала напиток, потом сделала небольшой глоток и скривилась.

— Сойдёт.

Она взяла с подставки сигару и посмотрела на меня:

— Вы готовы, мастер?

Я только кивнул. Гадалка взяла со стола открытую бутылку, плеснула янтарную жидкость на один из черепов. И подожгла его. И череп ожил. Щелкая челюстями, он взлетел над столом. Я испуганно отпрянул, но Муэрте сказала:

— Не волнуйтесь. Это только проводник. Он доставит вас на Перекресток.

“Какой Перекресток? — хотел было уточнить я, но тут череп раскрыл челюсти и обдал меня облаком зеленоватого дыма. Голова закружилась и сознание меня покинуло.

***

Я пришел в себя на кресле какой-то придорожной забегаловки, каких разбросано великое множество вдоль трасс нашей необъятной страны. Старый потрескавшийся дермантин обнажил жёлтую вату, служащую мебели набивкой. Линолеум, истертый до дыр у каждого столика, и сам не мог вспомнить, какого он был цвета, когда его еще мыли. Несколько бурых пятен у стойки бара свидетельствовали о том, что здесь кому-то крепко досталось.

Вид за окном не помогал идентифицировать мое местоположение. Вокруг растекся густой молочно-белый туман, что, казалось, его можно было резать ножом и накладывать в миски.

Трясущейся рукой я достал из кармана телефон. Вместо вертикальных чёрточек связи и привычного меню, экран светился красным и издевательски показывал лишь один символ. Заряд батареи. Один процент.

— Черт побери! — вырвалось у меня вместе с новой вспышкой боли в висках.

Я убрал бесполезный аппарат в карман и наконец осмотрелся. Заведение было неуютным. Вместо привычной раскраски помещения в цвета франшизы, все вокруг меня было серым, будто бы выцветшим. Даже меню, которые висят возле касс, были выгоревшие и покрыты толстым слоем пыли. Так, что и строчек было не рассмотреть. Лишь два слова не сдавались и были видны: блюдо дня.

В дальнем ото входа углу я заметил паутину, припорошенную пылью.

И даже эта паучья ловушка была давно покинута хозяином. Кроме меня, в заведении не было ни души. Даже кассы