сих пор жива, – парировала я.
Следующие несколько минут «терновник» пытался окружить разрастающиеся «розы». Убедившись, что внимание Ферна сосредоточено на этой части поля, я сделала ход в другом месте. Он с удивлением посмотрел на меня.
– И что это ты делаешь?
Я пожала плечами.
– Играю.
Он промолчал, лишь слегка покачал головой, словно не веря своим глазам. Я знала, что мой стиль игры был малоприемлемым – в «Красном и синем» требовалась холодная логика, – но мне вдруг стало всё равно. Видеть замешательство Ферна оказалось куда интереснее, чем пытаться выцарапать победу.
Тем большее удовольствие я получила, когда в конце игры при подсчете очков выяснилось, что я выиграла – всего полтора очка, но победа была моей.
Ферн с кислым видом осмотрел поле, словно надеясь, что куда-то вкралась ошибка. И наконец бросил:
– Еще раз.
Я едва не рассмеялась – мне удалось обыграть его по чистой случайности, разве можно принимать эту победу всерьез?
– Ты же сказал: победит либо «терновник», либо «розы», – не удержалась я. – В этот раз «терновник» проиграл.
– А разве я сказал, что собираюсь сдаваться после одного поражения? – вполголоса спросил он, поднимая на меня немигающий, тяжелый взгляд, от которого сердце забилось быстрее.
Смешавшись, я не нашла, что ответить. Казалось, он говорил сейчас совсем не об игре… В этот момент кто-то коснулся моего плеча, и я вздрогнула – Тайли тут же отдернула руку.
– Прости, не хотела напугать… Можно я тоже попробую? Я так давно не играла.
– Да, конечно, – пробормотала я, уступая место девушке.
Несколько секунд Ферн смотрел на меня исподлобья, потом переключил внимание на Тайли, и я с облегчением выдохнула.
Хотя девушка и робела, но играла на удивление хорошо. Далеко не сразу я поняла, что если я играла, руководствуясь больше интуицией, то Тайли тщательно продумывала каждый ход.
В итоге она проиграла, хотя в какой-то момент мне показалось, что она вполне могла бы и выиграть – Ферн сделал не самый удачный ход, но она этим почему-то не воспользовалась. Изучая поле, он сказал:
– Когда ты научилась так играть? Я не помню, чтобы у тебя был такой уровень…
Тайли смутилась и пробормотала:
– Просто мы с тобой еще ни разу не играли.
Ферн поднял брови.
– Нет? Это большое упущение. Ты достойный соперник.
Девушка зарделась и прошептала слова благодарности. А я подумала, насколько каждый из нас полон сюрпризов. Садовница из Тайли была не самая усердная – если вспомнить сорняки и пыль в Оранжерее. Но, возможно, она просто оказалась там не на своем месте: разве кто-то спрашивал ее, желает ли она продолжать дело Лиллы?..
Хотелось бы надеяться, что однажды мы все сможем выбрать себе занятие по сердцу.
* * *
Первое августа неумолимо приближалось, но за всё это время мне дали увидеться с Кинном лишь однажды – да и то всего на минуту. За день до отплытия меня отвели на второй этаж, и на этот раз в кабинете, помимо Имрока Дейна, находилась и та самая Карательница, которая не пропустила меня в комнату Кинна: теперь я отчетливо рассмотрела нашивку с показателем первого ранга на ее униформе. Она стояла за спиной Главы, в то время как тот сидел за столом. Ее присутствие ощущалось как невидимое, но тяжелое, наброшенное сверху покрывало, которое мешало дышать.
– Как я уже тебе сообщил, – начал Имрок Дейн, когда я села, – сам я лишен возможности сопровождать вас. Этой миссией будет командовать даэрра Неме́я. – Он склонил голову в ее сторону, а я почувствовала, как холодею. – Она моя правая рука, вы будете слушаться ее приказов, как моих. Ее слово – мое слово.
Я постаралась не выдать, как сильно меня выбила из колеи эта новость, – Карательница дала ясно понять, что ни во что не ставит ни жизнь Кинна, ни мою собственную. Оказаться под началом этой женщины не сулило ничего хорошего.
Я сосредоточилась на мысли, что главным пока что является Имрок Дейн, и обратилась к нему, игнорируя черную фигуру за его спиной:
– Вы сказали, что, если подготовка к отплытию пройдет успешно, Кинн сможет плыть с нами.
– Я не давал подобных обещаний, – сразу возразил тот.
– Вы рассматривали такую возможность, – как можно спокойнее произнесла я, чувствуя, как внутри поднимаются попеременно волны гнева и страха.
Какое-то время он молчал, не сводя с меня пристального взгляда, и, еле слышно вздохнув, спросил:
– Ты уверена, что не пожалеешь о своем решении?
На секунду в сердце закралось сомнение, которое я тут же отбросила, – я не переживу новую разлуку с Кинном. И я кивнула:
– Уверена.
– Хорошо, – сухо ответил Имрок Дейн. – Вы отплываете завтра ближе к вечеру: празднества будут в самом разгаре, всё внимание стражников и Карателей будет сосредоточено на соблюдении порядка. Вы покинете город через портовые ворота в торговом фургончике – в бухте запланирован показ световых иллюзий, там будет много зевак, и фургончик не вызовет никаких подозрений. Потом вас сопроводят на корабль.
Карательница, склонившись к нему, едва слышно что-то прошептала, и он добавил:
– Твоя выходка с побегом из комнаты – последняя. Если тебе или одному из вас придет в голову повторить что-то подобное, отвечать будет Кинн. Не забывай.
Во рту у меня появилась горечь. «Не забывай»… Как будто я могла это сделать. С вызовом, который мне не удалось скрыть, я попросила:
– В таком случае прошу – дайте мне увидеться с Кинном. До сих пор у меня только слово вашего Карателя о том, что он жив.
Имрок Дейн откинулся на стуле.
– Одна минута. Не больше. Даэрра Немея, сопроводите Виру.
Всё во мне восстало против этого решения, но я проглотила слова возражения: если сейчас явно выразить неприязнь к этой женщине, она мне вряд ли это простит. И я сказала:
– Спасибо.
Когда мы спустились, Кинн сидел на кровати, обхватив колени руками, – то ли он заснул, то ли глубоко задумался и головы к нам не повернул. Меня затопило такое облегчение оттого, что с ним всё в порядке, что я не сразу позвала его. Услышав меня, он тут же встрепенулся, но даже не успел ответить – Карательница дернула меня назад, увлекая из комнаты прочь.
– Минута вышла, – бесстрастно бросила она, закрывая передо мной дверь. – Возражения?
Ее серые, пронзительные глаза угрожающе засверкали, и, впившись ногтями в ладони, я подавила взметнувшийся гнев и отрицательно покачала головой.
Я могла бы поклясться, что Карательница улыбнулась, но за маской этого, конечно, видно не было.
* * *
…По просьбе Кьяры для нас еще раньше раздобыли сменную одежду, а теперь, накануне отплытия, позволили наконец как следует
