Кэр молчал. Ирдик сердито глядела на сокта. Видно было: она готова защищать любимого от любых обвинений.
– Да,– наконец сказал Кэр.– Ты прав, посланник. Я занял спальню и Трон вместо Фаргала. Именно так.
– Он мертв? – Голос Кен-Гизара дрогнул.
– Думаю, что да,– неохотно проговорил сын вождя.– Его можно считать мертвым… для Карнагрии. Он не вернется. Я защищал его, пока мог. Но мне показали… Я решил,– поправился Кэр,– что Фаргал был бы не против того, чтобы я занял его место… Если ему небезразлична судьба его Империи. Ты ошибаешься, если думаешь, что мне нравится быть Императором! – с ожесточением произнес Кэр.
Это была чистая правда. Никакого удовольствия от своего пребывания во дворце Кэр не получал. И въехать в столицу во главе армии было далеко не так восхитительно, как представлялось. И он забыл Ирдик! Как так могло случиться? Но все-таки он – сын Хардаларула! И отступать не намерен!
– Мне не нравится быть Императором! Но я буду управлять Карнагрией не хуже Фаргала! Запомни это, сокт!
– Будущее покажет,– ответил Кен-Гизар.
Он чувствовал: Кэр говорит правду. Но всю ли правду?
– А сейчас,– сказал посланник соктов,– я все-таки не прочь услышать, что именно с тобой произошло. С тобой и с Фаргалом. Клянусь! – Сокт поднял правую руку с браслетом Яго. – Все, что ты скажешь, останется со мной. И ты приобретешь мою помощь, которая пришлась кстати и Фаргалу, когда тот только взошел на престол. Клянусь!
Тут браслет на его руке вспыхнул.
Ни Кэр, ни Ирдик не сообразили, что значит вспышка. Самериец решил, что это часть клятвы. Зато Кен-Гизар понял. Он быстро обернулся.
С другой стороны ложа, изготовившись к прыжку, застыл оборотень…
– Ха,– сказал Люг,– вот и дождь кончился!
Подземный ход вывел их на дно высохшего колодца. По ту сторону городской стены. Остались сущие пустяки – подняться наверх. К сожалению, прорывший подземный ход не позаботился ни о лестнице, ни о веревке.
– Как не хочется идти обратно! – пробормотал сокт.
Вспомнились, кстати, и косточки, которые они с Фаргалом неуважительно давили ногами. Неизвестно еще, удастся ли повернуть вставшую на место плиту…
Фаргал при свете браслета сокта внимательно осматривал облицованные камнем стены. Колодец имел квадратное сечение, шириной – локтя четыре. Стены его строители сложили на совесть – ни одной щели.
– В крысоловку мы с тобой еще не попадали, мой царь,– преувеличенно жизнерадостно сказал вождь соктов.
– Льва крысоловкой не поймаешь.
Расстегнув пояс с оружием, царь бросил его на землю. Поглядел наверх. Дождь действительно кончился. Три звезды Жезла Яго висели как раз над отверстием колодца. И среди них – белая, самая яркая в созвездии – Наконечник. Белая звезда – к удаче!
Фаргал наклонился вперед, уперся руками в одну стену, ногами – в другую. Уперся головой – перенес руки на пару ладоней выше, затем, по очереди, переместил ноги. Еще раз, и еще… Получилось!
Первые пять локтей ему помогал Люг. Поднять Фаргала сокту было не по силам, но поддержать – вполне. Но остальные десять локтей царь преодолел самостоятельно. Даже для могучего Фаргала такой подъем оказался тяжелой задачей. Когда царь перевалился через ограждение колодца, сил у него почти не оставалось.
Некоторое время он неподвижно лежал на земле, вернее, на каменных плитах, затем почувствовал легкий укол в шею.
– Встань, здоровяк,– произнес хрипловатый голос.– Только не дергайся – проткну как гуся!
«Вот демон!»
Фаргал пожалел, что оставил внизу меч. Подумаешь, шесть лишних мер железа. Взобрался бы как-нибудь!
– Здоровый бык! – заметил другой голос.
Фаргал услышал, как скрипнула тетива лука, и решил пока воздержаться от решительных действий. Сначала глянуть, что да как.
Глянул. Его окружали десятка два вооруженных парней самого разбойничьего вида. Трое – с натянутыми луками.
За спиной – колодец. Впереди, слева и справа – противник.
– Что надо? – спокойно спросил Фаргал, оглядывая неизвестно откуда взявшихся врагов.
Если удастся определить вожака стаи и быстро свернуть ему шею, глядишь, у остальных воинственности поубавится. Хотя три стрелы с трех шагов… Шкуру ему попортят наверняка. Но не прыгать же обратно в колодец!
– Кошелек,– сказал тот, что поближе.
Меч у бандита – наготове, и держится поодаль. Опытный, сразу обезоружить не удастся.
Может, Фаргалу стоит сказать, кто он такой? А если не поверят? Лично он вряд ли поверил бы. В такой ситуации одного сходства недостаточно. А даже если и поверят… Как бы хуже не было! Могут просто убить. У преступников столицы были все основания ненавидеть своего Императора.
Фаргал обнаружил главаря. Инстинктом. Вожак ничем себя не проявлял. И стоял на безопасном расстоянии.
Царь молча отвязал от пояса кошелек (один из отнятых у ремийских стражников), швырнул парню с мечом. Если бы тот попытался его поймать, царь, плюнув на лучников, рискнул бы и прыгнул. Но бандит проявил осторожность, отклонился, кошелек упал на мостовую – и его подобрал другой.
– Что дальше? – спросил Фаргал.
– Приколоть его? – спросил тот, что с мечом.
– Погоди!
Вожак двинулся вперед.
Фаргал приготовился.
– Эй, у кого лампа? Посветите на него.
Голос главаря показался царю знакомым. Но мало ли знакомых Фаргалу голосов?
«Где, демоны их разорви, шляются мои стражники?» – подумал царь.
Похоже, ему придется управляться самому. Рискованно. Могут и убить. И еще ведь этот двойник, паршивец… Нет, Фаргал никак не может позволить себя убить!
В лицо царю сунули масляную лампу. Момент был удачный, но – лучники! Нет, стоит потянуть время… И главарь по-прежнему держался поодаль.
– Ашшур! – изумленно воскликнул осторожный вожак.– Большой Нож! Ты!
И уже без малейшей опаски шагнул к Фаргалу. Сейчас царь мог запросто осуществить свой план… Но не двинулся с места. Большим Ножом его звали в ватаге, которую Фаргал сколотил в молодости, удрав из тюрьмы Земли Карн-Апаласар. Что ж, тогда они сполна повеселились!
– Не узнаешь? – произнес вожак, подступая так, чтобы лампа осветила и его лицо.– Ну?
– Мормад?
Фаргал не сразу опознал в матером волчаре шестнадцатилетнего парня, которого он когда-то выдернул из цепких лап палача. В ватаге Мормад был правой рукой Фаргала. Когда будущего царя схватили и увезли в Великондар, почти всех его разбойников перебили. Почти, но не всех.
Фаргал усмехнулся. Он был рад, что Мормад уцелел.
