не нашел, – сказал он, опустившись на колени. Металл на бедре облегал гораздо плотнее, и его загрубевшие теплые пальцы, подцепляя его, царапнули ей кожу. – Постой смирно, как бы тебя не поранить.
Когда он на мгновение замер, у нее мелькнула дикая мысль, что он поддался искушению. Не хочет снимать с нее ошейник? Мыслимо ли ждать от него такого? Что, если оставит как есть? Ошейник отозвался на эту мысль чистым восторгом, и Амара заколебалась, не в силах вспомнить, что в том плохого…
А потом снова щелкнул разорванный металл, и в голове разом прояснилось.
– Мерзость! – с отвращением сплюнул Бернард, показывая ей разорванное стальное кольцо.
– Ворд! – выкрикнул кто-то из запертых в деревянной клетке пленников.
Один из ящеров, перебравшись через стену, спрыгнул на пропитанную водой клетку с несчастными заклинателями огня и принялся терзать их когтями. Бернард с разворота швырнул в него стальной обруч. Усиленный фуриями бросок, попав в сустав лапы, порвал его, как бумагу. Стражник ворда с визгом заметался, разбрызгивая кровь по всей площади.
Амара бросила свой меч одному из заклинателей металла. Ворд уже лез через стены. Указав на соседние клетки, она рявкнула:
– Освободи их!
– Слушаюсь! – выкрикнул недавний пленник и, развернувшись к подвешенной клетке заклинателей земли, вскрыл ее тонким стальным клинком. Прутья решетки, брызнув искрами, разошлись, а он уже бежал к следующей.
Бернард снова взялся за лук и хладнокровно сбил со стены пару вордов.
– Нам их не удержать, – поизнес он. – Собирай заклинателей ветра и уводи отсюда.
– Не дури! – огрызнулась Амара. – Уйдем вместе.
– Слишком их много. А наши безоружны и половина на ногах не держится, – сказал Бернард.
В небе уже гудели крылья рыцаря ворда. Бернард попал ему в грудь. Рыцарь свалился наземь, как раненая куропатка, и кто-то из освобожденных заклинателей земли добил его вырванным из клетки тяжелым прутом решетки.
Но ворда прибывало и прибывало. Твари со всех сторон облепили стены, гудящий воздух выпустил из себя еще полдюжины крылатых чудовищ, обрушившихся на беззащитных, не успевших опомниться пленников.
По воздуху пронесся вдруг раскаленный добела шар; не к ворду – он пролетел прямо у них над головами и взорвался за спиной. Амара успела подумать, что заклинатель огня основательно промахнулся, но нет. От волны жара почернели и свернулись сравнительно тонкие крылья рыцарей ворда, а горячий шквал опрокинул, завертел летучих тварей, посбивав их на землю.
– Ползучие исчадья во́ронов! – проревел хриплый голос, а за голосом показался кряжистый старик с еще сквозившими в серебряной седине огненно-рыжими прядями. Хромающего старца поддерживала молодая женщина, которую Бренсис называл Флорой.
– Грэм? – с радостным изумлением крикнул Бернард.
Старый заклинатель огня прищурился, узнал:
– Бернард? Какие во́роны занесли тебя на юг?
Бернард пристрелил пережившего огненный шквал рыцаря ворда.
– Вас спасаю, разве не видно?
– Ба, – проворчал Грэм, и только тогда Амара узнала прежнего графа Кальдеронского. Граф описал круг поднятой ладонью, и над стенами вокруг площади встала огненная завеса, раскаленный занавес. Невидимый до сих пор ворд откликнулся воплями боли и негодования. – Гай мне говорит: перебирайся в долину. Отдохнешь, говорит, в достатке и уюте. Вот и надейся на старого дурака! – Грэм с прищуром взглянул на Бернарда. – Придумал бы ты, малый, как нас вытащить из этой каши. Больше получаса я не продержусь.
– Полчаса? – ухмыльнулся Бернард.
– Деревянные клетки, – подсказала Амара. – Они сойдут за воздушные носилки, хотя бы из города вынесут.
Бернард обернулся к ней и крепко поцеловал в губы. А потом вытащил из ножен и перебросил другому освобожденному заклинателю металла свой меч. Ему и тому, которому достался меч Амары, он приказал:
– Ты и ты – в охранении. Убивайте всех, кто прорвется. – Он ткнул пальцем в освобожденного заклинателя земли. – Найдите себе оружие и помогайте. – Бернард развернулся к собирающимся вокруг Грэма гражданам. – Кто хоть что-то умеет, постарайтесь выгнать из людей афродин. Начинайте с граждан и заклинателей ветра.
Один из граждан – он был бы весьма внушителен на вид, если бы его отмыть, причесать и перенести в более приличную обстановку, – пьяным голосом протянул:
– Кем вы себя воображаете?
Бернард сделал шаг и кулаком врезал спорщику по зубам.
Тот мешком повалился наземь.
– Я, – отчеканил Бернард, – тот, кто намерен вас спасти. Вы двое, забросьте его в какую-нибудь из деревянных клеток. Пока валяется без памяти, меньше будет мешать. Шевелитесь, люди!
– Выполнять, – гаркнул Грэм.
Граждане зашевелились.
– Клятые во́роны, – выдохнула Амара. – Знаешь, кто это был?
– Болван! – сверкнул глазами Бернард. – Пусть вызывает на поединок, но потом. Мы работать будем?
– Чем мне заняться?
– Заклинателями ветра и носилками. Готовь их.
Амара кивнула:
– Бернард, а рабы…
– Тех, кто разоружится и сам захочет, возьмем, – сказал Бернард. – Если будет место. – Он снова наклонился к ней, торопливо поцеловал и проворчал: – Вот вытащу вас отсюда, графиня…
Пробравшая ее дрожь восторга не имела никакого отношения к ошейникам.
– Только прежде оба отмоемся. А теперь не заставляйте меня и вас лупить, доблестный граф.
Он подмигнул и отвернулся, выкрикивая приказания освобожденным гражданам и рыцарям.
* * *
Через полчаса десятки сбитых на скорую руку воздушных носилок всплыли над захваченным городом под бессильные вопли ворда. Десятка два его рыцарей пытались остановить беглецов, но их отогнали полдюжины заклинателей огня, а потом носилки поднялись слишком высоко и уходили на такой скорости, что крылатая погоня отстала.
Пожалуй, Амара не помнила, чтобы ей раньше приходилось так тяжко трудиться: надо было удерживать носилки в воздухе, донести до места посадки и спустя целую вечность, к восходу солнца, в целости опустить на землю. Кто-то сунул ей черствый ломоть хлеба, который она с жадностью проглотила. А потом стало тепло – Великие фурии, настоящий костер! Благословенное живое тепло.
Бернард бережно уложил ее на расстеленный плащ:
– Отдыхай, моя графиня. Скоро снова двигаться. Я посторожу.
Амара хотела сказать, что ему тоже нужен отдых, – честно, хотела, но огонь был таким прекрасным, теплым и…
Она впервые за много недель чувствовала себя в безопасности.
И уснула.
Тави стоял на земляном валу и оглядывал холмистую равнину. Его шлем и доспехи, вычищенные и заново отполированные слугами из Первого алеранского, блестели под закатным солнцем.
Они добрались прошлой ночью, а с тех пор подтянулись тысячи беженцев, и поток бегущих от ворда канимских мастеровых все еще набирал силу. Заклинатели легионов обеспечили всех пресной водой, а вот с едой было много хуже, укрытий же, почитай, не существовало.
За спиной прозвучали тяжелые, уверенные шаги, остановились…
– Что у вас, Маркус? – спросил Тави.
– Принцепс, – ответил Валиар Маркус. Он встал рядом, привычным движением вытянулся в парадную стойку. – Выспались?
