его за плечи.
– Пошли, – позвал он. – Сам увидишь.
Красс вывел их на обрыв над морем. В серебряном лунном свете существовало всего два цвета – черная вода, белые гребни пены, – и на этом темном море стояли три белых корабля, таких громадных, что Тави не поверил своим глазам. А ведь он знал, чего ожидать.
Он обернулся к остальным, недоверчиво таращившимся на огромные белые суда. На палубах, не скрытых парусами, шевелились черные точки – механики Первого алеранского. Их крошечные фигурки на белых палубах выдавали истинные размеры судов – каждый в полмили длиной и больше чем в половину длины в ширину.
– Суда, – без выражения забормотал Макс. – Правда. Большие. Суда.
– Вообще-то, баржи, – поправил Градаш. Старый каним говорил трезво и тихо. – Мачт нет. Что их приводит в движение?
– Фурии, – ответил Тави. – Морские колдуны заставляют морскую воду толкать их вперед. – Он обернулся к Крассу. – Сколько палуб ниже уровня воды?
– Двенадцать, – с хвастливой ноткой ответил Красс. – Для канимов тесноваты, но втиснутся.
– Лед! – воскликнула вдруг чрезвычайно довольная собой Китаи. – Вы вылепили суда изо льда.
Тави с улыбкой кивнул ей и пояснил для Градаша:
– Я вспомнил те ледяные горы, что ты мне показывал по пути сюда. А если левиафаны постараются их обходить, мы спокойно доберемся до Алеры.
Старик, подергивая ушами, смотрел на корабли:
– Но ведь ледяные горы… они раскачиваются, как блохастый таург.
– Киль длинный и нагружен камнями, – заверил Красс. – Должны держать остойчивость, если только большая волна не накатит с борта. Не будет их качать.
– К во́ронам качку! – выпалил Макс. – Лед тает.
– А еще он плавает, – напомнил Тави, тоже весьма довольный собой, хотя, может статься, незаслуженно. Как-никак не он целыми днями выбивался из сил, чтобы этого добиться.
– Заклинатели фурий без отдыха изготавливали холодные камни, – сказал брату Красс. – Их хватит, чтобы суда не таяли три недели, а к тому времени наделают еще, а механики укрепили лед гранитным каркасом. Полагают, что все выдержит, если не случится особенно плохой погоды.
Тави кулаком ударил по его стальному наплечнику:
– Хорошо сделано, трибун!
– Так, – улыбнулась Китаи. – Грузим всех на суда и оставляем ворд бессильно визжать нам вслед. Хорошо придумано, алеранец.
– Если повезет с погодой, – мрачно напомнил Макс.
– На то у нас и рыцари Воздуха, – спокойно ответил Красс. – Работа нелегкая, но мы справимся. Должны справиться.
На валу прокричали канимские рога – странный, лающий сигнал. Тави знаком попросил всех замолчать и вопросительно взглянул на Градаша.
Старый каним вслушался в голоса труб и доложил:
– Показались передовые войска Ларарла, Тавар.
Макс присвистнул:
– Во́роны, они сумели продержаться всю дорогу от Шуара. Отлично провели отступление.
Тави согласно кивнул:
– Однако это значит, что и ворд недалеко. Надо двигаться, люди. Враг близко.
Он поспешно обратился к гонцам, рассылая их к разным отрядам легионов, и тут его, как удар под дых, накрыл ужас Китаи. Осекшись на полуслове, Тави обернулся к ней.
– Алеранец! – Она смотрела на брешь в валу, перекрытую Первым алеранским.
На его позиции шла атака. Канимы в иссиня-черной броне, только что мирно проходившие сквозь заслон, внезапно обрушились на легионеров. В ярком свете луны Тави видел, как шуараны рубят застигнутых врасплох алеранцев. Канимы двигались как один человек и совершенно не щадили себя.
Поняв, что произошло, Тави шумно втянул в себя воздух.
– Эти шуараны захвачены вордом. – Он обернулся к остальным. – Враг не близок, он уже здесь!
Ворд накатил на молварские укрепления огромной темной волной, и последние защитники Кании встали им навстречу с вызывающим, ненавидящим ревом. Вопили канимские рога вместе с алеранскими трубами, их голоса неслись над волшебной, залитой серебром землей. А с запада валом накатывал враг, хитин мерцал и подмигивал под огромным глазом зимней луны.
Приказы срывались с губ Тави быстрее, чем он успевал их осознать, и, если бы командиры легионов, ударив себя в грудь, не разбегались исполнять, он бы не был уверен, что высказывает их вслух. Мысли неслись вскачь, силясь охватить все возможные повороты боя на ближайшие минуты и часы, все предвидеть, рассчитать все, что возможно. А вот он уже раскачивается за спиной Китаи, и таург несет их в битву.
Первый алеранский порубил захваченных шуаранов, но сам при этом понес гибельные потери – захваченные вордом обладали чудовищной силой, не чувствовали боли и сражались с самоубийственной яростью. К тому времени как свалился последний захваченный каним, на земле на каждого павшего врага приходилось по несколько алеранцев. Уловка врага достигла цели. Ряды легионеров смешались, а ворд не промедлил со следующим ударом.
Легионеров оттеснили от прохода в стене, а новые исчадья ворда – с каждой минутой их становилось все больше – осадили скрытые за ним укрепления, отрезав спешащих на помощь канимов. Сейчас легион отстаивал щель между валами в двадцать футов шириной. Земляные стены поднимались на десять футов, и с этих стен легионеры с копьями пронзали хитиновые панцири, между тем как пехота, выстроив стену щитов, не давала ворду пробиться в бутылочное горлышко между валами.
Тави, обнажив меч, слетел со спины таурга, едва вокруг замелькали разрозненные шатающиеся бойцы, отбившиеся от своих центурий.
– Легионеры! – рявкнул он. – Ко мне!
– Командир! – отозвался один из раненых.
– Стройся! – закричал Тави растерявшимся солдатам. – Ты, ты и ты – ведите копья. Стройте людей. Легионеры, в строй!
Построив людей в боевой порядок центурии – десять шеренг в восемь рядов, – Тави двинул их вперед, на помощь сражающимся. Затем повторил то же снова и снова, пока не собрал всех, кто оказался вне строя. При этом он успел заметить, что ворд опять подражает врагам. Прошло совсем немного дней, как отряд Тави выследил и убил царицу, а ворд уже отвечал той же любезностью: захваченные шуараны оказывали особое внимание центурионам каждой центурии. Шлемов с гребнями среди павших оказывалось куда больше, чем вышло бы по случайности, и оставшиеся без командования алеранцы в сумятице битвы расстраивали сплоченные ряды – свое главное оружие.
Дополнительные центурии укрепляли строй, но Тави понимал, что это на считаные минуты, – к счастью, хватило и этих минут.
Завыл ветер – сорок рыцарей Воздуха ворвались в сражение. Тави поднял меч, показывая себя летевшему впереди Крассу. Остальные летуны попарно несли между собой еще одного рыцаря в доспехах.
– Красс! – Перекрикивая шум боя, Тави махнул на стены над бутылочным горлышком. – На вал!
Впрочем, молодой трибун не нуждался в его указаниях. Знаками отдав приказы своим, Красс приземлился на вал по одну сторону прохода. С ним была половина рыцарей. Другая опустилась на другой стороне, где каждая
