Как в спортивных тренировках, – объяснила Юйлань, крутя в пальцах замочек своей ветровки. – В самом начале эксперимента я не думала, что тебе придется проходить через это. Твоя роль должна была закончиться на втором этапе.
– На постановках? – уточнил Ван Цин.
Сестра кивнула.
– Когда Куан Ли предложила позвать тебя для роли, я даже обрадовалась. Ты подходил внешне, к тому же мы думали, тебя это заинтересует, а я хоть какое-то время поживу спокойно, зная, что ты в «Тысяче эпох», а не где-нибудь падаешь с крыши.
– Юйлань! – усмехнувшись, произнес Ван Цин.
Она улыбнулась.
– Ты же знаешь, я волнуюсь за тебя каждый раз, когда ты куда-то едешь. Не могу иначе, – ее лицо снова стало серьезным и задумчивым. – Однако я не могла предположить, что ваша с Лун Анем история будет так развиваться. Что его видения окажутся твоими.
Ван Цин вздохнул, подтягивая ноги к груди и обнимая колени. Он и сам нередко об этом думал. Это удивительно само по себе – даже если бы он был так подвержен влиянию медитаций, он должен был видеть что-то свое. Но их с Лун Анем видения совпадали. Можно ли связать это с тем, что он оказался участником постановок и так вжился в роль? Или дело все же было в другом?
В голове опять прозвучал голос Ван Сяоши.
«Прости».
За что? За эту историю, полную боли и страданий? За то, что Ван Цин ощущал его, как самого себя?
Он прижал ладонь к груди, где до сих пор чувствовалось его призрачное касание. Юйлань внимательно наблюдала за ним, но потом поднялась на ноги. Она убрала со спинки стула его одежду, начав аккуратно развешивать ее в шкаф.
Ван Цин усмехнулся, отвлекаясь от своих невеселых мыслей.
– Зачем? Оставь, а-цзе, я все равно не вешаю ее туда.
– Хоть иногда здесь же должен быть порядок, – весело отозвалась Юйлань, не отвлекаясь от своего занятия. – И я увидела, что ты опять покупаешь готовую еду в супермаркетах. Если тетя Ми узнает, она тебя съест.
– Мне некогда готовить.
Юйлань с пониманием кивнула, закрывая дверцу шкафа.
– Поэтому я собираюсь сходить в магазин за нормальными продуктами. Приготовим вместе что-нибудь? Если ты уже выспался.
Ван Цин улыбнулся и сполз с кровати, разминая затекшую шею.
– Отличная идея, – сказал он. – Там дождь?
– Да. Но очень свежо. Наконец-то жара спала. Надень толстовку.
* * *
Е Янмэй закатила глаза и остановила запись, зажав пальцем кнопку на камере, когда А-Су, переволновавшись, снова начала заикаться.
– Ну сколько можно? – спросила она. – Расслабься ты! Сколько же ты записывала свое первое видео?
Ван Цин заметил, как А-Су начала покрываться красными пятнами, что было видно даже под слоем профессионального тонального крема.
Минако специально выделила им свой новый кабинет заместителя директора в «Тысяче эпох» и принесла все необходимое, в том числе косметику. Даже красила А-Су она сама, чтобы замазать темные круги под глазами. Создавалось впечатление, что девушка вообще не спала все эти дни с происшествия в «Доме Солнца».
– С пятого раза записала, – сказала А-Су. – Думаешь, легко лгать на камеру?
– Тебе виднее, – язвительно произнесла Е Янмэй.
Опять они начали!
– Эй! – вмешался Ван Цин, сидевший рядом с А-Су за столом. – Хватит уже! Янмэй, я же просил! А-Су ни в чем не виновата.
Го Чжэн, с которого только недавно сняли все обвинения, когда выяснилось, что он ничего не знал о преступлениях своей семьи и не принимал в них участия, горестно покачал головой, бросив взгляд на Е Янмэй.
– Она и правда не виновата, – робко сказал он. – Не все такие… бойкие, как ты.
– Не сомневаюсь в этом, – с гордостью подтвердила та. – Ну что, еще один дубль?
Ван Цин, удостоверившись, что А-Су справилась с эмоциями, кивнул. Это станет очередной сенсацией, после которой его имя снова заполонит Weibo и Bilibili, но видео необходимо было сделать. На А-Су не прекращались нападки после того, как в Сеть попала полная запись из магазина. Он пригласил ее в «Тысячу эпох», чтобы сделать совместный ролик. Улыбнувшись Лун Аню, который весь день казался еще более тихим и задумчивым, чем обычно, он дал сигнал Е Янмэй снова включить камеру. Потом смонтируют.
Го Чжэн наконец увиделся с А-Юном. Мальчик смутно его помнил, потому что до этого они общались лишь пару раз по видеосвязи, пока Го Чжэн жил в другом городе. Однако это не помешало этому любвеобильному ребенку протащить бедного парня по всем павильонам и изведанным углам «Тысячи эпох», чтобы все-все показать. Фа Линь только глаза закатывал и тихо матерился, пока его не позвал заказчик Чжан. Ван Цин до сих пор вздрагивал, когда видел этого мужчину в императорских золотых одеяниях. Слишком свежи были яркие воспоминания о мече, который он случайно уронил в шестом павильоне. Больше он туда и шагу не ступит.
Лун Ань внимательно следил за происходящим, но не вмешивался в разговоры. С самого утра у них не было времени, чтобы пообщаться, но Ван Цин надеялся, что, когда они закончат записывать видео с А-Су, он сможет наконец спросить его, что не так. Это беспокоило. Как и видение, которое у него было прошлой ночью. Они с Юйлань до трех просидели на его кухне, где Ван Цин в принципе редко бывал, предпочитая комнату. Теперь у него был запас еды на неделю вперед, потому что сестра разошлась и наготовила как на огромную семью. Ван Цин собирался пригласить к себе Фа Линя и А-Юна. Мальчик скучал по нему, и это было более чем взаимно. Может, Лун Ань тоже захочет к ним присоединиться?
А-Су только начала произносить свою часть, глядя в камеру, когда дверь кабинета отворилась. Ван Цин поднял взгляд и увидел Фа Линя. Брат был бледным и кусал губы, а его сжатые в кулаки руки подрагивали. Сердце подскочило к горлу. Что опять произошло?
Следом за Фа Линем в свой кабинет зашла тихая Минако. Она поглядывала на него, но ничего не говорила, только встала рядом с небольшой белой полкой, заставленной пузатыми баночками с чаем, и скрестила руки на груди, опустив голову.
Е Янмэй, заметив, что А-Су замолчала, а Ван Цин напряженно смотрит куда-то поверх камеры, снова выключила запись и обернулась.
Ван Цин поднялся из-за стола и обошел его.
– Что случилось?
У Фа Линя дернулся кадык, когда он тяжело сглотнул.
– Го Юна забрали.
Го Чжэн вскочил на ноги.
– Когда? Я видел его всего десять минут назад!
– А я – две! – рявкнул Фа Линь. На его щеках появился
