с водой.
– Я заблудился, – рассказал он мне, пока я ела. – Меня отправили патрулировать нижние ярусы, а потом я наткнулся на этих… Я едва унес ноги! Они гнались за мной, пока я не бросил в них взрывчатку! К счастью, тоннель от этого не завалило. Но обратно я вернуться не могу, их там как воды в море! Мне ни за что не пробиться.
– Откуда у тебя эта водоросль, говоришь?…
– Это мой паек! Я… я растягивал его на несколько дней, – он вздохнул. – Что ж, все равно я уже не надеялся выбраться.
– Паек!?
Я не ослышалась? Этот паренек – настоящий патрульный? Не пленный?
– Не хочешь ли ты сказать, что попал сюда с нижнего яруса Остова!?
– Ну, да! Я это и говорю. Меня отправили вниз без напарника на несколько дней! Сейчас, когда почти вся стража на Огузке, приходится работать за десятерых! Но нас мало, слишком мало! Взрывчатка уже не спасает. Эти твари поняли, что к чему. Они чуют нашу слабость… Каждый день погибает кто-то из наших, сдерживать их все труднее. Люди уже начинают догадываться, а только этого нам не хватало! – он тяжело вздохнул. – Никогда не думал, что закончу вот так. Думал, дослужусь до высоких ярусов и начнется у меня сладкая жизнь, буду купаться в роскоши… не в то время я родился, ох, не в то.
Вот это удача!… Аж не верится.
Если я верно его поняла, черные снова заявились на Огузок, да еще и остались там в большом количестве. Оранжевые исправно носят мне еду, скорее всего, они пока вполне себе свободны, иначе оставили бы меня одну или вытащили бы на поверхность и сдали бы на суд Остова, чтобы умаслить Командующую. Или хотя бы дали мне оружие, чтобы я помогла избавиться от черных. Нет, у этих травоедов все отлично, раз они меня еще не использовали.
Что ж, если отсюда можно выйти к Остову, лучше я отправлюсь туда. Там мне будут рады не больше, чем у оранжевых, но черные хотя бы не дураки. Если послушать этого парня, у них там большие проблемы с чем-то живым и сильным. Что ж, это как раз те проблемы, которые я решаю лучше всего. От моей помощи на Остове не откажутся.
Тут и думать нечего! Пора выбираться из этого места.
– Ты помнишь, как пришел сюда? – спросила я у стражника.
– Нет… то есть да, но этим путем не вернуться, – вздохнул черный. – Его стерегут эти упыри, а они сожрут любого, кто к ним сунется.
– Хах, меня они не сожрут! – я ухмыльнулась. – Знаешь ли, я была очень неплохой стражницей. Я с такими упырями справлялась, каких ты и не видел!… Если хочешь выбраться отсюда, отведи меня туда. Я пробьюсь через кого угодно.
– С ума сошла? – воскликнул он. – Ты не знаешь, сколько их там!
– Я знаю, что без еды мы оба долго не протянем!
Я встала.
– Пошли! Мне надоело сидеть в темноте!
– Я не сунусь туда, это верная смерть!
Ох, какой же он упрямый…
– Верная смерть, дружок, это заставлять меня ждать! – рявкнула я. – Идем! Я вытащу нас отсюда через любой ход, кто бы там ни караулил, хоть бы и сама Смерть!
Теперь, наконец, он меня понял.
– Идти около суток… – проговорил он, судорожно сглатывая. – Я шел прямо, пока мои грибы совсем не погасли. Ответвлений мне не встречалось, так что не заблудимся.
И мы двинулись вперед по тоннелю.
Время от времени я начинала пищать, слушая, что ко мне возвращается. Вскоре я поняла, что мы идем по очень широкому кругу. Временами мне мерещились звуки текущей воды, но нигде не было ни капли.
– Ты можешь не делать так? – спросил стражник. – Это жутко!
– Иначе я врежусь в стену, – я пожала плечами.
– А ты иди медленнее, вытянув руки, куда так спешить?
– Вытянув руки, ты обломаешь пальцы, налетев на стену!
– Хочешь сказать, ты правда можешь так ориентироваться? Как они?
– Как кто? – я насторожилась. Кто еще может так делать? Оранжевым, вроде бы, все освещает их любимый Бог, а больше ходоков по этим местам я не знаю.
– Они… упыри, – объяснил стражник. – Они постоянно свистят и щелкают! Услышишь в тоннеле эти звуки, беги прочь, если хочешь жить.
– А! – я фыркнула. – Если это подземные твари, надо же им как-то ориентироваться. Интересно, что они тут едят?
– Хотел бы и я это знать.
У стражника быстро заболели ноги, и он потребовал остановку. Он уверял, что бодрствует дольше меня и поэтому так устал, а вовсе не потому, что напивался с дружками во время, отведенное на физическую подготовку у стражников.
Терпеть его нытье мне не хотелось, да и сама я была не прочь поваляться. Если выход есть, мы обязательно до него дойдем, и пара часов нам погоды не сделает.
– Меня зовут Тай, кстати, – сказал он, засыпая. – А ты? Как твое имя?
Я притворилась, что сплю. Вряд ли весть о моем поступке не обошла всех стражников. Пока возможно, лучше ему не знать, кто я и почему тут сижу.
Засыпая, я думала о том, как же удивительно, что эти норы тянутся аж до самого Остова. Вряд ли это оранжевые их вырыли, слишком сложная это работа. Да и как бы они удивились, зная, что прямо у них под носом прямая дорога до Остова!…
Я проснулась, потому что отчетливо услышала шлепающие по камню шаги. Первая моя мысль была о том, что это Тай решил от меня удрать, но тут стражник засопел, и я поняла, что шлепает босыми ногами по полу кто-то другой.
Я бесшумно поднялась, напрягая затекшие от лежания на камне мышцы.
Шлепанье приближалось.
Я встала и пошла навстречу этому звуку, принюхиваясь.
Когда мне начло казаться, что мы должны вот-вот столкнуться с нежданным гостем, он вдруг остановился. Я втянула ноздрями воздух. Оранжевый.
Похоже, меня все-таки догнали.
– Я не вернусь обратно, – сказала я, остановившись. – Можешь уходить!
– Ты что, научилась грызть камни? – ехидно спросил женский голос. – Я не собираюсь тебя упрашивать! Или пойдешь со мной, или останешься тут.
– Останусь тут, – твердо сказала я.
Женщина, или, скорее, строптивая девчонка, замолчала, но по силе ее запаха я знала, что она все еще рядом. Вот, она начала ходить вокруг меня… я кожей чувствовала ее пристальный взгляд.
– Как ты научилась тут двигаться? – спросила она. – Ты же ничего не видишь!
Я наклонила голову, прислушиваясь. Ее огрубевшие от земли ступни шуршали о камень. Что она задумала?…
Я быстро повернулась и схватила девчонку, пока
