не укутана облаками, как Амтор.
— Ты рассказывал сегодня комиссии об этом? — спросила Луан.
— Они не спрашивали меня об этом.
— Нельзя допустить, чтобы тебя уничтожили, — воскликнула она, сразу решив своим грациозным умом, что иного мне в Хавату предложить не смогут. У меня были светлые волосы — черт побери, рецессивный признак! Знак грядущего вырождения! Так у них это называлось. — Благодаря твоим познаниям мы можем найти ключ к решению многих загадок, над которыми ученые бьются столетиями.
— Ты считаешь, что они могут меня убить? — спросил я.
— Волосы, Карсон. И светлые глаза. Не все в порядке с тобой. Ты умен. Но вспышечные проявления ума — симптомы стойкой паранойи. В мире могут происходить самые невероятные вещи. Не всегда побеждает логика. Иной раз конструкцию правильных действий сбивает какая-то мелочь. Неисправное стекло, например. Или соринка, попавшая в глаз. Как сложится, не просчитать заранее. Я не могу знать того, чего еще не знает сам Комитет, — ответила Луан.
Фантастика! Жизнь моя висела на волоске, но я хорошо выспался в ту ночь. Херлак спал рядом со мной на топчане. Я обозвал его «сторожем смерти», но он был достаточно тактичен, чтобы изобразить, будто моя неуклюжая шутка пришлась ему по душе.
На следующее утро Эро Шан, Херлак и я завтракали вместе.
Прислуживала девушка, пригласившая нас вчера вечером на обед. Она была удивительно красива, и это меня крайне смущало. Правда, по некоторым мелочам — по легкому случайному касанию ею руки Эро Шана, его полуулыбке в ответ — я догадался, в чем дело… Мне казалось, что это я должен прислуживать ей. Молода… хотя в Хавату все казались молодыми. Конечно, меня это нисколько не удивляло, я ведь уже имел представление об эликсире долголетия, о вакцине, созданной учеными Амтора. Мне тоже была сделана прививка от старения, и я к слову упомянул об этом в разговоре с Эро Шаном.
— Мы могли бы жить вечно, если так решил бы Санйонг, — сказал он. — А если бы мы и погибали, то только насильственной смертью, но они решили иначе. Прививка поддерживает иммунитет двести-триста лет, в зависимости от индивидуальных особенностей организма. Как только она перестает действовать, человек умирает очень быстро. Обычно он уже знает, что конец близок.
— Но почему вы отказываетесь жить вечно, если есть такая возможность? — удивился я.
— Если бы мы жили вечно, то пришлось бы резко сократить рождаемость, а это, в свою очередь, не позволило бы нам продолжать работы по улучшению породы. Мы решили отказаться от бессмертия в пользу будущих поколений Амтора. Каждый имеет право на рождение, согласись. И нельзя лишать его этого права на том основании, что ты еще чего-то в жизни не понял и тебе нужно лишнее время… Пожил, не понял — это твои проблемы, надо было соображать активнее.
Мы уже заканчивали завтракать, когда Эро Шану вручили повестку, которая предписывала ему срочно доставить меня на заседание Комитета. Ну что ж, чему быть, того, как говорится…
Вскоре мы в сопровождении Херлака сели в машину Эро Шана и поехали по Коргай Лат, по проспекту Воинов, к Центральным лабораториям в административном центре Хавату.
Во время поездки Эро Шан и Херлак были чрезвычайно серьезны. Они предчувствовали, что со мной может случиться самое худшее. Не скажу, чтобы я сам веселился, но меня больше всего волновала не моя судьба. Я думал о Дуаре и Нальте, о своих принцессах…
Торжественные правительственные здания, именуемые Сера Тартум, Центральные лаборатории, смотрелись очень эффектно в прекрасном обрамлении парка Манкар Пол, названного именем последнего джонга Хавату. Мы заехали туда и остановились перед домом, в котором меня вчера, извините, пробовали.
То, что правительственные здания жители Хавату называют лабораториями, дает точное представление об их взглядах на роль государства. Они возвели управление в ранг науки. Исследования и эксперименты в этой области не прекращаются ни на день.
Мне импонирует такой подход к делу, я посоветовал бы землянам использовать научные методы в целях совершенствования человеческой расы и принципов общежития.
Нет, нас не заставили долго ждать, сразу пригласили в зал, на заседание Комитета. Их суровые лица не сулили ничего хорошего, и я приготовился к самому худшему. Сезонная депрессия вяло, но подгребала ко мне на всех своих лапах.
Я осматривался, уже пытался составить двадцать четвертый план побега, но в глубине души понимал, что при таком уровне добросовестности и квалифицированности, на котором привыкли работать эти люди, избежать участи, уготованной ими, просто нереально. Тут не оставят щели в потолке и, разводя огонь под мангалом, исключат доступ в помещение стада тарбанов. Тут жили и работали профессионалы.
Кантум Шоган, глава Комитета, предложил мне сесть.
Спасибо кантуму Шогану. Мой стул стоял прямо напротив судьбоносной пятерки. Эро Шан сел справа от меня, а Херлак — слева. Понятыми, видать.
— Карсон Нейпир, обследовав тебя, мы пришли к заключению, что у тебя имеется немало обнадеживающих задатков, — начал кантум Шоган свою тронную речь. — Твой физический уровень близок к тому идеалу, к которому мы стремимся. Твои интеллектуальные данные высоки, но ты мало образован. Твой культурный уровень оставляет желать лучшего, но этот пробел можно было бы восполнить. Гораздо хуже то, что ты обладаешь врожденными психологическими изъянами. Это может оказать влияние как на потомство, так и на других граждан, с которыми тебе пришлось бы общаться, — вещал он, как кассир в супермаркете по клавишам щелкал. — В твоих генах заложена опасность, которая может оказать пагубное воздействие на следующие поколения. Ты оказался заложником врожденных пороков, комплексов и фобий. Ты неуправляем, игнорируешь власть, ты ее презираешь, угробишь любое государство. Ты практически безумен. Усилием воли тебе удалось перебороть в себе эти порочные наклонности, но хромосомный набор твоих клеток кишит испорченными генами и несет в себе потенциальную угрозу для будущих поколений. Мы сожалеем, но в интересах всего человеческого рода тебя придется ликвидировать.
— Какая прелесть! — открыл свои чистые глаза приговоренный к смерти и с полминуты ими похлопал. — Я просто горд, что имею честь так близко познакомиться с вами. Теоретиками ублюдочного счастья, которое вам еще покажет свои отвратительные зубы. Вы ловите птицу, которая опустилась на ваше плечо, прилетев бог знает откуда, находите у нее лишнее перо и на этом основании сворачиваете ей шею, определяя в суп? Ну, молодцы какие. Любители права иметь человека с его правом. Отыметь. Да, у вас есть право иметь право сходить с ума, называя это стремлением к ассенизации общества, подавая мне тарелку. Но и у меня есть право
