в простом – всего в два слоя тонкой полупрозрачной ткани – платье того же цвета.
«Какое прекрасное, – подумала Киоко. – Какое оно… свободное. Словно из легенд о первых временах».
Отражение пошло рябью, лёгкий ветер заиграл с распущенными волосами, забрался под тонкий шёлк и прохладой коснулся кожи. Но Киоко это не беспокоило. Так странно. Её больше ничего не беспокоило. Впервые за свою недолгую жизнь она ощущала настолько глубокое умиротворение. Ни одна из бесчисленных медитаций и молитв не приносила ей такого покоя.
– Я надеялся, это никогда не повторится, – голос древний, как само мироздание, прошелестел за спиной, сливаясь с шумом священных сосен. – Неужели люди так скоро забыли тяготы войны?
– Войны? – Киоко обернулась. – Но у нас нет войны.
– Дитя Миямото, не так ли?
– Принцесса Киоко, – она склонила голову перед мужчиной, чьё лицо было слишком молодо для столь проникновенного голоса. Таким обладают лишь старцы и провидцы.
– В вашем мире меня звали Миямото Ичиро.
Это имя показалось смутно знакомым, словно из прошлой жизни.
– Простите, я…
– Ты не помнишь. Всё это место, – он неопределенно взмахнул чёрной рукой. Тонкие пальцы прорезали тьмой густой туман, царапая длинными когтями пространство. – Оно не для живых. Счастье, что ты помнишь своё имя.
Он усмехнулся, но в этой усмешке не было и намёка на веселье. Киоко силилась вспомнить имя. Она его знала, точно знала. Но любые догадки ускользали из головы, не успевала она их осознать.
– Тебя позвала кровь дракона. Я был первым и служил проводником для многих, но в наивности своей верил, что это навеки в прошлом. Ох, не смотри так. Когда вернёшься – ты всё поймёшь.
– Вернусь куда?
– Туда, где в тебе нуждаются. Туда, где тебе предстоит вершить судьбу своих людей.
– Прошу прощения…
– Не стоит, время пришло, – голос зашептал в унисон с ветром, что нарушал покой воды. – Подойди.
Киоко сделала шаг и всем телом подалась вперёд. Каждая ее частичка тянулась к Ичиро, как ребёнок тянется к матери в поисках утешения и покоя. Она чувствовала, что может верить ему, хотя и не могла объяснить это себе, да и не пыталась.
Он протянул руку и коснулся её груди. Самой середины.
«Здесь твоё сердце» – мамин голос и тепло её ладони прорвались в сознание из воспоминаний таких далёких, словно они были чужими.
Сердце. Она прислушалась. В ответ – тишина. Киоко подняла удивлённые глаза на Ичиро.
– Разве оно не должно биться?
– Оно спало.
Чёрная ладонь прижалась плотнее, так, что изогнутые когти оцарапали кожу сквозь шёлк. Внутри разлилось тепло. Оно заполнило собой сначала грудь, затем живот, шею и плечи, голову, а в конце концов – всё тело целиком. Постепенно усиливаясь, превращаясь в жар, обжигая изнутри, разъедая сосуды кипящим пламенем, в которое превратилась кровь.
– Милостивый Ватацуми, у неё жар, – обеспокоенный голос Каи прорвался сквозь тягучую багровую слепоту. На лоб Киоко плюхнулась мокрая ткань, и капли побежали за шею.
– Кая, – простонала Киоко, пытаясь разлепить веки. Глаза нестерпимо зудели.
– Ох, госпожа, не поднимайтесь, не говорите, вам нужно сбить жар.
– Кая, – повторила Киоко, на этот раз получилось твёрже.
– Нет-нет, молчите, я обо всём позабочусь.
– Кая, если ты сейчас же не уберёшь эту тряпку, я попрошу Норико ненароком опрокинуть на тебя миску с водой.
Воцарилось молчание. Капли всё так же стекали по шее, мочили волосы и подушку. Киоко удалось наконец раскрыть глаза, и, только встретив ошарашенный взгляд Каи, она поняла, какую грубость позволила себе. Пусть та и была служанкой, но Киоко всегда была с ней вежлива и терпелива.
– Я… Простите, – Кая быстро справилась со своим удивлением и убрала ткань. – Просто у вас жар, – она коснулась лба Киоко и запнулась. – То есть был жар. Как странно…
– Теперь всё в порядке? – Киоко подтянулась выше на постели и села, опираясь на подушки.
– Кажется…
– Я опаздываю на праздник, не так ли?
– Вы уверены?
– Кая, гости со всей страны собрались, чтобы поздравить меня с шестнадцатилетием. Точнее, чтобы отпраздновать нашу с Иоши свадьбу, но как сложилось, так сложилось. Я не могу разочаровать их вдвойне. Мы и так заставили их ждать. Кстати, как долго?
– Солнце как раз добралось до вершины.
– Как, уже? – Киоко отбросила одеяло и осмотрела ночное платье. – И раздеть успели, да что ж такое. Ладно, собираемся, мне нужно предстать перед гостями в подобающем виде. Где Суми?
– Я схожу за ней, заодно унесу миску, – Кая поклонилась и скрылась за дверью.
Норико, до этого сидевшая у окна, подошла к постели и запрыгнула на колени к Киоко.
– Полагаю, теперь ты действительно стала взрослой.
– Ну да. Правда, не так я себе представляла свои шестнадцать. Кстати, Ичиро Миямото – это же… – Киоко напряглась, силясь вспомнить, откуда знает имя из своего сна.
– Понятия не имею.
– Погоди. Это же тот самый император… – она сняла Норико с колен, к неудовольствию кошки, встала с постели и набросила кимоно. – Если я не ошибаюсь, он упоминается в легендах о Сердце дракона. Мне нужны свитки. Или Акихиро-сэнсэй, – она бросилась к двери.
– Не хочу вставать на пути у открытий и откровений, но я бы на твоём месте не выходила в таком виде из комнаты. Сейчас во дворце полно людей. А если ты пробежишься вот так по саду до павильона Памяти – хорошенький же получится праздник, – Норико ехидно мурлыкнула и улеглась на ещё не остывшую постель.
– Да… Да, пожалуй, ты права. Надо послать кого-то за учителем.
– Киоко, успокойся, тебе надо взять себя в руки.
– Слушай. Мне снился император из легенд, тело изнутри сгорало, а Кая кинула мне на лицо мокрую тряпку, думая, что меня лихорадит. А сейчас смотри – всё в порядке? – Киоко всмотрелась в собственное отражение, коснулась лба: он был слегка влажный от воды, но нисколько не горячий. – Я не могу взять себя в руки. Что-то не так.
– Естественно. Тепер-р-рь всё не так, – проурчала Норико.
Киоко обернулась к ней. Кошка лежала и даже хвостом не вела.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь что, – Норико всё-таки села и напустила на себя особенно важный вид. – Девочка с Сердцем дракона, наследница клана Миямото, потомок древнего бога Ватацуми. В тебе течёт его кровь, а Шинджу грозит опасность. Это должно было случиться.
– Ватацуми ради, Норико, убери это выражение со своей морды, иначе я не смогу воспринимать тебя всерьёз.
Норико кинула недовольный взгляд на Киоко – та как раз уселась обратно на кровать и похлопала по коленям, приглашая кошку вернуться.
– Когда ты так разговариваешь, мне приходится напоминать себе, почему я не могу тебя убить и занять твоё место. – Норико не сдвинулась с места, по её спине прошла рябь. – Я не думала, что оно произойдёт сейчас, когда на нас столько всего свалилось. Но, видимо, только так оно и происходит.
– Сердце дракона, значит? Смешная шутка. Это же сказки для детей.
– Разве? А мне казалось, это ваша история.
– Не путай исторические труды с легендами.
– Легенда – это всегда кусочек истории. Приукрашенный, перевранный, но всё же основанный на том, что действительно происходило.
– Да брось. Даже если верить – эти герои исчезли много сотен лет назад. Нет никаких подтверждений существования Сердца. Оно ведь передавалось только по главной правящей ветви? Как думаешь, я бы знала, если б мой дедушка умел превращаться в кого угодно?
– Может, знала бы, а может, нет. И герои не исчезли. Просто кровь Ватацуми не давала о себе знать за ненадобностью. А теперь Шинджу грозит опасность, и потому Сердце в тебе пробудилось, – Норико укоризненно подняла глаза. – Поверить не могу, что должна тебе всё объяснять. Кто из нас родился в Шинджу и большую часть своей жизни провёл, читая свитки о прошлом империи?
– Это бессмыслица.
– Попробуй.
– Попробуй что? – Киоко начала раздражаться. В другое время она бы с радостью поддержала эту безумную теорию и поглубже зарылась в архивы, расспросила бы учителя, но сейчас ей хотелось, чтобы этот день поскорее закончился. Она хотела разобраться, почему Миямото Ичиро – император, правивший в начале войны, – приснился ей. И может быть, показаться лекарю, чтобы понять, откуда взялась эта внезапная слабость, уложившая её в постель.
– Превратиться, – Норико и не думала отступать. – Хотя не уверена,
