Что вызвало со стороны пиратов дружный поток бранных воплей. Ещё бы: последний шанс расплатиться за потерю хода и дорогостоящий ремонт помахал платочком!
– Шак, курс на второго. Посмотрим, кто там и что там.
– А «Мурена»?
– На одном «ветродуе» далеко не ускачет. И даже если они каким‑то чудом сумеют погасить правые движители вовремя, преимущество в скорости всё равно за нами. Закончим с Хирипом позже.
– Может, всё‑таки сжечь им последний движитель?
– Не надо лишнего риска, – сказал Мийол.
И добавил с недобрым смешком:
– Позволим уважаемым пиратам надеяться на лучшее.
Математика погони проста. Удирая от вражеского судна, «Хитолору» набрал высоты, теряя скорость. Второй пират всё это время продолжал нагонять и тоже удалялся от поверхности моря – но медленно, под углом не более румба. Когда развернувшаяся яхта, и так более скоростная, стала полого пикировать в его сторону, шансов на отрыв у него не осталось. Кстати, рассмотрев пирата номер два поближе, Мийол стал несколько спокойней. Средний эй‑шлюп классической грузовой компоновки – угловатый корпус, вынесенная на нос рубка, скромного размера горизонтальный руль‑парус на корме, два «ветродуя» на коротких боковых крыльях… он не выглядел опасным. К тому же стоило этому пирату заметить плачевное положение «Мурены», как он даже не попытался сбежать, а просто сбросил ход, зависая на месте. Но…
– Реверс. Клади нас в дрейф в тысяче шагов от него.
– Опасаешься сюрпризов? – спросил Рикс.
– Конечно. И всегда. Не только мы можем удивлять врагов.
– И что ты собираешься делать?
– Слетаю по‑тихому, посмотрю, что там и как. И главное – кто.
– Удачи, лидер!
– Надеюсь не использовать, – ответил Мийол традиционно, но притом вполне искренне.
Он и впрямь полагался более на подготовку и расчёт, чем на разные «авось» и «вдруг». Вот взять пирата номер два: да, вроде бы тот заметил поражение Хирипа с командой, признал бегство невозможным, решил положиться на милость победителя. Вроде бы. Но что, если это лишь уловка и там, на этом грузовике, всё‑таки сидит кто‑то сильный, прямо сейчас просчитывающий, как бы повернуть переменчивое положение на игральной доске в свою пользу? Подмастерье с мощным и дальнобойным боевым заклинанием, заряженный чем‑то таким же артефакт, какая‑нибудь хитрая ловушка, Мастер Боя с левитационным талисманом, ещё что‑то или кто‑то?
Мийол собирался выяснить, угрожает ли этот шлюп ему и его команде. А если да, то чем именно. Выяснить прямо сейчас. И… предпринять меры против угрозы.
Первым делом забрать у Рикса последнюю обойму флаконов с липким пламенем. Зайти за рубку – так, чтобы со второго пирата не увидели, что происходит на палубе, даже пользуясь трубой дальнего взора. Затем активировать старый талисман, обнуляя собственный вес. Ощутить на плечах хватку когтей призывного Беркута Урагана. И последнее в череде приготовлений – ещё одна активация артефакта. Точнее, талисмана Средней Комплексной Незаметности .
И вперёд, на чужих крыльях. Эшки рядом нет – значит, придётся вести разведку лично.
Полёт в качестве груза оказался… никаким. Или, лучше сказать, подобным полёту во сне. Власть призыва, раздвигающего воздух перед Мийолом, не давала ощутить скорость. Вес тела не ощущался благодаря магии артефакта. Если бы молодой маг не отслеживал связанностью токи силы и не видел, как растёт в размерах чужой эй‑шлюп, как движутся мимо облачные колонны – он вполне мог не понять, что куда‑то летит.
Странные впечатления, прямо сказать.
Но дело – в первую очередь.
Из чистой предосторожности заложив небольшой крюк и зависнув правее‑выше незримой линии между корпусами «Хитолору» и второго пирата, примерно в двух сотнях шагов от последнего, Мийол сосредоточился, исследуя цель сенсорикой Атрибута.
Очень быстро его губы сами собой раздвинулись в кривой и горькой усмешке.
«Что ж. Так я и думал.
Достаточно задать простой вопрос, чтобы осознать правду. Вернее, два очень простых вопроса. Классический «кому выгодно?» и ещё – «каким образом пираты находят своих жертв над морем, если облачность так сильно мешает обнаружению с большого расстояния на глазок?»
И вот уже «лет восемь как» импульсный маяк Геберра, что помогал найти путь к Рифовым Гнёздам, «раздолбали какие‑то раздолбаи». Что ж, не беда! Флинк Пятиглазый снабдит своими поделками всех желающих. За кругленькую, но вполне посильную сумму. Что за поделки? Так простенькие версии уловителей Акрата, вестимо. Артефакт‑источник ставится непосредственно в поселении, на воздушные и водные суда ставятся талисманы, что ловят опорную сигнатуру этого источника и указывают путь к нему. Просто и надёжно.
Капитанам – решение проблем навигации в районе Баалирских рифов, Пятиглазому – небольшой, но регулярный доход. Недовольны могут быть разве что раздолбаи, но они со дна морского протестов не пробулькают.
Вот только есть один маленький нюанс. Техномагический, почти естествоведческий.
Резонанс – явление взаимное. Уловители работы Флинка могут указывать направление на источник, но ведь можно смастрячить специальный артефакт, который укажет направление уже на уловители, столь неосторожно установленные в рубках судов… даже на «Хитолору» одна из этих поделок среднего радиуса стоит. Указывает путь к рифам. И, очевидно, указывает путь к яхте для Хирипа Колено… а также для Пятиглазого. Который на своей личной леталке явился сюда, чтобы проконтролировать угрозу своему маленькому приработку.
То‑то он так своеобразно радовался‑тревожился, продавая нам упрощённый уловитель по «совершенно оригинальной» схеме!
Что ж. Ситуация более‑менее ясна. Осталось закруглить эту мерзкую историю.
Как звучало очередное отцово оригинальное присловье – «концы в воду». Хирип честно предупредил, что собирается встретить меня и мою яхту над морем. Я ответил не менее честно: никаких проблем после этого у тебя не будет.
Мертвецы – вообще очень спокойный, беспроблемный народ».
На шлюпе Флинка отсутствовал щит. Вообще. Видимо, имея дело с Хирипом, а может, и ещё с кем‑нибудь из пиратской братии, Пятиглазый считал бессмысленной растратой ресурсов чисто пассивную защиту, способную лишь замедлить, но не остановить абордажников. Его выбор, вполне разумный – призыватель и сам сделал бы такой – пал на артефактные ловушки и ударные талисманы. Что‑то такое ощущалось внутри через Атрибут, но смутно и неконкретно. Мийолу не удалось точно определить суть флинковых изделий: просто опыта не хватало; вдобавок мешало расстояние и взаимное наложение сигналов, сливающихся для восприятия в нечто насыщенное силой, ждущее своего часа, но не проявленное. Судно артефактора явно было подобно шкатулке с сокровищами и смертельными сюрпризами, да и сам по себе летучий корабль имел немалую цену. Не тысячи клатов – скорее, десятки тысяч.
Но Мийол не собирался лезть внутрь, как не собирался и сражаться с абордажниками Колена. Среди его пороков жадность не занимала заметного места.
Завершить приготовления. Зависнуть в полусотне шагов. Почти беззвучно шепнуть:
– Вперёд!
Беззвучно и бессмысленно. Беркут Урагана не словам повинуется, а его воле. Вот призыв разжимает когти (а хозяин продолжает висеть на месте: талисман работает, как прежде) и тихой незримой тенью скользит вперёд, к цели. Вот его коготь ветра разбивает разложенные флаконы с липким пламенем. По эй‑шлюпу растекается белый, яростный жар, не без труда, но стремительно одолевающий пропитывающую дерево морилку – та предназначена скорее для предотвращения гниения, чем против пожаров. Спустя считанные минуты огонь распространяется шире, и это уже обычный огонь, не магический.
Мийол ждёт.
Заметив неладное, Флинк выбегает на верхнюю палубу. Его сопровождает какая‑то девица – и, кстати, не просто «какая‑то», а Воин четвёртого ранга. Ещё у неё что‑то не так с глазами, но с пятидесяти шагов призывателю не видно, что именно, заметна только странная темнота меж век. А Беркут Урагана – не Эшки, чтобы посмотреть через его глаза. Пятиглазый сыплет проклятьями и убегает обратно в недра судна, не иначе как за средством против пламени. Девица же кричит:
