– Эй! Ты хоть знаешь, против кого…
Больше ей ничего прокричать не удаётся: призыв, аккуратно подобравшись со спины, уже однажды испытанным приёмом перехватывает когтем ветра её глотку. Даже неплохая магическая защита не помогает: Беркут Урагана формирует свой коронный удар прямо внутри неё. Чисто физическую атаку вот так протиснуть не удалось бы, но призыв‑то атакует стихией.
С вернувшимся на палубу с какой‑то артефактной штуковиной в руках Флинком всё проходит ещё проще: его даже зачарованная кираса не защищает. Он не ждал атаки, не готовился к бою и смерти. Взрезанное горло, начало короткой агонии; а что, неплохая идея, думает Мийол – и когти его не вполне живого оружия срывают с головы артефактора вещь, что помогла тому получить прозвище, а затем уносят прочь, к призывателю.
И вовремя.
То ли Пятиглазый таскал на себе нечто, работающее по принципу «мёртвой руки», то ли просто активировал перед смертью все дистанционно управляемые ловушки на борту своего эй‑шлюпа – но его судно на глазах сотрясает череда внутренних взрывов, а затем дело довершает один, но очень мощный взрыв. Пылающие обломки разлетаются так быстро и широко, что даже в полусотне шагов Мийолу становится жутковато. К счастью, прямо в него так ничего и не попало. Но дымно‑пламенный фейерверк над морем, да с близкого расстояния…
Жутковато. И завораживает.
– А теперь – Хирип, – бормочет маг, уносимый когтями обратно к «Хитолору».
«Мурена» похожа на одноногого пса. Липкое пламя так и не успели – не смогли – погасить, и оно проело обугленные дыры в трёх движителях, насквозь. Яхта зависает рядом и выше – примерно в сорока шагах. Вопли пиратов с такой дистанции доносятся ослабленными и бессильными, троица победителей в них старательно не вслушивается.
Вот Шак возвращает Мийолу контрольное ожерелье. Вот сосредотачивается. Задача перед ней стоит непростая: едва ли не в первый раз алурине предстоит использовать три синергичных заклинания одновременно, нагружая ауру до предела.
Вот из стеклянного сосуда в её руках вытекает струя синей жидкости, на лету дробясь на мелкие капли, а там и обращаясь в густой спрей. Вот получившееся синее облако, расширяясь и разрежаясь, устремляется к «Мурене». Всё это более‑менее стандартные эффекты от довольно‑таки могущественного и жутковатого заклинания боевой алхимии – Облако Синего Яда . От иных боевых заклинаний оно отличается необходимостью в материальном компоненте; созданный заранее яд (обычно используют зелье Исхара Синелицего, но на худой конец подойдёт любой яд, синий не сам по себе, а из‑за красителей) делает Облако Синего Яда неуязвимым к контрчарам с эффектами разрушения магии. Такие контрчары могут разве что разрушить контроль заклинателя над его или её атакой, даже могут рассеять остаточную магию алхимического состава, хотя это кратно тяжелее – но субстанция зелья останется ядовитой и сама по себе.
А ещё использование вполне материального зелья устраняет одну из вечных слабостей обычной боевой магии. Облако Синего Яда может поразить цель и в двадцати, и в двухстах, и даже в двух тысячах шагов, ничуть не ослабев на таком расстоянии. Просто за порогом ста шагов его движение уже не будет контролироваться заклинателем.
Беда этого заклинания – в относительной медлительности и сложности управления. Однако «Мурена» лишена хода, а что до управления… с ним Шак помогают Перемещение Субстанций и Управление Памятью . Под влиянием тройной магии заклинание боевых алхимиков делает то, что обычное Облако Синего Яда показать не способно: меняет форму, затекает в люки, проёмы и щели в корпусе пиратского корабля, настигает всё живое на борту, начиная с разумных и заканчивая трюмными крысами. Причём зелье Исхара Синелицего, как и положено боевому яду, действует стремительно и безжалостно, не растягивая агонию жертв: поражение нервной системы – паралич – остановка дыхания и сердцебиения – смерть.
Пока атака накрывала судно, с противоположного борта «Мурены» к поверхности моря отправился в полёт пяток человеческих фигурок. Кажется, малая часть пиратов предпочла более быструю смерть от удара о воду. Или же более долгую – от жажды и голода… в конце концов, при невероятной живучести Воинов вполне можно уцелеть, даже рухнув в море с высоты многих сотен шагов. Достаточно войти в воду под нужным углом и за миг до удара включить Укрепление краткое. Более того, у таких выживших останется исчезающее малый шанс: их могут заметить и подобрать проходящие неподалёку суда…
Подобного шанса сами пираты своим жертвам не оставляли.
Что же до «Мурены», обращённой в один большой могильник – там могли найтись ценные вещи. Оружие, броня, даже артефакты. Сомнительно, что сотрудничество с Флинком не обогатило команду предметами его работы либо, самое малое, зачарованиями на изначально не магических вещах. А Мийол с командой вполне могли обогатиться за счёт мародёрства. Всего‑то и надо, что создать неуязвимого для яда магоклона, отправить за трофеями…
Не создал и не отправил. Просто бросил с высоты на палубу «Мурены» небольшой бочонок с обычным и дешёвым, в отличие от липкого пламени, винным спиртом, а следом – подожжённую тряпицу. Проследил, как эй‑шлюп превращается в гигантский летающий костёр, погасить который уж точно никому не удастся. И через контрольное ожерелье направил яхту к Даштроху.
Где, помимо старейшины Лиэвена, его поджидал неприятный сюрприз.
– Что значит – «не можете забрать продовольствие»?
– Ты не понимаешь низкой речи, выскочка? – поинтересовался клановый маг разом злобно и скучающе (непростой фокус, видать, много тренировался). – Не можете – значит, не можете. Мы аннулируем эту незаконную сделку.
Охотник 9: договор без гарантий
…лицо с тонкими чертами, что выглядели бы даже приятно, если бы их не кривило едва скрываемое высокомерие. Заплетённые в косу соломенно‑жёлтые волосы – прямые, густые, под определённым углом золотящиеся. Насыщенно‑зелёные, изумрудного оттенка глаза (что вкупе с цветом волос являются внешним генным маркером клана Стаглорен). Аура мага третьего уровня. Хотя держится так, словно он эксперт, а то так вовсе подмастерье. Имя, названное старейшиной Клиакки – Финнирд. Возраст – примерно лет двадцать. Скорее чуть больше.
– Очень интересно, – наклонил голову набок Мийол, постаравшись вложить в ответный взгляд на малоприятную персону толику энтомологического любопытства. – Аннулируете сделку, значит. Позвольте поинтересоваться, уважаемый: кого вы имеете в виду под громогласным «мы»?
– Мы – это клан Стаглорен!
– Очень интересно, – повторил призыватель. И наклонил голову в другую сторону. – И на каком же основании вы собрались признавать куплю‑продажу незаконной?
– Такова наша воля , выскочка! Даштрох – наш лен, мы здесь закон!
– Предельно ясная позиция. Одно лишь не ясно: с кого мне взыскать причинённые убытки?
– Какие такие убытки? – «удивлённо» поинтересовался Финнирд.
– Ну как же, – «непонятливо» пояснил Мийол, словно принимая глумление за честный и прямой вопрос. – Предоплата внесена полностью, товар не получен – это убытки. Сумма невелика, конечно, но разбрасываться деньгами я не привык.
– Считай это штрафом за попытку обхода закона, выскочка.
– Вот как? Почтенный Лиэвен, будьте добры, оставьте нас.
– Уважаемый, вы…
– Просто поговорю с… коллегой как маг с магом. Не бойтесь, крови не прольётся.
– Как будто такой мусор посмеет что‑либо выкинуть! – фыркнул Финнирд.
– Приму это за обещание, уважаемый эксперт, – вздохнул Лиэвен.
Мийол подождал, пока старейшина покинет пределы видимости (а сцена происходила в том же внутреннем дворике, где ранее шли «смотрины» потомков Дваждыбородого и Улааси Чиэле). Дождался. Перевёл взгляд на кланового.
– Ну, что теперь, нищеброд? – скривился тот сильнее прежнего.
