– последнее дело, и это спасло Мышелову жизнь.
Он пристально взглянул на разочарованного Мышелова (неужто он и впрямь ожидал услышать похвалу своей помойке?). Тот, не говоря ни слова, поманил его за собой к третьей двери, видневшейся в глубине коридора. Следуя за ним, убийца напряженно прислушивался, ожидая возобновления шаркающих звуков. Метавшиеся по стенам тени от лампы пугали его: в каждом углу ему мерещились шпионы и затаившиеся наблюдатели. По крайней мере, этот идиот не прибавил к своей коллекции выигранные вечером золотые и серебряные монеты, стало быть есть еще надежда увидеть их «товарищей по заключению.
Теперь Мышелов принялся демонстрировать – но как-то вяло, без прежнего задора, словно мысли его витали где-то далеко, – довольно хорошо оборудованную кухню: очаг, плиту и прочее. Постукивая костяшками пальцев по железнобоким чайникам, он рассеянно вслушивался в гудение, издаваемое ими в ответ.
Однако, открыв заднюю дверь, Мышелов снова оживился, и даже призрак прежней улыбки заиграл на его губах. Шагнув в туман, он сделал Смерти знак следовать за собой. Тот пошел, сохраняя видимость абсолютного спокойствия и даже безразличия, в то время как внутри у него все дрожало от напряжения и его кинжал был наполовину вытащен из ножен, готовый дать отпор любой неожиданности.
Мышелов остановился недалеко от дверей, ухватился за какое-то торчавшее из земли кольцо и, потянув за него, открыл небольшой круглый люк. Затем поднял как можно выше свою лампу, свет которой из-за тумана окутывал обоих молочным сиянием, но нисколько не улучшал видимости. Убийца нагнулся и заглянул в колодец.
И тут события стали развиваться стремительно. На кухне послышалась возня и приглушенный топот. (Это Миккиду, наступив на длинный конец собственного носка, растянулся на полу кухни.) Натянутые до последнего предела нервы наемника не выдержали, он выхватил кинжал и тут же упал замертво на крышку сточного колодца. Из его уха торчал кинжал Сиф. Она не могла бы промахнуться даже в таком густом тумане, ибо, никем не замеченная, стояла у кухонной стены в каких-нибудь десяти футах от них.
Пока все это происходило, где-то неподалеку раздалось глухое рычание и короткий отрывистый смех. По крайней мере так потом утверждали Сиф и Мышелов. Но в данную минуту последний все еще продолжал стоять у открытого колодца, держа в руках лампу и с недоумением глядя на лежащий у его ног бездыханный труп. Когда Сиф и Миккиду подбежали к нему, он произнес:
– За сегодняшний вечер ему уже не отыграться. А может, духи тоже играют в кости? Мне доводилось слыхивать о призраках, игравших в шахматы с живыми, клянусь Могом!
На следующий день в ратуше состоялось короткое, но собравшее множество любопытных дознание в связи с кончиной двоих пассажиров «Хорошей новости». Председательствовал Гронигер. Значки и другие мелочи, найденные в карманах покойных, указывали на их принадлежность не только к ланкмарскому Братству Душегубов, но и к еще более космополитичному Ордену Наемных Убийц. После тщательного допроса капитан «Хорошей новости» признал, что это обстоятельство было ему известно, и был подвергнут штрафу за то, что не доложил об этом начальнику порта Льдистого острова сразу по прибытии. После этого Гронигер вынес приговор: поскольку чужеземцы были наемными убийцами, без сомнения присланными на остров неизвестными лицами с целью совершить убийства, то их уничтожение признается деянием правомерным и наказанию не подлежит.
Однако позже он сказал Сиф:
– Хорошо, что ты заколола его, когда он уже держал в руке нож. Иначе поползли бы слухи о кровной вражде между недавно поселившимися на острове и чужаками, явившимися, чтобы отомстить. И хорошо, что ты, Афрейт, была поблизости, когда произошла вторая смерть.
– Да уж, ближе некуда! – воскликнула женщина. – Он нам чуть ли не на голову свалился, так ведь, Скор? Еще чуть-чуть, и мозги бы нам вышиб. А в руке у него был зажат сломанный нож. Фафхрд, в следующий раз избавляйся от трупов поосторожнее, пожалуйста.
Когда старого Урфа спросили о странном предостережении, которое он сделал Двоим, он ответил:
– В ту самую минуту, когда «Хорошая новость» вошла в гавань, я понял, что это дурной знак и что за этим кораблем нужно следить. А когда два чужестранца сошли на берег и отправились к «Обломку кораблекрушения», то я увидел, что глаза у них без век, а одежда висит на лишенных плоти костях.
– А их трупы во время дознания выглядели так же? – задал вопрос Гронигер.
– Нет, это была просто куча мертвой плоти, в которую рано или поздно превращается все живое.
Трое обитателей Земли Богов, заинтересованные в судьбах наших героев, ужаснулись, узнав, какой оборот приняло дело, и, до смерти перепугавшись, что могут и вовсе лишиться двух своих главных почитателей, поспешили снять заклятие. Другие участники событий не так быстро вошли в курс дела, а познакомившись с ним, не очень-то поверили. Орден Наемных Убийц постановил считать неисполнение заказа «отсрочкой приговора», а неудачливые исполнители были объявлены «пропавшими без вести»; однако магистр Ордена приготовился выплатить неустойку Пульгу и Гамомелю. А разгневанные Шильба и Нингобль принялись строить новые козни, желая заполучить назад своих мальчиков на побегушках, выполнявших также роль оселка, на котором те оттачивали острие своей магии.
Как только боги сняли свое заклятие, Фафхрд и Мышелов избавились от владевших ими в последнее время причуд. Это произошло, когда они обедали на свежем воздухе у дома Сиф. У обоих вдруг широко раскрылись глаза, точно им сообщили удивительную новость, в которую они не в силах были поверить, а потом их лица озарили счастливые улыбки.
– Какая бредовая идея посетила вас на этот раз? – спросила Афрейт, на что Сиф тут же откликнулась:
– И верно! Никак не могут жить без чего-нибудь этакого. Уж мы-то вас двоих знаем как облупленных!
– А что, так заметно? – хитро прищурился Мышелов, но Фафхрд выболтал все сразу:
– Нет, это не то, что вы думаете… Слушайте, помните, я тут все бредил звездами? Ну так это прошло! – Он поднял глаза. – Клянусь Иссеком, я опять вижу ясное голубое небо над головой, а не прикидываю, где бы сейчас находились эти мушиные какашки, будь сейчас ночь!
– Клянусь Могом! – Мышелов так и подпрыгнул на месте. – Фафхрд, я и понятия не имел, что ты угодил в такую же ловушку, что и я! Мне тоже больше не хочется разглядывать всякий мелкий мусор на расстоянии пятидесяти ярдов вокруг. Я чувствую себя рабом, внезапно получившим свободу!
– Ты что, не будешь больше собирать мусор? – поддела его Сиф. – И ходить, уткнувшись
