Ни одного подходящего дерева поблизости не оказалось, но справа от дороги киммериец увидел высокие густые кусты с толстыми ветвями. Сжав зубы, еле превозмогая боль, пронзавшую мозг при каждом шаге, он заковылял к обочине, но вскоре понял, что больше не может идти, и пополз. Пыль забивалась ему в рот и нос, обильно струившийся по лицу пот мешал видеть, но варвар упорно продвигался к цели и, достигнув ее, сел, аккуратно пристроив посиневшую ногу на мягкой траве. Отдышавшись, Конан достал нож и срезал пару ветвей, которые показались ему достаточно прочными.
Теперь надо было их чем-то прикрепить к лодыжке, и киммериец начал шарить в сумке, надеясь отыскать там кусок веревки, который он туда положил, собираясь в дорогу. Как назло, под руку попадалось что угодно, кроме того, что было нужно. Разозлившись на преследовавшие его неудачи, варвар, рыча и изрыгая проклятия в адрес всех известных ему богов и демонов, перевернул сумку и вытряхнул ее содержимое на траву.
Золотая статуэтка, подобранная им в пыли, сверкнув на солнце, улетела в самую гущу кустарника. Следом за ней из сумки наконец-то вывалилась веревка. Облегченно вздохнув, Конан принялся обматывать ее вокруг ноги, стараясь закрепить палки так, чтобы они не съехали при ходьбе в сторону.
Увлеченный своим занятием, он все же услышал, как за его спиной хрустнула ветка, и резко обернулся. Возле самых кустов стоял вендиец.
— Откуда ты взялся? — удивился киммериец, уверенный, что маг намного опередил его.
— Я услышал, как ты ругаешься, и понял, что у тебя неприятности. Я могу чем-то помочь?
— Можешь. Затяни узел потуже. Не бойся причинить мне боль. Я терпеливый, — сквозь зубы усмехнулся Конан.
Джерим присел рядом с ним на корточки и начал быстро разматывать веревку.
— Что ты делаешь? — закричал варвар. — Я просил завязать ее, а ты…
— Не горячись, — улыбнулся вендиец. — Я хочу осмотреть твою ногу.
— Чего на нее смотреть? Самый обычный перелом. В Аренджуне полным-полно костоправов. Они знают, что с ним делать.
— Я тоже знаю.
Джерим отвязал палки, провел прохладной ладонью по распухшей лодыжке, что-то быстро пробормотал, и боль мгновенно утихла. Затем он обхватил ногу Конана руками и, читая нараспев какое-то длинное заклинание, в котором киммериец не разобрал ни слова, начал мять ее, словно лепил что-то из мягкой и податливой глины. Когда он наконец замолчал, варвар с изумлением увидел, что безобразная сизая опухоль спала.
— Теперь тебе надо отдохнуть, — сказал чародей. — Спи.
Он легко коснулся лба Конана своими тонкими пальцами, и глаза киммерийца мгновенно закрылись. Сон его был легким и приятным. Чужие видения, мучившие его последнее время, не явились, и, проснувшись, Конан ощутил себя свежим и прекрасно отдохнувшим. Рядом сидел Джерим. Увидев, что варвар открыл глаза, маг ласково улыбнулся ему:
— Встань.
— Ты в своем уме?! Как я…
— Встань.
Конан почему-то послушался и даже задохнулся от изумления: от терзавшей его боли не осталось и следа, а перелом, похоже, сросся, словно его никогда и не было.
— Как ты это сделал? — повернулся он к вендийцу.
— Меня многому научили в Обители Знаний. В том числе и врачеванию. Это совсем не сложно. — Не дав варвару и рта раскрыть, он продолжил: — Солнце скоро сядет. Успеем дойти до города?
— Теперь успеем. Я чувствую себя так, как будто заново родился.
— Так ты позволишь мне пойти с тобой? Вдвоем веселее. Или ты все еще не доверяешь мне?
— Не знаю почему, — серьезно ответил Конан, — но, кажется, доверяю. Ты странный колдун. Зла в тебе нет. Если тебе все равно, куда идти, можешь пойти со мной.
Киммериец быстро собрал разбросанные на траве пожитки, затянул завязки на дорожной сумке и собрался было идти, но тут вдруг вспомнил о золотой фигурке.
— Знаешь, — обратился он к чародею, — когда ты так странно исчез, я нашел на дороге маленького золотого божка. Он, наверное, принадлежит тебе? — Джерим кивнул.—
Только он выпал из сумки, когда я искал веревку, и улетел в кусты. Сейчас я его найду.
— Не надо, — остановил его вендиец. — Я шел с той стороны и подобрал его.
Они внимательно осмотрелись, не забыли ли чего-нибудь, и поспешили к дороге, чтобы попасть в Аренджун до темноты.
Конану не раз приходилось бывать в Заморе, а Шадизар стал для него почти родным городом, ибо здесь юного варвара обучили воровскому искусству, здесь он прожил довольно долго, и только обстоятельства вынудили его покинуть шумный, веселый город. Аренджун Конан знал намного хуже и поэтому приятно удивился, когда понял, что столица почти ничем не отличается от привычного Шадизара. Те же заполненные народом многочисленные улочки, те же крикливые торговцы, те же ротозеи-богачи, примерно такие же кабаки, красотки, гомон, пыль, неразбериха. В такой обстановке варвар чувствовал себя как рыба в воде, и его настроение заметно улучшилось. Он решил выбрать небольшой постоялый двор, плотно закусить и как следует отдохнуть.
Все было бы хорошо, не случись с ним очередная странность, Конан и его спутник уже подходили к массивной деревянной двери, над которой красовалась вывеска «Черноокая Дайна» с изображением соблазнительной танцовщицы, как варвар неожиданно резко остановился. С его зрением зачало происходить что-то невероятное, словно он вдруг увидел все глазами двух людей сразу. Туманные волны то застилали его взор, то исчезали куда-то, и одни и те же люди виделись киммерийцу совершенно по-разному. Конан затряс головой, стараясь отогнать наваждение, но оно не проходило, в тогда варвар повернулся к Джериму, словно прося его о помощи. Магу не надо было ничего объяснять. Он подошел к Конану, провел ладонью по его глазам, и наваждение тут же исчезло, как будто его никогда и не было.
— Пойдем, — позвал Джерим. — Похоже, нам есть о чем поговорить.
Он толкнул дверь трактира, и она на удивление легко поддалась. Внутри «Черноокая Дайна» ничем не отличалась от большинства подобных заведений. Тяжеловесные деревянные столы, ряды прочных лавок, стойка, за которой стоял невысокий смуглый человечек со взглядом не то лисы, не то шакала, помост, на котором танцевали три девушки, стремившиеся скорее соблазнить посетителей своими прелестями, нежели изумить грацией и мастерством.
Конан плюхнулся на скамью и жестом позвал хозяина. Тот мгновенно очутился возле столика, словно не подошел к нему, а перенесся по воздуху.
— Как тебя зовут? — мрачно поинтересовался варвар.
— Алпан.
— У тебя найдется пара комнат?
— К великому сожалению, двух свободных комнат нет, — Заискивающе улыбнулся трактирщик, — Только одна. Но зато какая! Просторная, светлая, чистая.
