как можно скорее, как только король его отпустит.* * *
Во второй половине дня король и королева выслушивали доклад о делах своего королевства. По крайней мере, доклад выслушивала королева; Костис до сих пор не очень понимал, чем же занят король. Кажется, даже Костис уделял происходящему больше внимания, чем Эвгенидес. К его удивлению, многое оказалось необычайно интересным, кое-что выглядело неприятным, а некоторые вещи просто вызывали ужас.
Король же, напротив, на первый взгляд, считал, что все это скука смертная. Он развалился на троне и смотрел то на свои ноги, то в потолок. Казалось, он совсем не слушает и даже временами подремывает, хотя Костис подозревал, что он только изображает дремоту, чтобы всех позлить. Даже если так, на королеву его выходки не действовали. Она холодно отдавала распоряжения, словно короля тут и не было.
Король насторожился только один раз – когда кто-то из людей Релиуса доложил, что в Саунисе бароны восстали против своего короля и его наследник, Софос, куда-то исчез – возможно, похищен мятежниками. Но даже при этом король не произнес ни слова. Заговорил он всего один раз, и то только потому, что его открыто подтолкнули эддисские советники.
В тот день довольно долго шел разговор о том, где разместить эддисский гарнизон. Бароны тех мест, где стояли войска, платили за их содержание, и некоторые из них жаловались, что нагрузка распределяется неравномерно. Один из помощников эддисского посла обернулся к королю и напрямую спросил:
– Что думает ваше величество?
– О чем? – Эвгенидес вынырнул из дремоты и сверкнул глазами на эддисцев, сердясь, что его потревожили.
Орнон прочистил горло:
– Барон Анастасиус просит освободить его от обязанности содержать наши войска. Мы обсуждаем, куда можно их перебазировать.
– Рядом земли барона Клетуса. Поставьте там.
– Гм, – дипломатично протянул Орнон. – Наши инженеры отмечают, что путь к его землям преграждает ущелье, и поэтому размещение там войск окажется тактически… неблагоприятным.
Точнее, стоящие там войска будут тактически бесполезны, потому что ущелье отрезает земли барона Клетуса от всех важных путей сообщения. Королю объяснили это подробнейшим образом. Костис выслушал от начала до конца, тихо вздохнул – неужели придется слушать снова? Но его спас королевский каприз.
Эвгенидес взмахнул рукой и беззаботно заявил:
– Постройте мост.
Многие украдкой переглядывались, но делать нечего. Короля спросили о его мнении, он принял решение – хочешь не хочешь, а надо выполнять. Разговор перешел в обсуждение подробностей строительства. Потом, на обратном пути к королевским покоям, Эвгенидес похвастался своим выступлением.
– Очень разумно, – сухо похвалила королева.
Костис обратил внимание, что после этого помощник эддисского посла больше нигде не появлялся. И мнения короля больше никто не спрашивал, поэтому его величество снова погрузился в дремоту.
В разгар доклада об организации предстоящей поездки по стране в период сбора урожая – король, как обычно, пропускал его мимо ушей, – дверь позади трона приоткрылась, и мимо стоявших там гвардейцев в зал проскользнул Релиус. Он нарочно вошел через заднюю дверь, чтобы скорее приблизиться к трону. Подойдя к королеве, он склонился и что-то шепнул ей на ухо. Подобно капитану гвардии, он всегда обращался только к королеве и только иногда, да и то – если его вынуждали, заговаривал с Эвгенидесом.
Выслушав сообщение Релиуса, королева отпустила почти всех придворных. Несколько человек, оставшихся в разных концах просторного зала, ждали в тишине, нарушаемой лишь легкими шагами секретаря архивов. Постукивая по мраморному полу каблуками щегольских кожаных сапог, он прошел к двери в переднюю. Камзол с коротким капюшоном был украшен вышивкой, куда более пышной, чем у короля. По его знаку гвардейцы распахнули дверь, он вышел и вскоре вернулся, приведя с собой несколько человек. Одного несли на носилках, другого, с завязанными глазами, вели за руку. Третий шел сам, но сильно хромал.
Они предстали перед королевой, и все, кто оставался в тронном зале, постепенно приблизились. Сонливость Костиса как рукой сняло.
* * *
– Их всех арестовали практически одновременно, – сообщил Релиус.
– В одном и том же месте?
– Нет, ваше величество. Одного – в Исмете, другого – в Забризе, третьего – в столице.
Забриза и Исмет были медийскими городами. Забриза, припомнил Костис, находилась на побережье. В комнате, где король брал уроки медийского языка, на стене висела карта Медии, но Костис не видел на ней Исмета.
– Выходит, первый арестованный не выдал остальных? – спросила королева.
– Нет, ваше величество. Они даже не знали друг о друге.
– Значит, в вашей сети зияет крупная прореха.
– Полагаю, да, ваше величество. Совершенно верно. У меня были источники, которые предупредили бы об этих событиях… если бы смогли.
– Понятно, – протянула королева.
Аттолийские шпионы в Медийской империи хранили загадочное молчание. Попрятались от страха, полагал Костис, или погибли.
– Релиус, кто нас предал? – спросила Аттолия.
– Клянусь, моя королева, к завтрашнему дню я это выясню.
Аттолия обернулась к стоявшим перед ней раненым:
– Как получилось, что вы, попав в плен к медийскому императору, вернулись?
– Мы гонцы, ваше величество, нас послал наследник императора.
– И что же он просил передать?
– Он готовит армию против вас, ваше величество. Нам дали прочитать отчет о собранных силах, квоты набора людей, оружия и провизии.
– Принесите им кресла, – велела королева. Когда двоих стоявших бережно усадили и обложили подушками, сказала: – Продолжайте.
– Он собирает огромное войско, ваше величество. Против нас направлена вся империя.
– На Континенте тоже есть войска. Они не бросят нас в беде.
Но шпион покачал головой:
– Престолонаследник велел передать, что Континент не пойдет в бой, полагаясь лишь на слухи, и вообще не успеет подойти вовремя. Медийские силы рассеяны по всей империи, и он будет держать их в таком состоянии, пока не подготовит флот. До последней минуты будет отрицать, что готовит вторжение, и объявит об этом, лишь когда вся армия соберется в порту. А когда они захватят Полуостров, Великим державам не удастся легко прогнать их. Наследник говорит, они даже пытаться не станут. У них хватает поводов для собственных боев между собой.
– Будущий медийский император весьма самоуверен, раз посылает вас ко мне с вестями о своих намерениях. По моему опыту, господа патриции, самоуверенность противника обычно приносит мне огромную пользу.
– Моя семья из охлоса, ваше величество. У нас нет собственной земли, – с горечью произнес шпион.
Королева возразила:
– Вы, все трое, хорошо послужили Аттолии. У вас будет земля. Об этом позаботится мой секретарь.
И Релиус увел своих людей.
* * *
Когда они ушли, королева не стала возвращаться к делам. Лишь сидела, глядя в никуда. Наконец король заговорил:
– Медийцы вернутся раньше, чем ты ожидала.
– Не уверена, – ответила королева. – Старый император еще жив. Наследник ничего не сможет сделать, пока не сядет на трон. Однако он стягивает силы быстрее, чем я рассчитывала.
– Его подталкивает Нахусереш?
Королева Аттолии покачала головой:
– Скорее, у него собственные мотивы. Релиус говорит, Нахусереш до сих пор в немилости.
– Ах да. Релиус. – Король помолчал. – Твой главный шпион – лжец, и сейчас он лжет, – медленно произнес король, – тебе.
Аттолия нахмурилась, еле заметно покачала головой.
– Прикажи его арестовать, – посоветовал король. И, помолчав еще, напрямик добавил: – Немедленно.
«Если королю удастся устранить меня, ты, возможно, станешь следующим капитаном гвардии», – вспомнилось Костису. А если король устранит Релиуса? Кто займет его место?
Костис едва дышал. Король не отдал приказа об аресте, хотя мог бы. Но он прилюдно велел королеве сделать это. Теперь всем станет ясно, способна королева настоять на своем или нет.
– Приведите Телеуса, – велела она, и гонец выскочил из зала.
«Тебе кажется, что он не способен вести себя как подобает королю, но он считает иначе».
Все ждали, не произнося ни слова. У Костиса мысли лихорадочно метались по кругу. Интересно, у всех ли так, подумалось ему. На лице королевы невозможно было ничего прочитать. Она даже глазом не моргнула до той минуты, когда перед ней предстал Телеус. Ее муж – властитель Аттолии, и ее страна наводнена солдатами Эддиса. Она приказала арестовать собственного архивариуса.
– Телеус, не совершай ошибок, – предупредила королева. – Это надо сделать немедленно.
Когда капитан ушел, все снова застыли в неподвижности. Время текло медленно, и никто не шелохнулся, не издал ни звука. Все ждали. Наконец двери распахнулись, но это пришел эддисский посол. Он поклонился трону и тихо отошел к стене. Двери раскрылись опять, и на этот раз пришел Телеус. С ним были гвардейцы, и в их окружении – секретарь архивов. Ошеломленные придворные дружно обернулись к королю. На лицах Телеуса и Релиуса было написано все как есть. Архивариус был виновен.
– Он писал вот это. – Гвардейский капитан показал несколько листков. –
