этапу экзаменов раньше обычного срока. Вместе с другими учениками ты сможешь сдать экзамены через пять месяцев, и, исходя из результатов, мы решим, готова ли ты к ускоренному обучению.
Наверное, это были хорошие новости, но мне от них легче не стало. Я кивнула, стараясь скрыть, как крепко стиснула зубы и сжала кулаки, так что ногти вонзились в ладони. Кто знает, где будет Серел через пять месяцев? Где окажутся мои друзья? И это только начало…
«Успокойся, – сказала я себе. – Ты докажешь им, на что способна. Ты найдешь путь. Как всегда».
– Это не меняет того факта, что я не собираюсь ее обучать, – настаивал Макс.
Боги, как мне хотелось его задушить.
– Через пять месяцев, – с легкой ноткой отчаяния сказала Вилла, – мы сможем пересмотреть некоторые вопросы.
– Я уже сказал Нуре «нет», – упрямо повторил Макс.
– Максантариус, ты же сам прекрасно знаешь… – начала Вилла. Ее голос дрожал, словно она собиралась сказать что-то, о чем потом пожалеет. – Ты все еще обязан подчиняться Орденам. Ты знаешь, каковы последствия неисполнения долга. Особенно учитывая твою историю…
Макс поднял руку, останавливая ее. Ярость отчетливо вырисовывалась на его лице, подчеркивая застывшие в напряжении черты.
– Хватит, я понял, к чему ты ведешь. Ты хочешь сказать, что у меня нет выбора.
– У каждого из нас есть обязанности, – мягко поправила Вилла.
Он усмехнулся и обратил свой нечеловеческий взгляд на меня.
– Кажется, в твоем лице мне подкинули достойного противника?
Я встретила его взгляд с улыбкой, полной тепла и дружелюбия:
– Я буду примерной ученицей.
Скрестив руки на груди, Макс без единого слова вышел из дома, оставив Виллу и меня в недоумении. Я взяла принесенную ею сумку:
– Спасибо. – Я повертела в пальцах подол своего бесформенного платья. – Буду рада избавиться от этого наряда.
По крайней мере, хоть что-то хорошее этот день все же принес.
Вилла оставалась со мной еще некоторое время, помогая разложить одежду. В этом хаосе «разложить» означало просто найти свободное место, где можно было бы пристроить вещи, но я была благодарна за ее помощь. Я с радостью избавилась от ужасного платья и переоделась в облегающие брюки и блузку темно-синего цвета, выгодно подчеркивающие мою фигуру. Без излишеств, но намного лучше, чем тот ужасный наряд, который мне пришлось носить ранее.
Прежде чем уйти, Вилла проверила мои раны и, похоже, осталась довольна их состоянием. Она осторожно уложила меня на живот и провела руками по спине, что-то тихо бормоча. Это вызывало некоторый дискомфорт, но не боль, даже когда она касалась самых глубоких ран.
– Все вальтайны так могут? – спросила я.
– Не все, только некоторые. У каждого свои уникальные способности. Но этот навык действительно полезен.
Перед уходом Вилла взяла меня за запястье и сняла повязку, открыв небольшую ранку, которую я заметила ранее.
– Мне очень жаль, милая, но будет немного больно.
С этими словами она аккуратно разрезала ранку ножом и выдавила несколько капель крови в стеклянный флакон. Я едва удержалась, чтобы не отдернуть руку.
– Зачем это?
– Просто для проверки.
Вилла явно не придавала большого значения происходящему и быстро перебинтовала мое запястье.
Макс так и не появился, пока Вилла оставалась со мной. Перед уходом она тепло обняла меня, успокаивая.
– Не волнуйся, – шепнула она. – Все будет хорошо.
– Я знаю, – ответила я, решив для себя, что другого исхода просто не может быть.
И Вилла ушла, оставив меня одну в доме, где я чувствовала себя столь нежеланной.
Но были вещи похуже, чем оказаться нежеланной гостьей в чужом доме. По крайней мере, теперь у меня была цель, был план. И учитель, который пока не имел права меня выгнать. Я нашла Макса в саду, где он обрезал засохшие цветы с куста. Он даже не взглянул на меня, когда я приблизилась. Все было бы намного проще, если бы я могла читать его мысли. И все же мне не нужна была магия, чтобы почувствовать гнев, который окружал его, подобно облаку, отравляя воздух.
– Почему ты ненавидишь Ордена?
– Потому что они устарели, хотят управлять моей жизнью и жаждут власти.
Он не поднимал глаз. Щелк. Цветок упал в грязь.
– Мне бы только научиться тому, что нужно для экзамена. Больше ничего.
Щелк. Макс рассмеялся.
– Больше ничего, – повторил он, качая головой.
– Пожалуйста, – нежно произнесла я. – Мне нужна твоя помощь.
Мужчинам, как правило, нравился такой тон – немного беспомощный и слабый. За восемь лет я довела его до совершенства.
Макс кинул на меня быстрый холодный взгляд. Его отстраненная манера ясно говорила: мои усилия его не впечатляли и не обманывали.
– Я через многое прошел, чтобы освободиться от Орденов. Я не собираюсь идти на попятную и торговаться с ними. Я не хочу возвращаться в Илизат, поэтому не буду тебя выгонять, но не питай иллюзий – я не собираюсь упрощать их работу.
– Что такое Илизат?
– Тюрьма. Но это не имеет отношения к нашему разговору.
Щелк.
Макс схватил пригоршню увядших коричневых цветов, не удостоив их даже взглядом. Прямо на его ладони вдруг вспыхнул огонь и обратил их в прах.
Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что значит «тюрьма» на теренском, но, когда это удалось, следом меня разобрало любопытство. Что же такого сделал Макс, чтобы оказаться в настолько щекотливом положении, где отказ иметь дело со мной мог отправить его в тюрьму?
– Делай, что считаешь нужным, – сказал он. – Но я в этом не участвую.
Я встала и скрестила руки на груди:
– Ладно.
– Рад, что мы пришли к пониманию, – ответил он, не поднимая головы.
В конце концов, обойдусь без него. У меня есть пять месяцев. Этого времени более чем достаточно.
Глава 9
Я начала с того, что совершила набег на книжные шкафы Макса и разбросала тома по всему полу, выискивая в них знакомые слова. Я была уверена, что найду нужные сведения или хотя бы намек на то, что может заинтересовать Ордена. Но чтение, скорее, напоминало попытку пробраться через болото по колено в густом иле. Аранские слова перед глазами таяли, превращаясь в невнятную кашу из букв. Между страницами книг я находила лоскуты пергамента с нарисованными на них кругами, похожими на те, что я видела у Нуры, но не имела ни малейшего представления, что они означают. Книги тоже не давали ответов.
Макс все это время наблюдал за мной, в основном игнорируя и лишь иногда предупреждая, чтобы я не трогала ту или иную вещь, и напоминая привести все в порядок (я удержалась от намека на то, как своеобразны в этом доме понятия о порядке). В конечном итоге он направился на кухню, и вскоре в домике запахло так, что у меня закружилась голова от голода. Он вернулся с двумя полными тарелками и предложил мне присоединиться.
Я уселась в кресло, даже не особо вглядываясь в блюдо, прежде чем начать есть. Я сильно проголодалась.
Макс взглянул на книги, разбросанные по
