сила. Ты пожелал больше времени – и добыл себе больше времени. Стрела, заряженная твоей силой, замедлила дарга, позволяя тебе принять решение и исполнить его».
Значит, так это работает? Реадизом заряжают предметы?
«Если это нужно. Но вообще маги, подобные тебе, пользуются реадизом в чистом виде. То, что сейчас сделал ты, – по сути, создал реликт, что мало практикуется среди таких реадизайнеров. Реликты нестабильны, быстро теряют приданные им свойства и обладают низким передаточным коэффициентом, то есть вложить нужно больше, чем ты получишь в ответ. Поэтому такие реадизайнеры, как ты, предпочитают пользоваться своими силами в чистом виде».
Такие, как я? А не такие, как я, – это какие?
«Давай мы сейчас не будем это обсуждать. Просто имей в виду, что есть реадизайнеры, которые делают так, как ты, а есть те, кто действует по-другому».
Не представляю себе, как это.
«Это очень сложно объяснить. Это надо видеть».
Ладно. Увидим еще. А пока что надо, наверное, разыскать Юлю, а то на грохот нашей свалки прибудет кто-нибудь еще.
Я полежал ещё несколько секунд, прислушиваясь к окружению, но вроде все было тихо. Никто не стремился прибежать на звук и выяснить, кто его творит и что тут происходит. Значит, можно подниматься.
Я перевернулся на живот, упёрся руками в пол и толкнулся, чтобы встать. Левое, раненое когтем плечо взорвалось болью, рука подломилась, и я неожиданно для себя снова рухнул на пол.
Хреново! Я думал, что дарг меня едва-едва зацепил, а тут все намного серьезнее! Рука прямо отнимается, а если пытаться ее напрягать, то натурально болит. Как теперь стрелять-то? А если ещё дарги появятся?
Хотя я что-то не уверен, что у меня получится повторить то, что я только что исполнил.
Надо как можно быстрее выбираться отсюда. Во всех смыслах слова «отсюда». Сначала из вагона, а потом – как можно дальше!
Со второй попытки я поднялся, пользуясь только правой рукой, подобрал пару высыпавшихся во время парных с даргом акробатических пируэтов стрел и огляделся.
– Юля! – позвал я. – Ты где?
– Я тут! – глухо раздалось откуда-то из дальнего конца коридора.
– Какого хрена ты тут? – прорычал я, сжимая ноющее левое плечо: так болело чуть меньше. – Я же велел тебе бежать из вагона!
– Не могу, нога! – захныкала Юля.
Я скрежетнул зубами:
– Ладно, иду!
Перебраться через дохлого дарга, перегородившего весь проход своей тушей, с одной только рабочей рукой оказалось той ещё задачей, и я потратил на это почти полминуты. Сначала я пнул его, чтобы проверить, действительно ли он сдох, потом пнул еще раз – в отместку за раненую руку, не сдержавшись, – и только после этого принялся карабкаться по туше, цепляясь за твердые шипы на спине.
Дарг вообще весь оказался жестким на ощупь. Очень жестким, как будто даже не кожей был обтянут, а обшит деревом. Кожа не прогибалась под пальцами ни на йоту, и создавалось ощущение, что я карабкаюсь по лакированному гробу, а не живому существу. Ну, когда-то бывшему живым.
А ещё дарг был холодным. Очень холодным, даже для мертвого. Скорее всего, он просто никогда и не был теплым. Не может такое огромное тело так быстро остыть, особенно при условии, что черной крови из него почти не вытекло.
Понадобилось не меньше минуты, чтобы я смог перебраться на другую сторону. Оказавшись там, я пошел вдоль открытых купе, заглядывая в них, – туда, куда позволяли заглянуть открытые или отсутствующие двери. В основном везде было пусто, насколько можно было рассмотреть в тонких лучах света, падающих через узкие щели закрытых ставен, но местами находились мертвые человеческие тела. Разных полов и возрастов, но все как один исполосованные жуткими черными когтями, а кое-где и вовсе без конечностей и даже без головы.
Создавалось ощущение, что дарги нападали не ради еды – ведь никто из мертвецов не выглядел пожеванным, – а именно для того, чтобы убить. Это лишний раз подтверждало теорию о том, что они обладают каким-никаким разумом. Только разумное существо будет идти на риск атаки бронированного поезда, несущегося на огромной дистанции, ради того, чтобы поубивать внутри людей. Если бы дело было в еде, право, даргам было бы намного проще ловить диких животных.
В закрытые двери я даже не пытался стучаться – если там внутри и есть кто-то живой, открывать мне они не станут. Для них сейчас совершенно любой звук снаружи – это признак наличия кровожадной твари. Даже если овца заблеет или человек завопит в просьбе о помощи, простые пассажиры будут придерживаться инструкций. Точно так же, как пыталась это сделать Юля. Да и я сам бы делал именно так, если бы наша дверь была цела.
Юля нашлась в предпоследнем от конца вагона купе. Оно единственное было открыто, потому что на откаченной до упора вбок двери, отсутствовал замок. Вместо него на броневой стали чернела сквозная ломаная дыра, словно замок грубо вырвали когтями. А еще тут был труп. Вернее, сплошная рваная рана, принявшая форму человеческого тела, покрытая кровью так густо, что даже пол с возрастом определить было невозможно.
Под этим телом и нашлась Юля, свернувшаяся клубком и мелко дрожащая. Не знаю, как ей пришла в голову мысль спрятаться под трупом, но, если бы вместо меня в купе влез дарг, это решение могло спасти ей жизнь. Девочка умная, девочка молодец. Только теперь она вся в полузасохшей крови, особенно руки, которыми девочка придерживала на себе мертвое тело – буквально по локоть. Белая короткая маечка тоже была вся в расплывшихся пятнах, но сама Юля, кажется, была невредима.
– Поднимайся… – Я протянул Юле здоровую руку.
– Где дарги? – спросила девушка, принимая помощь и неловко поднимаясь.
– Те сдохли, – ответил я, снова закидывая ее руку себе на плечо. – А других, надеюсь, нет.
– Куда мы?
– Наружу.
– Нам надо оставаться на местах! – снова завела старую песню Юля.
Успев сделать буквально пару шагов, я остановился, развернулся и ткнул пальцем в окровавленный труп:
– Вот что происходит, когда остаешься на своих местах! Если хочешь, оставлю тебя здесь, и ты не просто спрячешься под ним, а натурально станешь им! Устроит?
Юля поджала губы, опустила взгляд и помотала головой.
– Тогда идём наружу! Если в вагон влезет ещё хотя бы один дарг, мы точно покойники!
– Как ты вообще их убил?!
– Чудом! Повторить не проси, такое случается только раз в жизни!
– Ты использовал реадиз, да? Скажи, ты же использовал?! Только реадизайнеры могут убить дарга, это все знают!
– Да, да, реадиз! – рявкнул я. – Довольна?! Все, заткнись, а то сейчас на твои
