она сказала моей матери, было: «Пожалуйста… позаботься… о Мередит».
— Хорошо, давай тогда договоримся: ты никому не рассказываешь о том, что видела здесь мандаринок, а я достаю эти растения из озера, чтобы тебе не пришлось мочить свою одежду, идет? — преисполненный радости за такую хорошую возможность прикрыть себя перед родителями, я протянул ей свою руку для рукопожатия.
Прикинув в голове все за и против, Мередит согласилась и указала пальчиком на продолговатые растения в книге: «Это Lemna minor, они в большом количестве плавают на поверхности воды, поэтому найти их будет нетрудно. Набери столько, сколько сможешь, и плыви обратно.»
— Как скажешь, колючка, — крикнул я напоследок и прыгнул в озеро, из-за чего пара капель все же попала на одежду Мередит. Она тут же вспыхнула и схватилась за свой ботинок, чтобы швырнуть им в меня, но я уже успел скрыться под водой и уплыть от нее подальше.
2
Долго искать растения и правда не пришлось, они кучкой сгромоздились на противоположном берегу озера. Собирая в небольшой пучок нужные травы, я вдруг услышал около себя тихое кваканье лягушки. Подойдя чуть ближе к источнику звука, я обнаружил целое семейство этих земноводных, мирно сидящих в ожидании своей добычи. Моё лицо расплылось в лукавой усмешке, а глаза привычно заискрились озорством, не предвещающим ничего хорошего. Поймать одну из них не составило труда, правда, потом пришлось ещё немного постоять с ней в руках, чтобы она, как бы это глупо не звучало, привыкла ко мне и перестала квакать. Выйдя из воды, я тихонько подошёл к Мередит и позвал её: «Держи свои цветы». Даже не посмотрев в мою сторону, она протянула руку, чтобы забрать травы, как вдруг… «Джулиан, сколько тебе раз повторять, что это не … А-а-а-а-а!!!» — Мередит громко взвизгнула и отбросила от себя мокрую лягушку, которая, получив наконец долгожданную свободу, тут же вернулась обратно в озеро.
— Фу-фу-фу! Что это было?! Такое мокрое и липкое, просто гадость!!!
Она посмотрела вниз, подметила упрыгивающую от неё лягушку, медленно перевела взгляд на меня и, сделав суровое лицо, воскликнула: «Джулиан! Тебе что, жить надоело? Вот расскажу всё отцу, тогда и посмотрим, кому из нас будет до смеха.»
— Да будет тебе, не обижайся. Смотри, я принёс тебе целую охапку…как их там? Lemon minor?
— Lemna minor! Господи, если не знаешь, как правильно произносить, то лучше вообще молчи. Давай сюда, хоть какая-то польза от тебя, — Мередит недовольно забрала у меня растения и пошла домой.
Наблюдая за свой ворчливой кузиной, я не смог удержаться от последней колкости и выпалил: «Видела бы ты свое лицо, когда дотронулась до лягушки… А-ха-ха-ха!!!»
Мередит резко развернулась, её лицо покраснело от еле сдерживаемого гнева. Она медленно, не отводя от меня взгляда, сняла со своей правой ноги башмачок и угрожающе направилась в мою сторону: «Ну держись…»
Я со звонким смехом начал удирать от неё и побежал в сторону деревни, попутно продолжая весёлую перепалку с Мередит. Добравшись до дома раньше кузины, я прошмыгнул в свою комнату и быстро переоделся в сухую одежду, попутно закинув грязные вещи в корзину и отметив про себя, что надо не забыть их постирать. Спускаясь на кухню, я увидел запыхавшуюся Мередит: жара всегда сильно её утомляла. Она стояла около отведенного ей для экспериментов с растениями столика и раскладывала нужные для отвара ингредиенты. Эмили, моя младшая сестра, вот уже месяц как страдала от непрекращающегося кашля, и если раньше мы думали, что это лишь простуда, то теперь были уверены в том, что она заработала себе воспаление легких. Мередит постоянно готовила ей разные настойки, но стоило кашлю на время прекратиться, как по какой-то причине Эмили снова простужалась, и всё начиналось заново. Возможно, у неё был просто слабый иммунитет, но это было лишь мое мнение. Всё, что нам оставалось, это стараться не усугублять ситуацию и помогать Мередит готовить лекарства. Вот почему, даже если бы она не попросила меня достать растение из озера, я бы всё равно это сделал, в конце концов, речь идет о здоровье моей маленькой сестрёнки. Я вдруг почувствовал, что ужасно соскучился по Эмили, поэтому, пройдя к маме на кухню, вызвался отнести ей завтрак и помочь с ним. Мы не могли давать Эмили обычную еду: нужно было размельчать твёрдую пищу, очищать фрукты от кожуры, готовить ей разные каши и не забывать про куриные супы. Со временем сестра привыкла к такой диете, но я не мог не замечать её грустный взгляд, когда она смотрела на сладости в торговых лавках. Иногда, когда на улице стояла тёплая погода и нам удавалось добиться разрешения от Мередит, мы ходили на речку. Оставив Эмили на берегу, я забирался в воду и пытался поймать рыбку руками, чтобы её не поранить. Это было нашей своеобразной игрой: я ловил уклейку или жереха, добирался до берега и отдавал их Эмили, а она, вообразив себя защитницей всего живого, отпускала рыбёшку обратно в воду. Подойдя с подносом к её комнате, я не смог спрятать свою улыбку. Время, проведённое с Эмили, было для меня очень дорогим воспоминанием. Однако видеть её, постоянно прикованной к постели, было слишком мучительно, поэтому я нечасто её навещал. Постучав в дверь, я услышал очередной приступ кашля, который точными движениями острого ножа резал по моему сердцу. Нацепив на лицо маску беззаботности, чтобы не доставлять еще большего беспокойства сестре, я медленно отворил дверь и зашел в пропитавшуюся запахами лекарств детскую. Эмили не сразу заметила меня, её взгляд был устремлён в сторону бескрайнего неба в окне, по которому время от времени пролетали отбившиеся от стаи одинокие птицы. Казалось, что она невольно сравнивает себя с этими существами, такими же слабыми и потерянными, не имеющими представления, что их ждёт в ближайшем будущем. Неожиданно скрипнувшая под ногами половица привлекла её внимание, и наши взгляды, наконец, встретились: в моих глазах — сожаление и раскаяние за эти редкие посещения, в её васильковых — радость встречи и столь не присущая детям затянувшаяся печаль. Я подошёл к небольшому прикроватному столику и положил поднос с едой. Она отодвинулась от края кровати, уступив мне немного места, и приглашающим жестом похлопала по постели.
— Давно не виделись, Джулиан. Как поживаешь?
Возможно, мне лишь показалось, но я услышал нотку укора в её голосе. Примостившись рядом с сестрой, я взял тарелку с кашей и начал усиленно дуть на ложку, так что в итоге эта
