не заметят, – Юрген пожал плечами. – Никто ведь не может распознать мою ману.
– Если будешь далеко, то конечно не заметят, особенно сейчас, когда ты одет как все остальные. А вот если встретят близко, в лучшем случае отделаются легким испугом.
Юрген спрятал медальон под рубашку и хотел уже было начать застилать кровать, как Глеб его остановил:
– Так это не делается, – он отстранил Юргена легким движением руки. – Я ведь говорил, что без воздействия маны у нас ничего не происходит.
Глеб направил ману на кровать Юргена, на которой тот оставил свое скомканное одеяло. Спустя секунду оно начало медленно, как маленький котенок, сворачиваться в шерстяной клубок.
– Удобно, – произнес поражённый Юрген.
– Чем быстрее пойдём заниматься, тем быстрее ты научишься всё это делать сам.
Глеб прикоснулся к стене, и она мгновенно истаяла до тонкой плёночки. Спустя несколько секунд они оказались на улице.
Солнце уже начинало припекать, направляя всю свою мощь на сырую землю. Некоторые люди прятались в тени, некоторые сидели на ветках, укрывшись большими листьями. Но многим всё же приходилось работать на открытом солнце, обливаясь потом.
Глеб с Юргеном проходили мимо лавок с едой, от которых веяло приятной маной, мимо магазинов с одеждой, где продавали шкуры самых разнообразных животных. Там толпилось около десятка людей, они передавали друг другу бутыли с маной, здесь же шныряли дети, жаждущие украсть из-под носа продавцов какую-нибудь блестящую вещицу. Глеб тем временем объяснял Юргену, что единственный способ купить что-то в подобных лавках – обменять добытую ману животных или растений на нужный тебе товар.
– Где же мне брать эту ману? – озадаченно поинтересовался Юрген.
– Ну, потому как никто не возьмёт тебя охотиться на животных, ты можешь устроиться помощником в какую-нибудь лавку. У меня есть один знакомый, который занимается изучением редких тварей, и я попробую с ним договориться.
– Это всё здорово, – смущённо произнес Юрген, – но только я одного понять не могу, почему ты мне помогаешь? Мало того, что я живу у тебя, так теперь и работать буду только благодаря тебе. Не знаю даже, смогу ли я когда-нибудь отплатить за всё.
– Не стоит, – равнодушно ответил Глеб. – К удивительным людям нужно держаться как можно ближе, поэтому мы вместе. Мы скоро прибудем к моему любимому месту, – сменил тему Глеб. – В детстве я частенько тренировался там, сбегая из дома.
Юрген огляделся по сторонам.
– Мы уже достаточно далеко от твоего дома, – озадаченно произнес он. – Здесь заметно мрачнее, чем в центре. И как-то серо, пыльно.
– Многие избегают этого места. Именно поэтому я и приходил сюда. Никто не сбивает тебя с мыслей своей безумной маной. Ты остаёшься наедине с собой, а вокруг что? Ни-че-го. Одна только прекрасная тишина.
Они подошли к Моховой улице, пересекая стену из десятка огромных деревьев, стоявших так тесно друг от друга, что закрывали огромными листьями небо. Это была самая тенистая часть Кальки, расположенная на границе деревни. Глеб говорил, что там живут в основном бедные люди, не способные к контролю маны, из-за чего вид этого места оставлял желать лучшего. Под ногами была сухая земля, испещренная крупными порами, на ботинки всё время наматывалась скрученная, словно тугая проволока, трава. Юргену приходилось останавливаться, чтобы её отцепить.
– Эта трава тянется к твоей мане, – пояснил Глеб. – Не обращай внимания, она ничего не сможет сделать.
– Но выглядит это, надо признаться, жутко.
– Как и всё остальное здесь.
Они остановились недалеко от Моховой улицы, рядом с одиноким, похожим на цветущую яблоню, деревцем. Юрген взглянул наверх, пытаясь определить, где кончается дерево. Его тонкие ветки свисали под тяжестью прочных, как будто закованных в панцирь, плодов, переливающихся фиолетово-желтым цветом. Юрген во все глаза смотрел на плоды, удивляясь совершенству: они были идеально круглыми.
– Эти деревья бурно реагируют на ману, – пояснил Глеб. – Они куда более чувствительны к твоим желаниям, чем остальные деревья, которые находятся в Кальке.
– Понятно, – растерянно протянул Юрген. – И что мы будем с ними делать?
– Для начала тебе нужно соединить собственную ману с маной этого дерева. Вспомни, как ты это делал вчера недалеко от звёздной рощи.
– Я не знаю, как это получилось у меня вчера. Несколько раз я, конечно, уже задействовал ману, но это происходило случайно и, в основном, против моей воли. Может быть, ты для начала расскажешь, как это всё происходит?
Глеб беспокойно посмотрел в сторону дерева и глубоко вздохнул. Не так он представлял себе обучение Юргена. Слишком много простых вещей придётся ему объяснять, разжёвывать. Но раз взялся за дело, отступать нельзя.
– Хорошо, – согласился Глеб, – наверное, начать нужно с предназначения маны. Я долго размышлял на эту тему и пришёл к выводу, что мана дана всем живым существам для того, чтобы они могли пользоваться в полной мере всеми дарами природы.
Глеб вырвал из земли несколько сухих травинок, поднес их поближе к Юргену и закрыл глаза. Спустя несколько секунд они вспыхнули рыжим пламенем.
– С помощью маны мы можем ускорять естественные процессы, – продолжил Глеб, бросая истлевшие травинки на землю. – Мы способны превращать дерево в уголь, истончать огромные каменные глыбы одним только взглядом, но на всё это тратится мана, которую необходимо пополнять. Что произойдет, если её не пополнить, ты уже ощутил. И ещё кое-что важное. Мы способны действовать только в рамках природы. Иными словами, вырастить кустик с плодами без нужных тебе семян не удастся.
– Уловил.
– Но кое-что волнует меня с самой нашей первой встречи, – продолжал Глеб. – Видишь ли, все жители Кальки связаны с источником, который питает их маной. Иными словами, мана в нашем организме напрямую связана с ним. Мы даже не в состоянии покинуть пределы Кальки, так как удалившись от источника на достаточно большое расстояние, оборвем нашу с ним связь. Вся мана исчезнет из нашего организма, и мы умрём. Но ты – совершенно другое дело, потому что не связан с источником. При этом в твоём организме есть мана, которую ещё и отследить невозможно. Это нечто за гранью моего понимания.
– Куда более поразительно то, что ты мне рассказываешь. Неужели вы действительно не можете покинуть пределы Кальки?
– Да, – кивнул Глеб, – но эти пределы достаточно большие. Километров где-то семьдесят, вот насколько простирается действие нашего источника. Мы можем с легкостью управлять всем живым и неживым на этом расстоянии.
– Управлять?
– Ну да, – пожал плечами Глеб, – конечно, есть определенные различия между живым и неживым. С живыми существами мы сливаемся маной, как, например, сливаются капли воды. С неживым все гораздо проще, мы навязываем ему свою волю, и оно даже не сопротивляется.
